И 8
Шрифт:
Управляющая любезно активировала для нас замороженный лифт Эдиториума, но мы предпочли воспользоваться восходящим плавучим тоннелем – им и поднимались в Мутатерр серые великаны. Одно плохо – изучив внимательно данные каждой машины, Кальвария половину заморозила, объявив технику собственностью еще живых гоблинов Формоза. Часть из них со стертой памятью обретается где-то на просторах гига-убежища, а остальные еще лежат в холодильниках. И этот бывший средний класс и почти богачи сохранили свои гражданские права на заранее оплаченное имущество. Так что берите что дают…
Мы забрали все свободное. Раз за разом бригада гоблинов прыгала на подзаряженную машину, гнала до охраняемой и неплохо замаскированной подвальной точки спуска, а затем мчалась
Обойдя ждущие своей очереди на обработку машины, я прошел мимо толпы с трудом затормозивших гоблинов. Хрипло дыша, пошатываясь, они проводили меня благодарными за эту передышку мутными глазами, а затем послышался яростный окрик одного из новых десятников – перебинтованный громила недомут с бычьими плечами и крохотной лысой головой – и вся толпа с дружным стоном побежала дальше. Узкая кольцевая дорожка была проложена по двум третям бывшей парковки и в пяти местах она представляла собой полосу препятствий, где требовалось ползти, взбираться на ящики, перебираться через припаркованные машины или же опять ползти под ними. Рядом с финишем разместилась перенесенная на свободный участок тренировочная зона, окрещенная Давилкой. Кто бы сомневался… Там хватало ржавого железа, чтобы прокачать мышцы и выносливость. И как я уже убедился площадка не пустовала круглые сутки.
– Лид…
– Слышу тебя.
– Один из главных Форта вышел на связь. Просит о небольшой услуге…
– Нахер…
– Да реально смешная услуга… я проржалась, а затем серьезным тоном пообещала тебе доложить и даже повлиять. И если смогу повлиять – то мне преподнесут пару бутылок сурверского ликера «Тюльпанария».
– Хм… че хочет?
– Смеяться будешь, лид – предупредила Ссака – Он попросил оставить для него нетронутой одну спортивную тачку. Как он выразился «самую низкую, двухместную, пошустрее, и чтобы дверцы вверх взлетали при открытии». Обещал за такую машину тройную оплату. А если машина будет яркого цвета, обещал щедро добавить бухлом или патронами…
– Мы продаем все ненужные тачки по одной и то же цене. И без полированного дерьма сверху. Самую низкую? Где он собрался на ней ездить в Мутатерре? По двору Форта?
– Нам не посрать?
– Пусть платит четыре стоимости и с него десять бутылок того ликера. Порадуй себя…
– Спасибо, лид!
– И бутылку для меня! – заорал в микрофон Рэк, тяжело бухая стальными ногами у входа в базу – Не жмись, Ссака! Отплачу!
Удивительно, но наемница решила проявить невиданную доброту:
– Ладно… раз уж такая гулянка…
Беззвучно рассмеявшись, я пошел дальше, задумчиво размышляя о том, что сучья эльфийская поросль сидит в каждом из нас. А как иначе объяснить эту дурость одного из матерых командиров Форта Славы, что решил потратить немало песо на бесполезную тачку, что способна вместить в себя максимум пару жоп и, обладая мощнейшим движком… никуда не увезти в бездорожном Мутатерре…
Шагая к своему углу в офицерской казарме, я прислушивался к несмолкающему передатчику, откуда лились вопросы к старшим, а затем следовали быстрые четкие ответы. Все уже знали, чего я требую и старались не беседовать, а отрывисто лаять.
– По седьмому этажу! С какой стороны окна кирпичом закладывать?
– Со всех! Пока через одно! Дальше разберемся!
– Серый внедорожник снова
на ходу! Цифра пять на бортах. Куда его?– Отряд Рэка! Свободное место у стены слева от входа!
– Докладывает крыша! Малый караван лагерных торговцев с запада.
– Принято. Продолжайте наблюдение…
База жила. База гудела как улей обезумевших шершней, что готовились вылететь и надрать жопы всем без разбора…
И меня такой гул вполне устраивал…
Я невольно мигнул, когда перед глазами появились знакомые зеленые строчки. А вот и задания… похоже, ту красную полусферу установили, и она сумела «дотянуться» до моей головы….
Арахисовый Боб порывался прокатиться на крыше моего броневика, мотивируя свою придумку желанием обучаться. Я задумчиво промолчал, зато высказался Рэк, после чего попытался поймать шустрого кузнечика шестипалым манипулятором Джинна, но не преуспел – сноровки пока было маловато. Я опять молча наблюдал – им обоим нужна практика, так что хрен с учиненными ими разрушениями. Но вернуть все разбросанные мешки с песком и блоки на место я заставил. А затем мы наконец сгруппировались и выдвинулись к цели.
Получив отмашку наблюдателей, по залитой водой дорогой мы выехали на поверхность и угодили под теплый и спокойный сильный дождь. Там наверху, под самым дырявым стальным небом, покрытым осыпающейся синей краской, клубились пронизанные молниями мрачные рукотворные тучи, что медленно расползались из нескольких порождающих их источников. Судя по докладу под дождем вообще вся видимая территория сектора. Потоки грязной воды обрушиваются с крыш и стен, затапливают подвалы вот уже второй час и вся нечисть Мутатерра вынужденно поднялась выше. И нечистью здесь считалась не обычная летающая и бегающая фауна, а то, что обычно таилось в самых темных и сырых уголках. Разведчики не без испуга в голосах докладывали о выползших из укрытий гигантских черных многоножек, столь же больших оранжевых слизнях, двухголовых зверях с пузырящейся от обычного дождя кожей, неимоверно длинных змей и тысячи насекомых и тварей куда меньших размеров. Все это казалось мутным осадком со дна выброшенной лабораторной пробирки Монкара, что выползло, пережило пару дней и… приспособилось. Таясь в ночи, все это дерьмо как-то выживало, плодилось и тем самым окончательно уродовало и без того перекошенную картину этого мирка. Что ж… Кальвария открыла все краны небесных писсуаров и как разгневанное божество обрушило кару на чуждых ей тварей… Вода хлестала и из редких подвальных окон, утопленных в бетоне решеток, под напором брызгала между камней завалов – краны открыли вообще везде. Возможно во всем Формозе разом.
И кара была не только водной – едва показавшаяся нечисть тут же оказалась под ударом обычных зверей. Кропосы, виверы, те лохматые бурые зверюги и еще не виденные мной прежде пятнистые стремительные кошки с остервенением бросались в атаку на все, что выползало из затопленных подвалов. Клыки смыкались и пробивали красные пузыри на коже двухголовых тварей, виверы падали на головы ползущих по стенам гигантских и местами скелетированных, но все же живущих змей, кошки ударами лап дробили панцири многоножек. Нечисть не умирала без боя, но Кальвария тут же добавляла подкрепления с прибывающих дронов. Мы двигались по розоватой воде с черными пятнами, давя колесами мертвечину и еще живых.
Генеральная уборка Мутатерра началась…
– Птицы – доложил возглавляющий наш отряд Рэк – Часть знаю… а вон то что за твари?
Сделав шаг, он опустил опору на хребет серо-красной змеи, что выползла уже метров на десять, но продолжала тянуться из залитой водой ямы. Стальной кулак раздробил ей головы и бьющаяся в агонии тварь улетела на дальние камни. И на нее тут же опустилась пара десятков птиц. Черные, серые, бурые, разных размеров, они занимались одним привычным им делом – жрали еще теплое кровавое мясо. Деловито вбивая клювы в плоть затихшей змеи, раздирая когтистыми лапами кожу там, где ее прорвала стопа шагохода, они быстро насыщались…