И летели наземь самураи...

Уорент-офицер покачал головой.

У самого их хвоста раздались мощные взрывы, и ударной волной подбросило набирающий скорость вертолет.

— Хэнк, — позвал Тейлор. — Попытайся вызвать изображение места, куда упал Один-пять. Посмотри, что там осталось.

— Вас понял.

Вдруг серое небо как бы раскололось на две части. Впереди простиралось зелено-серое бурное море и его далекие берега. Вид моря, казалось, обещал безопасность.

— Ты знаешь, — горько сказал Тейлор Кребсу, — должно быть, их системы в ужасном состоянии. Мы нанесли им вчера серьезный удар. Иначе они бы нас сбили. — Он чувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Он пристально смотрел на море. Оно было похоже на ожившую стальную глыбу. — Огонь был слишком беспорядочным. Им следовало ударить по нашим вертолетам всеми ракетами сразу.

— Изображение на экране, — перебил его голос Паркера.

Тейлор поднял голову и посмотрел на центральный экран монитора. На радиолокационном изображении местности в рентгеновских лучах сквозь огонь и дым можно было видеть останки "М-100", разбросанные на расстоянии нескольких акров.

— О Боже, — прошептал голос по внутреннему телефону.

Тейлор нажал на кнопку — и изображение исчезло.

— Забудь об этом, — сказал он холодно. — Нам повезло.

Ничего не могло остановить его сейчас. Никакие потери — ни свои, ни иранцев, ни повстанцев, ни японцев, ни даже русских.

Он снял наушники и встал с кресла. Он хотел поговорить с Козловым. Этому сукину сыну придется ответить на его вопросы.

Звук голоса Кребса остановил его.

— Твою мать, — с отвращением сказал старый уорент-офицер. Он посмотрел на Тейлора. Но Тейлору не нужны были дальнейшие объяснения. На экране появились яркие вспышки, и Тейлору все стало ясно.

— Насколько я понимаю, они хотели убедиться, что ничего не осталось, — сказал Кребс.

— Бандиты, — сказал Тейлор по командной связи. — Вверх на девять часов.

Кребс начал разворачивать "М-100" вверх и влево.

— Я сам поведу машину, — сказал Тейлор, взяв в руки рычаги ручного управления. — Ты будешь стрелять.

На индикаторе боевых действий было видно, как остальные четыре машины последовали за ним. Но боевой порядок был слишком очевидным, слишком предсказуемым.

— Один-один, Один-два. Я Фокстрот Одинноль. Идите вверх. Идите один над другим. Один-три, Один-три. Оставайся со мной. Конец связи.

По внутренней линии связи раздался голосМередита.

— Мы их засекли. Я даже слышу их. — Затем он на минуту замешкался.

— Какие это машины? — требовательно спросил Тейлор.

— Японские боевые вертолеты. Последняя модификация "Тошиба".

— Вас понял. Начинайте осуществлять программу мер радиопротиводействия. — Боевые машины противника быстро приближались. Сорок миль. Тридцать миль. — Что еще, Мерри?

Опять наступила минутная пауза.

— Голоса, — сказал Мередит, — похоже, это южноафриканцы.

Тейлор схватил рычаги управления. Время сыграло с ним злую шутку. Прямо здесь, над Каспийским морем.

"Ну что ж, так тому и быть", — подумал он.

— Подтверди осуществление всех мер радиопротиводействия, — сказал Тейлор. Он решил сохранять выдержку. Ничего особенного в том, что это были южноафриканцы. Но он никак не мог до конца отделаться от возникавших в памяти воспоминаний. Дерзкий молодой капитан, парящий над скудной африканской растительностью. Тот же молодой капитан, охваченный ужасом. Пистолет, приставленный к голове мальчишки с перебитым позвоночником. Муравьи, ползущие по глазам мертвого человека. Путешествие по реке в самом центре умирающего континента.

Да. Тейлор помнил южноафриканцев.

Вдруг изображение на мониторе стало нечетким.

— Сволочи, — сказал Кребс. — У них какие-то новые сволочные штуки.

— Мерри, — почти выкрикнул Тейлор, с трудом сдерживаясь. — Хэнк, ударь по ним во всю силу. Уничтожь их к чертовой матери.

— Двадцать восемь миль, — сказал Кребс. — Сближаемся.

Изображение на мониторе цели стало еще менее четким.

— Перевести боевой комплект на автоматическое наведение, — сказал Кребс. — Будем надеяться, что это сработает.

Тейлор чувствовал, как холодные капельки пота выступили по всему телу. Он ожесточенно начал крутить ручки, пытаясь сделать изображение на экранах более четким.

— Двадцать пять миль.

Тейлор пытался разглядеть хоть что-нибудь через ветровое стекло. На экранах мониторов ничего видно не было. Он изо всех сил старался увидеть вражеские самолеты.

— Я вижу их, — выкрикнул Мерри. — Изображение четкое.

— Передай его на системы управления оружием, — приказал Тейлор.

Другие вертолеты доложили об искажении изображения на электронных экранах их мониторов.

"Помни, — сказал сам себе Тейлор. — Твое состояние передается другим. Они так же напуганы, как и ты. Сохраняй спокойствие. Сохраняй спокойствие".

— Этого сделать нельзя, — доложил Мерри. — Боевая система не позволяет переключить изображение на другой источник.

— До цели двадцать миль, — объявил Кребс.

Вдруг "М-100" пошел носом вверх, и Тейлор почувствовал сильную вибрацию под сиденьем. Это начала стрелять главная пушка.

"Что сейчас видит противник? — думал Тейлор. — Если системы работают нормально, то противник видит сотни смазанных, одинаковых изображений, бесчисленное количество имитированных целей, за которыми скрывались "М-100". Или же на экране у противника будут только помехи и рябь".

Тейлор опустил защитный козырек шлема.

— Лазерная тревога, — сказал он по командной связи. Кребс, стоящий рядом, тоже повернул защитный козырек вниз.

Защитные линзы сделали небо более темным, а из-за того, что, двигаясь вперед, "М-100" поднял нос вверх, получить четкое изображение стало еще труднее. Тем не менее Тейлор верил, что он сможет сфокусировать те темные точки, которые и были самолетами противника.

— Полная боевая скорость, — приказал он. — Мы их догоним.

— Тринадцать миль, — сказал Кребс. — Мы их не найдем.

— И они нас тоже, — сказал Тейлор. Под кабиной вертолета, имеющей специальную виброизоляцию, главная пушка продолжала расстреливать драгоценные боеприпасы, но с каждым выстрелом точность стрельбы падала.

— Я их все еще хорошо слышу, — сказал Мерри. — Они растеряны. Они нас потеряли. Они ведут стрельбу из всех имеющихся орудий.

— Десять миль.