И настанет весёлое утро (сборник)
Шрифт:
Она всё-таки сомневалась в том, что ёж сообщал им правду. Может, это он просто так?
– Ясно почему, – ответил Вихроний не задумываясь. – Вы были весёлые и счастливые. Вам не надо было укрываться и прятаться. Я не был вам нужен. А теперь – нужен. Вот я и пришёл. Сейчас я произнесу необходимые слова. Перед вами появятся двери. Вы не зевайте. Как только створки распахнутся, сразу же идите за мной.
Луша хотела ещё о чем-то спросить, но Вихроний остановил её:
– Пока помолчите. – Он нахмурился, сосредоточился и проговорил:
Совершись,И в самом деле, маленький зелёный пригорочек вдруг стал расти, расти, и в нём обозначились двери, и обе их половинки распахнулись настежь, и все двинулись в таком порядке: сначала ёж Вихроний, следом Луша и, наконец, Ивушкин.
Как только они вошли, двери за ними захлопнулись и исчезли, пригорок снова уменьшился до своих обычных размеров. На поляне в Синем лесу не осталось ни души. Только шевельнулся колокольчик. Только пролетела белая бабочка-капустница. Где-то далеко-далеко пропищал чей-то транзистор. Было ровно двенадцать часов. На поляне воцарилась непривычная, очень неподвижная тишина.
Но вы не пугайтесь. Ничего плохого не случилось.
Потому что дальше было так.
Как только они прошли через двери, обе створки за ними закрылись и двери растаяли.
– Добро пожаловать в «Нигде и никогда»! – торжественно приветствовал их Вихроний. – Теперь вы как следует спрятаны. – И он улыбнулся им приветливо и повёл своим острым кожаным носиком.
Вихроний очень понравился Ивушкину. Ему казалось, что Вихроний хоть и покрытый колючками ёж, а совсем-совсем добрый, и умный, и надёжный какой-то.
Это и на самом деле было так.
Ивушкин и Луша стали оглядываться вокруг. Что это за страна «Нигде и никогда»? Куда они попали?
Кругом было зелено от листьев, пёстро от цветов; сразу стало ясно, что страна эта – лесная. Вокруг росли высоченные деревья с толстыми красноватыми стволами, под деревьями была густая трава, тоже необычайно высокая, мягкая, ласковая. В ней что-то шелестело, шептало, непрерывно двигалось. Небо было бледно-голубое, каким оно бывало у них в Высокове на рассвете. По небу иногда пробегали небольшие чистенькие облачка. Странность была в том, что на небе одновременно находились солнце, и луна, и звёзды. Как же это так?
Вихроний заметил их удивление.
– Совершенно верно, – подтвердил он. – У нас и солнце, и луна – всё вместе. Время тут не идёт. Нет ни дня, ни ночи. А всё сразу. Нет минут. Нет секунд. Нет часов, будильников, ходиков…
Не успел Вихроний это проговорить, как послышалось совершенно отчётливое тиканье: тик-так, тик-так, тик-так!
– Что такое?! – воскликнули Луша и Ивушкин в один голос. – Часы тикают!
Вихроний
рассмеялся.– Вы принесли тиканье с собой, как, бывает, кто-нибудь приносит с собой запах сеновала, или парикмахерской, или кухни, откуда он только что пришёл. Вы явились оттуда, где идёт время, где есть минуты и секунды. Где есть часы. Тиканье слышится от вас.
– Как странно!
Ивушкину стало неуютно. Вихроний заметил это и поспешил его успокоить:
– Да ничего страшного! Просто по этому тиканью все будут узнавать, что вы нездешние, только и всего!
– Вихроний, – сказала Луша, которую рассудительность и здравый смысл не покидали даже в этих необычных обстоятельствах, – Вихроний, теперь не худо бы обсудить, что нам делать. Не топтаться же здесь до самой ночи…
Луша вдруг умолкла, сообразив, что никакой ночи вовсе и не будет.
– Давайте рассуждать, – сказал Вихроний.
– Давай, – охотно согласилась Луша.
– Ваша беда в чём заключается?
– Ты же знаешь: меня хотят увезти в город без Луши, – пробурчал Ивушкин.
– А ты, соответственно, не хочешь.
– Да как же я захочу?! – крикнул Ивушкин, и голос у него сорвался. – Друзей не бросают!
– Подожди. Не кричи. Я понял. Значит, пока вы здесь, тебя увезти не могут. Тебя всё равно что и нету. Увезти того, кого нету, нельзя. Ты согласен? Значит, пока всё в порядке. Так?
– Ну, – буркнул Ивушкин.
– А дальше? – поинтересовалась Луша.
– А вот как быть дальше, надо спросить сестру Летницу.
– Чью сестру? – не понял Ивушкин.
– Она, видишь ли, всем сестра. Она обо всех заботится. Обо всех печалится. Всех любит. И всех понимает.
– Вот как! – удивилась Луша.
– Она мудрая и может дать самый мудрый на свете совет.
– Всё это хорошо и ладно, – сказала Луша. – Только где она, как нам её увидать?
– Пойдём к ней скорее! – заторопился Ивушкин. – Спросим, что надо сделать, чтобы Лушу тоже взяли в город! Вихроний, ну пойдём, пожалуйста!
Вихроний вздохнул. Видно, что-то его удерживало.
– Понимаете, – стал объяснять Вихроний, – всё совсем не так просто, совсем не просто… В «Нигде и никогда» есть одно очень злое существо – чёрная птица Гагана. Птица Гагана очень опасна. А для сестры Летницы – в особенности. Потому что сестра Летница одно на свете только и не может – не может оборониться от её неукротимого зла. И поэтому к сестре Летнице непросто дойти и найти её нелегко. Она – там, где её не найдёт птица Гагана. Я вам подскажу начало пути. Другие вам тоже помогут.
– Ты нас проводишь хоть немного? – спросил Ивушкин.
– Я должен быть возле ворот, – с сожалением сказал Вихроний. – Если мне удастся найти кого-нибудь, кто меня ненадолго заменит, я нагоню вас. Только вряд ли: все здесь заняты своим делом. Но вы не бойтесь. Я вам сейчас расскажу, как идти. Ивушкин, ты меня не слушаешь?
Ивушкин действительно его не слушал. Он прислушивался к шёпоту и шелесту деревьев, потому что в этом шелесте различил слова: «Вихроний привёл печального мальчика и печальную лошадь. Мальчика зовут Ивушкин, а лошадь зовут Луша, и они друзья и ни за что не хотят расставаться. Вихроний укрыл их в нашей стране, и они собрались в путь к сестре Летнице…»