И пели птицы...

Если главные, глубокие штольни, сооружение которых продолжалось уже два года, постепенно расширялись и уходили все дальше, к самым горам, то рота Уира работала ближе к поверхности, пробивая туннель, который позволял прослушивать закладывавшего контрмины врага. Однажды утром его солдаты услышали, как немцы копошатся у них над головами. Судя по всему, там находилась спускавшаяся под землю лестница, и немецкие солдаты спрыгивали с нее, а потом шли, топая сапогами, по собственной штольне. Уир приказал своим солдатам покинуть туннель, однако двоих-троих пришлось оставить на круглосуточных постах прослушивания, чтобы знать наверняка, что немцы не докопались до линии британских окопов и не заложили под нее мины. Добровольно заниматься прослушкой никто не вызвался, пришлось составить расписание дежурств. Солдаты ходили на них со свечами, чтобы читать во время прослушки книги. Всего лишь двадцать человек успели побывать на этих дежурствах и подняться наверх, когда земля содрогнулась от взрыва, которого они боялись сильнее всего. Немцы подорвали в своем туннеле мину, и тысячи тонн фламандской земли погребли под собой двух дозорных.

В момент взрыва Уир пил со Стивеном чай в траншее и рассказывал ему о своих затруднениях. Когда земля под ними покачнулась, он побелел. Горячая жидкость выплеснулась ему на руку, но Уир этого не заметил.

— Так я и знал, — сказал он. — Знал, что они подорвут туннель. Мне нужно спуститься туда. Посты были моей идеей. О боже, я знал, что это случится.

Уир отчаянным взглядом обшарил лицо Стивена, надеясь найти в нем сочувствие, а затем метнулся к двери, чтобы поскорее спуститься под землю.

— Минутку, — сказал Стивен. — Вы, может быть, и потеряли там трех солдат, но если враг подкопается под нашу траншею, я могу потерять половину роты. Так вы уж постарайтесь точно выяснить, куда ведет их чертов туннель.

— Если вас это так заботит, спуститесь вниз и посмотрите сами. Я обязан думать прежде всего о своих людях, — сказал Уир.

— Возьмите с собой одного из них, а после пришлите ко мне с докладом.

Уир разозлился настолько, что даже дрожать перестал.

— Не указывайте мне, что я должен делать. Раз уж вы так тревожитесь за ваших людей, тогда…

— Еще бы я за них не тревожился. Стоит им подумать, что под них заложена мина, они в окопах и суток не просидят. Взбунтуются.

— Так спуститесь, черт подери, вниз и проверьте все сами.

— Не мое это дело под землей ползать.

Стивен прошел за Уиром по траншее — туда, где хранилось все необходимое для подземных работ. Там Уир взял деревянную клеточку с канарейкой и, повернувшись к Стивену, спросил:

— Боитесь?

Стивен помялся, глядя на клетку.

— Нет, конечно. Просто…

— Ну тогда пошли.

Стивен, отнюдь не часто позволявший Уиру взять над ним верх в перепалке, понял, что выбора у него нет.

— Это займет не больше часа, — примирительно, поскольку видел, что Стивен готов уступить, пообещал Уир. — Вас ведь ранило, когда вы в последний раз были под землей, так? Неудивительно, что вам страшно спускаться.

— Нет, — ответил Стивен. — Спускаться мне не страшно.

Уир вручил ему каску с вделанным в нее фонариком и кирку.

— Туннель очень узкий, а когда доберемся до места взрыва, нам придется расчищать завалы.

Стивен молча кивнул. И приказав первому подвернувшемуся солдату уведомить Эллиса о том, куда он отправился, пошел за Уиром к шахте.

Деревянная рама, которую отделяли от передней стены окопа всего два фута, была накрыта куском брезента. Глину поднимали наверх в мешках и рассыпали за задней стеной, чтобы вражеские летчики не могли определить, где находится вход в туннель. Входное отверстие шахты лишь ненамного превышало по размеру лаз в кроличью нору.

Уир повернул к Стивену встревоженное лицо:

— Спускайтесь за мной как можно быстрее.

Шахта вертикально уходила от окопа в земную тьму. Деревянные ступеньки лестницы отстояли одна от другой на несколько футов. Уир, зажав в зубах ручку клетки с канарейкой, спускался по ним с наторелой легкостью, а вот Стивену приходилось нащупывать ногой каждую деревянную перекладину.

В конце концов он достиг деревянной платформы, на которой его ждал Уир.

— Ну, с богом. Ничего тут страшного нет. Всего лишь узкий туннель.

Запыхавшийся Стивен спросил:

— А вам не следовало направить сюда санитаров?

— Санитары уже ждут, но без офицера, который станет показывать им дорогу, они под землю не полезут.

Уир, пригнувшись, пошел в темноту, неся в левой руке клетку. Стивен последовал за ним, отстав шага на три-четыре. Птичка щебетала — от страха или удовольствия, он не знал. От этих звуков Стивена пробирала дрожь. Он думал о поверхности над ними: о рисунке круглых снарядных воронок на ничейной земле — каждая наполовину залита водой, в которой резвятся и кормятся неубранными трупами крысы; о тридцати с чем-то футах плотной, неподатливой глины, сквозь которую из верхнего мира все-таки просачивается вода.

Высота туннеля сократилась примерно до трех футов, Уир опустился на четвереньки. Стены туннеля словно сжимались, Стивен уже с трудом различал луч фонаря, горевшего на каске Уира. А собственный его фонарь освещал только гвозди на подошвах Уировых сапог да ткань, которая обтягивала его медленно продвигавшийся вперед зад.

Они ползли и ползли, и Стивен чувствовал, как глина липнет к его ладоням. Ему хотелось развести руки в стороны, оттолкнуть стены туннеля, освободить побольше места, чтобы было чем дышать. Впрочем, пока тело Уира отделяло его от клетки, страх, внушаемый Стивену весом земли над головой, еще можно было терпеть. Это он вынесет — при условии, что ему не придется приближаться к канарейке.

Дыхание Уира участилось, стало прерывистым, громким, он полз вперед, подтягивая себя одной рукой и волоча в другой клетку. Подвернувшийся под левую ладонь Стивена камешек рассек кожу. Тут уж ничего не поделаешь. Земля над его головой была заражена спорами лошадиной болезни — газовой гангрены, — попадавшими в почву вместе с конским навозом, которым удобряли ее крестьяне; оставалось надеяться, что так глубоко под поверхность земли эти споры не проникают. Теперь он полз, стараясь опираться на тыльную сторону левой ладони. Туннель совсем сузился, Уир и Стивен попытались расширить его кирками. Однако для того чтобы замахнуться как следует, места им не хватало, и потому их продвижение еще замедлилось.

Внезапно Уир замер. Стивен услышал, как он выругался.

— Все, — сказал Уир. — Конец. Туннель тянулся отсюда еще футов на тридцать. Они его обвалили. Оба солдата погибли.

Стивен, приподнявшись, увидел перед собой сплошную стену земли. И его охватила паника. Если туннель обрушится и за ними… Он рефлекторно подтянул ноги, попытался развернуться: такой взрыв наверняка должен был расшатать всю конструкцию туннеля, его хлипкие крепежные столбы.

Уир достал из ранца и приложил к стене деревянный диск. Затем вытащил стетоскоп, насадил его на торчавшую из середки диска бобышку, прислушался, приложив палец к губам. Стивен и не думал мешать ему. Он сам напряженно вслушивался. Но было на удивление тихо. Что-то пугающее чудилось в этом безмолвии: отсутствие привычной пушечной пальбы.