И полыхал пожар дождя…
Шрифт:
И жизнь скупа, и время так свирепо,
И пыль и зной, и бурелом лесной.
А над тобой –
Простор и ветер неба,
И небо впереди и за спиной!..
*
Студёный вихрь
Сметает на обочину
С дороги снег, не дав ему растаять.
Зима уйти торопится не очень-то…
Что мне отдать ей? Что себе оставить?
Что раздарить ветрам, чтоб дольше помнили,
А что снегам, чтоб легче забывали?
Глаза
Дожди твои простят меня едва ли.
Темным-темно…
Пора, но как не хочется!
В чертогах лета, за стеклом и сталью,
Лишь мокрый снег…
И льдится снежной талью
Душа,
И не сбываются пророчества,
И радость завершается печалью.
*
Тропа слепа, крива,
И не нова
Забывчивая оторопь в природе.
А где-то каплет с неба
И на взводе
Подснежная тревожная трава.
И ледниковый тает в сердце лёд,
И бредит чад лампад, и на исходе
Ущерб луны в тени окна, и бродит
По крышам ночь,
И что-то происходит –
И что-то непременно происходит
В душе твоей,
Где бездна и полёт.
*
Теряет осень цвет и очертанья,
И смысл,
Когда бестрепетной рукой
Большая ночь, всё просчитав заране,
Творит покой, загаданный тобой.
И сущее готовится к зиме
И торит в хлябях нам
Свой путь растанный…
И отлучаются с ночных небес туманы
Проверить
Что и как там, на Земле…
*
Обэриутская лексика белых снов!
Справа дао, слева – разлом:
Ломка, ислам, православные ламы,
Слалом по спинам…
Гиппопотам
Ночи
Разлёгся, на душу твою наступил.
И ни любви, ни объятий, ни крыл
Что-либо сдвинуть…
И сгинуть нельзя!
Эта стезя
Не твоя,
Но скользя,
Но слезя,
Она подошла тебе бы…
Падает снег с потеплевшего неба.
*
Нас осень осеняет тёплым светом,
Но мы-то знаем – скоро холода.
Ещё корпим мы здесь, на свете этом,
Всё коротаем зимы и лета.
Всё мыслим о большом, но понемногу
Смолкаем, начиная привыкать
К тому,
Что нам ни дать уже, ни взять
Из короба надежд…
И слава Богу!
И слава нашим давним временам,
И свежим дням осеннего расклада,
И холодам,
И счастью снегопада,
И опустелым рощам и лесам,
Где жёлтый зимний лист –
Твоя
награда.*
Скорей рассудок, а не сердце
Определит тот самый путь,
Где никуда тебе не деться –
Ни тормознуть, ни повернуть.
Весы и чаши – всё у Господа,
И гири – всё в его суме!
А сердце настучится досыта
И возопит, а время – бросово,
И суета твоя барбосова,
Осядет пылью там, вовне.
И что сказать себе и городу
О жизни? Что цена ей – грош?
Ну, избодался вусмерть смолоду,
Всё норовил судьбу за бороду
Схватить…
Но лучше не тревожь
Той тишины, где слово – золото,
Где память – зло, прозренье – ложь,
Где о любви… ну, ты поймёшь!..
И зной свой, и озноб и дрожь,
Вздохнув, безропотно вернёшь
Мерцанью звёзд, сиянью холода.
*
Избави, Господи,
Нас от дурного сглаза
И доброты врагов и дураков!
Убереги от приворота, глаза,
От холодов,
Когда легко и сразу
Зима накинет свадебный покров
На хмель в саду, на улицы и лица
Твоих подруг, любивших вся и всех,
На этот наш почти безгрешный грех
Измен, забвений, краденых утех,
Где всё никак
Тоске твоей не спится,
Где плачет Сыть –
Ночной печали птица,
И не спешат от нас отворотиться
Ни Гамаюн,
Ни Щур,
Ни птица Стерх…
*
Сегодня ветрено и сыро,
И на тебе – ну, нет лица!
Изображаю мудреца –
Пью чай, листаю «Розу Мира».
И от предвестий не укрыться:
То Яросвет и Люцифер,
То Свет высокого Единства,
То наше горестное свинство
И неизбежность Божьих Сфер…
А за окном недомогает
Облезлый куст дворовых роз,
И на спасительный навоз –
Опять его я не привёз! –
Надежд он и не возлагает.
И пламенеет Роза Мира,
И в небе ветрено и сыро,
И стонет стылая квартира,
Где всё небесное круша,
Взопрев летает на ушах,
Меж дымной кухней и сортиром,
Грозя расправой Чёрным Дырам,
Твоя отпущенная с миром,
Давно бескрылая
Душа…
*
Вечерний день,
Печальник мой смиренный!
Тиха река и ночь совсем близка.
Меняя галс, уходят с лёгким креном
Гружёные дождями облака.
Взыграет выпь,
Из камышей ответит
Бурчливый сом,
И, веря в чудеса,