И осталась только надежда…

– Ты должна вернуться. Любой ценой. Даже если тебе придется раскрыть себя. Яланир и так догадывается, что ты где-то рядом.

Надеюсь, он не намекает, что мне стоит попробовать самой захватить базу и пообщаться с существом, созданным его старшеньким? Потому что если это так…

Подобные мысли тешили самолюбие, но выглядели слишком наивными, словно соответствовали тому образу, в котором я находилась. Я не обольщалась – Яланир был опасен. Ведь сумел же он задумать все это за спиной отца.

Однако оставить последнее слово за собой хотелось, а для этого существовал один вариант. К сожалению, Сашка не подходил, он и сам был не прочь отправиться на эту прогулку, но не мог. При всех своих талантах так и не научился полностью блокировать способности.

– Кадинар. – Помощник Вилдора стоял, подпирая дверь. Когда же я к нему обратилась, вздрогнул и невидяще посмотрел на меня. Да что же это происходит! Как бы я ни хотела замолчать, вынуждена была продолжить, тем более что видение истерзанного воина было столь мимолетно, что оставило после себя ощущение обмана. – Может, ты напомнишь своему господину о прайм-базе на Лилее?

Поддержки не дождалась и с этой стороны. Замечание бывшего начальника охраны ялтара меня не обрадовало:

– Я против того, чтобы ты рисковала.

В чем-то я была с ним согласна. Конечно же риск был, куда уж без него. Но я верила, что сумею сыграть свою роль, да и Яланиру без веских на то оснований раскрывать себя ни к чему.

Проблема была в ином: я не ощущала в себе того куража, с которым помогала Вилдору вытащить Закираля из ловушки, в которую тот сам залез. Хорошо еще, оставалась вера. И в него, и… в себя.

– Твое последнее слово, – с до боли знакомым равнодушием обратился Андрей к дарианцу, дав мне команду приготовиться к худшему.

Как ни странно, затягивать с ответом тот не стал, чем меня сильно удивил. Нагнетать напряжение было в его духе.

– Отправляйтесь. – И уже обращаясь ко мне: – Связь не отключай, ментальный канал не отследить. И постарайся помнить, в чем я поклялся твоему мужу.

Убеждать, что в его завуалированных угрозах я научилась разбираться, не стала. Лишь кивнула.

То, что он все-таки согласился на мое участие в вылазке, еще не значило, что он не может передумать. Последний момент, когда изменить уже ничего нельзя, еще не наступил. Так что стоило соблюдать предосторожность и не раздражать его лишний раз.

Провожать нас с Андреем никто не пошел. Как расценить подобное, я не знала, решила, что это демонстрация доверия. Все остальные предположения были менее лестными.

Машина стояла за окружавшей участок оградой, хотя во дворе было место для нескольких таких. Я хотела сесть впереди, рядом с водителем, в роли которого собирался выступать сам Сизов, но он открыл мне дверцу. Пришлось устраиваться сзади.

– На выезде из города к нам присоединятся остальные, – пояснил он, заводя двигатель.

Я предпочла промолчать. И не только потому, что в некоторых случаях это был самый лучший способ общения, вспомнилось уже почти забытое: наш поход на выручку прадеду и сопровождавший его накал страстей.

Постоянное ожидание чьей-либо выходки утомляло, но создавало вокруг иллюзорное спокойствие. Мы были готовы к любым неожиданностям, но не ощущали тяжести того, что нам предстояло сделать, какую бы опасность это ни таило.

Сейчас же я верила в будущее, но меня не отпускало ощущение обреченности. Того, что мы уже опоздали. Впрочем, причиной этого могли быть мои дети. За Вэона я беспокоилась не меньше, чем за Амалию. Вести, которые приносил с Лилеи Сашка, не внушали оптимизма.

Несмотря на свой непрезентабельный вид, машина шла ровно, даже когда мы, объезжая утренние пробки, выбирались на украшенные колдобинами узкие улочки.

– Ты давно знаешь Вилдора? – Андрей не оглянулся, но я встретилась с его взглядом в зеркале.

– Два года. – Дарианец не просил меня скрывать от Сизова информацию, да и ментальная связь со мной позволяла ему в любой момент прервать мои откровения. – Он был правителем мира, с которым мы воевали.

– Был? – Я понимала его удивление. Если судить по повадкам даймона… – Вы победили?

– Формально – да, – усмехнулась я. – А фактически – он заставил нас это сделать.

А вот теперь Андрей на секунду обернулся, позволив мне увидеть в своих глазах недоверие.

– Был смысл?

Медленно я начала расслабляться. Говорить о том, что прошло, оказалось легче, чем думать о будущем.

– Это слишком длинная и запутанная история. Будет интересно, потом расскажу. Но я, когда догадалась о том, что он задумал, захотела его убить.

«И убила». – Голос Вилдора не отличался эмоциональностью. Но я это отметила уже чисто машинально.

– И убила, – повторила я за ним, никак не ожидая, что мои слова произведут на человека подобное впечатление.

Визг тормозов, я едва удержалась, чтобы не перелететь на переднее сиденье, а взгляд Андрея даже сравнить было не с чем, не встречала я раньше похожего. Чтобы и неверие, и боль, смешанная с ужасом, и азарт, как у взявшей след гончей.

Вопроса не последовало, но как только я отдышалась, ментально заверив всех заинтересовавшихся этим эпизодом, что у нас все в порядке, решила ответить более подробно. Достаточно было вспомнить, насколько сама была удивлена, узнав об одной особенности дайнонов.

– Даймоны способны менять тела. Есть ритуалы, которые отделяют сознание и помещают его в другой носитель. Вилдор проделал этот фокус, чтобы очистить сыну дорогу к власти.

– Старшему или младшему? – Сизов, как я и боялась, уловил самую суть.

– Младшему.

Дальнейших комментариев не последовало, Андрей оказался догадливым и до всего остального дошел своим умом.

Мужчина еще раз посмотрел на меня, затем отвернулся, чуть поерзал на сиденье, усаживаясь поудобнее. Мягко рыкнув, заурчал двигатель, и машина вновь тронулась.

Молчание не тяготило, как и отсутствие мыслей. В голове было пусто, на душе – тоже. Думать о том, что уже случилось, не было никакого желания. Все слезы выплаканы, боль загнана настолько глубоко, что уже стала частью меня. Размышлять же о будущем – неблагодарное занятие.