И расставил Паук свои сети

– Все продумал. – Герман постучал по стене. – Здесь, наверное, можно обкричаться, и все равно никто не услышит.

– Расчетливый мерзавец, – в тон ему ответил Софиев.

Большая комната была поделена перегородкой на две части. С одной стороны это была гостиная и столовая, с другой – спальня. Стены были выкрашены в серо-голубой цвет, на полу дубовая доска. Витражный потолок в гостиной был сделан из матового стекла и имитировал солнечный свет. Мебель была преимущественно белого цвета. А точечно направленный свет подчеркивал картины и предметы интерьера, которые были, как конечные аккорды, ярких и сочных цветов.

– Как съемочная площадка фильма ужасов, – сказал Софиев и показал на наручники с длинной цепью, висящие с двух сторон кровати, – или порнофильма.

Рассматривая на полу пятна крови, Герман подумал, что, видимо, здесь маньяк и ударил Кристину молотком по ноге.

– Рома, дай-ка мне фотографии с места преступления.

Софиев открыл папку с протоколом осмотра помещения и вынул фотографии. Герман взял одно фото и прошелся вдоль стены.

– Здесь стоял видеомагнитофон, – вслух рассуждал он, указывая на белую тумбу с телевизором. – Он в уликах?

– Ща гляну, – ответил Софиев. – Вот, есть. Его, это… эксперты взяли.

– А пленки были?

– Смотрим. – Софиев пролистал записи и изрек с видом глашатая: – Видеокассеты были, но только с фильмами. Тут даже список есть. Зачитать?

Герман помотал головой и продолжил осмотр. Цепкий взгляд ощупал стену напротив кровати, в глазах вспыхнул огонек.

– Говоришь, как на съемочной площадке? А ведь ты прав, Рома, это и есть съемочная площадка.

Заглянув за тумбу, он увидел провод, торчащий из стены. Судя по фотографиям, тот вел к видеомагнитофону, который стоял рядом с телевизором. Дернул провод что есть силы, отделил его от стены до лепной розетки. Герман встал на тумбу и ощупал рельефную поверхность, приклеенную под фризом стены. В центре декоративного цветка виднелись места соединения. Герман попытался расшатать их, но ничего не получилось. Софиев тут же пришел на помощь, взялся за провод и рванул во всю силу. Розетка сдвинулась, раскрошилась, а из цветка выпала микрокамера.

– Иногда надо просто сильно дернуть, – сказал он удивленному Герману.

– А чего ж при первом осмотре не дернул?

– Так не знали про камеру-то.

У Германа так и чесался язык отпустить в сторону работы экспертов пару «комплиментов», но, не имея желания нагнетать атмосферу, сдержался.

– Не знали они… – Герман задумчиво осмотрел микрокамеру. – Необходимо провести повторный осмотр места преступления. Звони Терентьеву, пусть пришлет технарей, только на этот раз толковых.

Софиев попытался позвонить, но, взглянув на дисплей телефона, сказал:

– Связи нет. Пойду наверх.

Герман в недоумении смотрел на поднимающегося по лестнице Софиева и прокручивал в голове слова Низовой: «Однажды он забыл мобильный телефон в куртке, и, когда пошел в душ, я услышала слабый виброзвонок…»

«Как же ты его услышала, если здесь сигнал не ловит?» – подумал Герман и стал ходить с телефоном по всему подвалу, фиксируя уровень принимаемого сигнала. Проверив все помещение, он убедился, что в подвале сигнал сотовой связи не проходит. Почему солгала Низова? Только в этом, или все было от начала до конца ложью? Где отснятый скрытой камерой материал? Герман решил, что пора подключить шефа.

Он вышел из подвала и увидел, как, притулившись к «девятке», Софиев беседует с коллегой. Заметив Германа, лейтенант громко крикнул:

Конец ознакомительного фрагмента.