И на щите Давидовом начертано «Моссад»

Конкретным результатом этих переговоров явилось совершенно секретное соглашение о всестороннем сотрудничестве между «Моссадом» и Турецкой службой национальной безопасности, которое практически действует по настоящее время. Примерно в этот же период «Моссад» заключил аналогичный пакт с иранским «Саваком» — правда, его действие, как и сам «Савак», оборвались с «исламской революцией» в Иране. В конце 1958 года три спецслужбы создали трехстороннюю организацию под названием «Трайдент», которая предусматривала регулярные, раз в полгода, встречи руководителей.

Турция делилась с «Моссадом» информацией о намерениях радикальных арабских режимов в отношении Израиля, которую ей удавалось получать в Сирии. «Савак» передавал часть сведений, собранных в Ираке, Афганистане и Пакистане, и способствовал оперативному продвижению Израиля, в частности, на оружейные рынки. «Моссад» оказывал содействие в подготовке кадров для иранской и турецкой спецслужб в области контрразведки и специальной техники, поставлял сведения, в частности, о деятельности и лидерах региональных (надгосударственных) террористических группировок; нельзя исключить, что поступала информация и о курдском движении, которое весьма непосредственно затрагивает Турцию. Все три службы обменивались информацией и проводили операции по противодействию советской разведке на Ближнем и Среднем Востоке, а также координировали свои действия по разведывательному прикрытию легальных межгосударственных акций.

В долгосрочном плане были очень важны также отношения на «южном ярусе». Однако с одним из партнеров сотрудничество устанавливалось не напрямую, а при активном посредничестве Великобритании. Это было связано с тем, что сама политическая обстановка в Судане была сложнее и неопределеннее — страна находилась в процессе обретения независимости. Но хорошие предпосылки были: Хартумские политики были обеспокоены вмешательством Насера во внутреннюю избирательную кампанию с его призывами к «единению долины Нила». Они небезосновательно опасались, что экспансия этим не ограничится и Египет может просто «проглотить» Судан. Политическая верхушка страны попыталась получить гарантии Великобритании от вмешательства Египта, но министерства иностранных дел и по делам содружества пока что были склонны искать пути умиротворения Насера и воздерживались от радикальных шагов. В ходе переговоров с «МИ-6» посланники Хартума заявили, что они готовы «пойти на союз с дьяволом» ради того, чтобы поставить заслон экспансионизму Египта. Тогда британцы предложили им пойти на контакт с «шайтаном» арабского мира — Израилем и свели суданцев с израильскими дипломатами. Основные переговоры вел Мордехай Га-зит, первый секретарь посольства в Лондоне. Ранее он был сотрудником политического департамента министерства иностранных дел и продолжал работать на разведку и в ходе «бунта шпионов», и даже после роспуска департамента.

М. Газит встретился с суданским посланцем Сидки эль-Махди и обсудил несколько вариантов совместных действий против Насера. После этого весьма оживились легальные связи, но вместе с этим продолжались тайные контакты. Своего апогея они достигли в августе 1957 года на встрече в Париже министра иностранных дел Израиля Голды Меир и премьер-министра Судана Абдуллы Халиля. Однако вскоре Халиль был свергнут и этот контакт прервался. Активизировались связи уже в период пребывания у власти в Судане полковника Нимейри.

Успешнее развивалось сотрудничество с императорской Эфиопией. Для этого было достаточно предпосылок. Страна в 1950-х годах была достаточно стабильной и проводила прозападный курс, хотя в свое время весьма пострадала от фашистской Италии. Кроме того, Эфиопия имела выход к Красному морю, что позволило ей контролировать подходы к Суэцкому каналу и израильскому порту Эйлат. Император Хайле Селассие, считавший себя потомком древнего еврейского племени Иуды и использовавший в качестве символа своей династии королевского льва, находился у власти уже более 20 лет и хорошо относился к израильскому государству. Эфиопские христиане, большинство, ничуть не лучше относились к мусульманам, чем к иудеям; особых симпатий ни у императорского, ни у сменившего впоследствии его прокоммунистического режима к соседям-арабам не было, — но и не было опасений насчет Израиля. Сотрудничество началось с того, что Израиль помог императору в подготовке кадров для его служб безопасности, и в ответ разведслужбам Израиля было позволено создать мощный центр радиоперехвата для контроля линий связи соседних арабских стран; это существенно сказалось на уровне радиоразведки.

«Моссад» также имел в Эфиопии крупную оперативную резидентуру. Эта резидентура продолжала работу, начатую Ашером Бен-Натаном в Джибути, только в значительно более крупном масштабе. Спустя много лет, уже после смерти Хайле Селассие, работа с Эфиопией приобрела и дополнительные оттенки — так, разведслужбы Израиля сумели успешно провести масштабную операцию по вывозу в Святую Землю фалашей, темнокожих эфиопских иудеев. Эта операция сопровождалась подкупом высших должностных лиц, в том чиле в соседних странах. Подкуп, коррупция — это в немалой степени содействовало разложению правящей верхушки, не только в Африке, но и в Европе: так произошло, например, с кланом Чаушеску в Румынии.

Румыния была единственной страной социалистического лагеря, сохранившей дипломатические отношения с Израилем после войны 1967 года. Контакты с президентом Николае Чаушеску и его приближенными осуществлял Ешайяху (Шайке) Трахтенберг-Дан, парашютист-диверсант во вторую мировую войну, который с группой диверсантов из английской армии воевал за линией фронта на Балканах, а затем служил в «Бюро связей» при Авигуре и Леваноне. Шайке Дан находился под пристальным вниманием разведок стран ОВД. Однажды (в августе 1967 года) его попытались убить, но перепутали с американцем из «Джойнта» Чарльзом Джорданом — его убили в ЧССР, достаточно неловко попробовав это выдать за несчастный случай. Шайке Дану удалось добиться согласия клана Чаушеску на выезд румынских евреев в Израиль. Взамен израильские специалисты помогали ремонтировать румынские танки и другое вооружение, а государство стало импортировать гораздо больше румынских товаров, чем требовалось. Но главным были деньги. Израиль согласился выплатить по 3 тыс. долларов за каждого еврея, которому румыны разрешат выезд в Израиль. Официально это считалось компенсацией за полученное образование, но всем было ясно, что это обыкновенный выкуп. Дан прилетал в Бухарест с полным чемоданом денег и производил выплаты. Все случаи выезда евреев из Румынии официально преподносились как воссоединение семей, а не как эмиграция. Сближение с правящим румынским кланом стало основой того, что Шайке Дан стал главным посредником Запада в тайных договоренностях с Чаушеску. Учитывая особый статус США в Румынии, Шайке официально числился советником правительства США. В этом качестве он лоббировал просьбу Румынии о предоставлении ей статуса наибольшего благоприятствования в торговле с Соединенными Штатами Америки. Коррупция, тайные сделки, секретные договоренности — все это, естественно, способствовало разложению правящей верхушки. В 1989 году режим Чаушеску пал, они с женой были расстреляны. На суде выяснилось, что он и его семья, в частности, присвоили себе около половины из 60 млн долларов, выплаченных Израилем…

Глава 9 «МОССАД» ПРИ ХАРЕЛЕ

Выбор кандидатуры Иссера Харела на должность директора «Моссада» представляется закономерной. Дело здесь не только в профессиональных данных и личных качествах: при всей малочисленности спецслужб, которые пока что формировались преимущественно на кадровой основе «Хаганы», была еще целая группа разведчиков, прошедших большую школу и подпольной борьбы, и агентурной, и оперативной, и распорядительной работы. Харкаби, Левински, Хайллель… Можно назвать, но лучше не называть еще с десяток фамилий людей, которые вполне могли бы, что называется, «справиться» с этой работой. Конечно, профессионализм, упорство и настойчивость, преданность делу и моральная чистота Харела произвели на премьер-министра большое впечатление. Бен-Гурион счел, что именно этому человеку следует поручить задачу, которую еще не все толком понимали, в силу почти что беззаветной и доказанной годами личной преданности. Мудрый «Старик» предчувствовал, что это может весьма скоро оказаться очень важным. После 1948 года, победы в войне за независимость, Бен-Гурион сосредоточил свое внимание на внутренних проблемах: абсорбции сотен тысяч новых иммигрантов, введении суровых мер экономии и жесткой фракционной борьбе. С учетом смещения акцентов в сторону внутренних проблем Бен-Гурион, естественно, стал уделять больше внимания «Шин Бета», чем «Моссаду». Дверь кабинета премьер-министра стала открываться для «Шин Бета», для Харела гораздо шире, чем даже для Шилоя и его помощников. Вот так и получилось, что на длительный период Харел, возглавив службу внутренней безопасности и внешнюю разведку, стал своеобразным «верховным главнокомандующим» израильской разведки. И задачи предстояло решить очень серьезные. Прошло уже четыре года с начала первой реорганизации израильского разведсообщества, четыре года лихорадочной работы в своей стране и за рубежом, но многие правильные ориентиры еще не были найдены. Каждая тайная миссия казалась жизненно важной для существования Израиля. Все делалось как-то лихорадочно, в обстановке постоянных импровизаций — и многие действия в результате оказывались просто авантюрами, а во многих прослеживалось то, что емко называется непрофессионализмом. С целым рядом негативных проявлений Иссер Харел справился — об этом будет рассказано подробнее, — однако в конце концов оказалось, что он на посту «мемунеха» пережил свою эпоху.

Биографическая справка.

Иссер Гальперин родился в 1912 году в местечке в окрестностях Витебска, на территории Воложинского района царской России. Он был младшим из четырех сыновей еврея-коммерсанта, знатока Талмуда, склонного к ортодоксии. Во всяком случае, детям он постарался дать серьезное еврейское воспитание. Отец читал им иудейские книги и воспитывал в духе сионизма, а не марксизма. Но юного Иссера привлекала и коммунистическая идеология. Многократно Харел вспоминал о впечатлении, которое произвели на него речи и сама личность Льва Троцкого, приезжавшего в Витебск. В юношеском возрасте Иссер вступил в левую организацию сионистской ориентации под названием «Га-Шомер Гацоир» («Молодая гвардия»), которая впоследствии преобразовалась в партию «МАПАМ» [15] . В январе 1930 года Гальперин оказался в числе нескольких счастливцев, которых «Га-Шомер» направила в кибуц в Палестину (семья Гальпериных приехала туда на два года раньше). Иссер проявил первые конспиративные успехи еще на границе: смог незамеченным провезти револьвер через весьма жесткую английскую таможню.

15

МАПАМ, аббревиатура от «Мифлагет поалей Меухдет», левосоциалистическая партия, образованная в 1948 году в результате слияния трех организаций, включая упомянутую. Лидер — М. Яари. Позже, уже взрослым человеком, Харел формально отошел от партийно-политической жизни, но не изменил свое отношение к этой партии. Его глубокая преданность Бен-Гуриону распространялась, естественно, и на партию «МАПАЙ».

Работать он начал в кибуце близ Херцлия, на побережье недалеко от Тель-Авива. Вскоре он женился; какое-то время они с женой жили в палатке, разбитой среди песчаных дюн. Проработав (и очень успешно) около десяти лет в еврейском колхозе, Иссер вместе со своей веселой и энергичной женой Ривкой вышел из кибуца и открыл свое небольшое предприятие по упаковке апельсинов. Биографы Харела считают, что именно в тот период Иссер, один из пионеров социализма, утратил интерес к нему и постепенно начал переходить на все более жесткие «антимарксистские» позиции, хотя еще очень долго был среди «левых». Перед второй мировой войной он вступил в «Хагану»; с 1944 года работал в «Шаи». В ходе и после второй мировой войны он собрал огромный архив, в котором сосредотачивались документы о нацистских преступниках, материалы по внутренней и внешней безопасности и многочисленные сведения о странах-соседях. Слухи об этом архиве, который хранился то в лабораторной палатке лепрозория, то в потайной комнате в Тель-Авиве [16] , вызвали большой интерес англичан, но добраться до него так и не смогли. Личные дела и секретные досье, картотеки и архивы, которые теперь находятся в тщательно охраняемом помещении в Яффе, стали важнейшей основой становления (а во многом и могущества) израильских спецслужб.

16

Харел предпринял нестандартный ход: нашел подходящего рабочего, который оборудовал тайную комнату в строящемся многоквартирном доме. О тайнике не знал ни архитектор, ни другие рабочие.

Годы подполья оказались отличной школой. Бен-Гурион отметил разведывательный талант Харела (Иссер поменял фамилию в 1948 году) и поддерживал его продвижение по службе. В 36 лет Иссер стал первым директором «Шин Бета». А затем Бен-Гурион назначил его одновременно директором «Моссада»; так Иссер Харел, подотчетный только премьеру, на многие годы стал фактически вторым человеком в Израиле.

Ко времени назначения на пост руководителя «Моссада» ему было всего 40 лет, хотя он выглядел на все 50. Однако впечатление о нем как о пожилом и усталом человеке было обманчивым: Харел обладал неутомимой юношеской энергией.