И целый мир в подарок
Шрифт:
Мы рассаживаемся за длинным столом, стрелка больших часов приближается к десяти…
Лион на сегодняшний вечер сделал подарок всем нашим слугам и отпустил их по домам, а для прислуживания за столом откуда-то поднял своих призраков… Гости сначала нервно вздрагивали, от появляющейся в их тарелках из ниоткуда еды и наполняющихся самих по себе бокалов, но быстро освоились…
Муж встал и поднял свой бокал, призывая всех к тишине:
— Дорогие мои друзья! — потом посмотрел на меня и поправился — Наши друзья! Вот и закончился еще один год! Он принес нам новые знакомства, — взгляд в сторону Ноила и Мея, — кое-какие
— За все хорошее, что нам принес этот год!
Звон бокалов, конфетти, серпантин, магические иллюзии, радостные крики Холь и Далси. Потом детям вручаются подарки (Далси все пытается запихнуть в рот и недовольно хмурит бровки, когда нянька препятствует этому), а потом дети с няньками уходят к себе. Правда, Холь получила клятвенное заверение от Феа, что та зайдет за ней перед фейерверком…
После ухода детей все расслабились, и тосты и шутки стали значительно фривольнее… Мей посмотрел на часы, потом на Лиона. Тот кивнул ему.
— Ния, — поманил Мей меня, — мой подарок для тебя в библиотеке.
Я посмотрела на Лиона.
— Иди, — шепнул он и подмигнул мне.
— Мей! Что все это значит? — закрыла я за собой дверь после полного таинственности шествия вслед за Меем в библиотеку башни.
— Помнишь, ты рассказывала Холь сказку про «Семь месяцев»?
— Двенадцать… Ах, да, для Холь было семь…
— Там была корзина подснежников… Я хочу подарить ее тебе…
Передо мной открылся золотисто-желтый портал.
— Мей! Ты хочешь подарить мне лето?
— Да. Только, дай завяжу тебе глаза.
— А я мимо не промахнусь?
— Я поддержу тебя.
Его руки обхватили меня. Мягкий толчок, и я делаю шаг вперед.
Повязка падает с моих глаз.
— Открой глаза, — звучит такой знакомый голос…
Глава 3
— Ал? Ты? А как же…?
— В петле можно, мы проверили… — его губы жадно обхватывают мои. Я подчиняюсь ему вся, сразу, без остатка, молясь только об одном, что бы этот миг не кончался…
— Ал, любимый…
— Ния, жизнь моя…
Наши руки, боясь оторваться хоть на мгновение, скользят по телу, расстегивая, снимая, срывая одежду… Бешеная жажда обладать и принадлежать накрывает нас, отставляя в сторону все, кроме наших рук, губ, прикосновений…
— Ал, мы где?
Он смеется, прижимает меня к себе, целует…
— Это охотничий домик Мея. Здесь, кроме нас, никого больше нет…
— Ал, — с замиранием в сердце, — это насколько?
— Мей обещал неделю…
Вздох облегчения:
— Ал, я люблю тебя…
Меня поворачивают на спину, его губы касаются моих, рука ласкает мое тело…
— Ой, ты же, наверное, есть хочешь?
— Вообще-то, да… Мей сказал, что на кухне все приготовит…
— Я на кухню! — вскакиваю, заворачиваясь
в простыню, что пыталась заменить нам одеяло.— Я с тобой! — Алок заворачивается в другую.
— Как римские патриции! — хихикаю я.
— Кто?
— А… Не важно! — прижимаюсь к нему и подставляю губы для поцелуя…
— Ал, еще целый год…
— Любимая, всего только год… И мы будем вместе… И ты родишь мне обещанного дракончика…
— Ал, я не ставила заклинания…
— Я ставил, — он пристально смотрит мне в глаза, — Я не хочу, что бы у кого-либо возникли претензии к тебе или ко мне по случаю появления наследника…
Что! Что я могла сказать на это? Я просто прижалась к нему… Ал, я сделаю все, как ты скажешь…
— Ния, ты что? Обиделась?
«Нет» — мотаю я головой, еле сдерживая слезы…
— Любимая, родная моя… Я не могу ничего сделать…
— Я понимаю, — шепчу ему в грудь…
Он поднимает мою голову, находит мои губы… Я уношусь в его бирюзовом вихре…
— Ал, смотри, здесь есть хлеб и мясо!
— И записка, что все остальное в погребе, а молоко и яйца нам будут оставлять по утрам у дверей…
— Кто?
— Что кто? А — оставлять… Понятия не имею… Тебя это волнует?
— Абсолютно нет… — отдаюсь любимым обнимающим рукам, подставляю губы, что бы сорвать столь сладкие поцелуи…
— Ал! Как чудно! — вдыхаю вечерний медовый воздух… Здесь лето, тепло, поют какие-то птицы, солнце медленно склоняется к горизонту… Охотничья сторожка — ха! — домик в два этажа с пятью комнатами и подсобными помещениями — остался позади… Мы медленно идем по парку, впереди, в конце аллеи, виднеется море…
Алок обнимает меня за плечи, рассказывает про какие-то обычаи Катмира… А я совершенно не понимаю, что он говорит, я просто слушаю его голос… Он разворачивает меня к себе и, улыбаясь, смотрит мне в глаза:
— Ты совсем не слушаешь меня…
— Слушаю. Только что ты сказал, что «паранджу можно не надевать»…
— Да, — смеется Алок, — а до этого я рассказывал про охоту на лис…
— А причем тут паранджа?
В ответ он наклоняется и целует меня.
Мы выходим на пляж. Он совсем маленький, окруженный парком, постепенно переходящим в лес. Я подхожу к воде, скидываю туфельки. Волны ласково накатываются на мои ноги. А вода такая теплая!
— Пойдем купаться! — подходит ко мне Алок и отпрыгивает от набегающей волны — он-то сапоги еще не снял.
— Ой, а у меня купальника нет… Наколдуешь?
— Зачем тебе купальник? Здесь никого нет! — вытаскивает он меня из воды и отводит на более сухое место. Песок нагрелся на солнце и даже слегка жжет ноги, я ойкаю и хватаюсь за Алока, прыгая на одной ноге. Он скидывает свою куртку и ставит меня на нее, но не спешит убирать свои руки с моей талии.
— Так лучше?
— Да, спасибо… — наши губы опять соприкасаются… Его руки сначала крепко прижимают меня, а потом ласково скользят по спине. С тихим шорохом к моим ногам падает юбка, на мне остается только тонкая батистовая рубашка… Ну да, под ней ничего нет, кроме меня… Потому что белья я в шкафу не нашла, а то, что было под бальным платьем… Порвалось слегка… А поцелуй все длится, а шаловливые ручки уже расстегивают пуговки на рубашке…