И смерть лишь начало

– Вот и я о том же, профессор. Но у меня есть идея…

– Слушаю!

– Вчера, на тренировке у мадам Трюк, мы все были поражены тем, как летает Драко Малфой. Это просто удивительно, профессор, на что он способен. Скорость, контроль, координация… Он прирожденный ловец… - и еще пару минут я расписывал достоинства друга, пока не заметил, что Флитвик заинтересовался.

– И что вы предлагаете?

– Вы же можете добиться разрешения, чтобы его допустили к отбору? Пусть наш капитан посмотрит на него, и если он покажет себя лучше других, то и возьмет в команду.

– Хм, - профессор пожевал губу. – В твоем предложении есть определенный смысл, Гарри. И хотя добиться этого не просто, но уверен, что я смогу что-то сделать. Очень приятно, что ты так переживаешь за Когтевран.

– И за факультет, и за друга. Это же талант. Жаль, что вы не видели, как он летает.

– Ну, хорошо, хорошо. Сделаю всё возможное.

Вот такой у меня план. А что, всё по делу. И коли уж сам Поттер отмечал, что Драко летал неплохо, то грех этим не воспользоваться. В каноне Макгонагалл сумела получить разрешение на приём Поттера в команду. Да еще и классную метлу ему нашла.

Значит, сумеет и Флитвик то же самое сделать для Драко – если захочет. А он уже захотел этого добиться.

В пятницу во время завтрака мы, еще не до конца проснувшиеся, вяло ковыряли ложками в тарелках. Говорить особо не хотелось. А хотелось немного отдохнуть. Первая неделя немного утомила. Не сложностью заданий или уроков, а огромным ворохом совершенно новых вещей, событий и лиц.

Хитрец Хуги, который давно «просек фишку» и практически каждый приём пищи залетал в Большой зал, вполне логично рассчитывая на вкусняшку, сидел у меня на плече. Он посматривал на Гермиону и Горца, намекая, что давно от них ничего не видел.

Ворон, особенно когда он прилетел в Большой зал в самый первый раз и принес письмо от Дурсли, произвел настоящий фурор. Не один десяток подходил к нашему столу, осматривали птицу и даже гладили. Все привыкли к совам. И частично к филинам. А вот ворон, это необычно и даже «круто».

В общем, Хуги запомнили, и это мне не очень-то и нравилось. Хотя, если в будущем ситуация станет серьезной, и я пойму, что за мной следят, никто не мешает купить сову. Обычную, серую, неприметную. И не афишировать сей факт, отправляя самые важные послания тайно.

Прилетела незнакомая сова и принесла письмо. Хуги возмущенно закаркал, когда я угостил её кусочком печенья.

Я вскрыл конверт:

Дорогой Гарри, я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому приглашаю к себе в избушку, часам к трем, на чашку чая. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя. Пришли ответ с совой.

Хагрид.

Я протянул письмо Драко, а потом кивнул, чтобы по прочтению он передал его Гермионе. Таким образом, я хотел, чтобы друзья постепенно начинали понимать, что происходит вокруг, и как тут всё сложно и неоднозначно.

– Хагрид.., - скривился Малфой. – Нафиг тебе это нужно, Гарри?

– А по-моему, он очень милый, - возразила Гермиона, возвращая мне письмо.

– Вот, Драко. Устами младенца глаголет истина, - я подмигнул.

– Я, между прочим, старше вас всех, малолеток, почти на год, - Герми не удержалась и высунула язык.

– Я, вообще-то, вас хотел с собой взять, - сообщил я друзьям.

– Я пойду, - это Гермиона. По привычке, как и на уроках, она отвечает раньше всех.

– Не самая лучшая идея, - возразил Малфой. – Этот Хагрид….

– Я вам кое-что расскажу после уроков, - пообещал я. – А пока вот что предлагаю: давайте для наших «преподов» придумаем прозвища. А то так неинтересно. Да и другие мало что поймут, когда мы о чем-то говорим.

– А что, неплохо! – Малфой сходу оценил идею. И глаза у неудавшегося «слизеринца» загорелись…. Ну, как, неудавшегося? Похоже, что Малфой сам себя убедил, что он, типа разведчик, в когтевранском лагере.

– А это не оскорбительно? – спросила наша «мисс осторожность».

– Ну, обидные не предлагать, - ответил я. – И знаете что? Для Хагрида я уже прозвище придумал!

Друзья подвинулись ближе, и я им сообщил:

– Мы будем называть его Байкер!

– А кто это?

Пришлось объяснять, что и к чему. Малфой, выросший в чистокровной семье, первый раз слышал такое слово. Ну, а Герми девочка, и я не думаю, что в круг её интересов успели войти такие специфические темы.

В общем Хагрид – он же, если разобраться, настоящий байкер. Суровый, бородатый, одетый в кожаный плащ и жилетку. Выпить любит? Ещё как! Да и байк имеется…

Прозвище понравилось и его единогласно утвердили. Да и сама идея сделать что-то вроде собственного шифра пришлась по душе.

После обеда мы втроём пошли к Хагриду. По дороге я рассказал друзьям про то, как при мне Хагрид забрал что-то таинственное из банка Гринготтс. И вообще… Я очень аккуратно намекнул на то, что некоторые люди могут быть не совсем такими, как мы о них думаем. И что вокруг меня явно происходят странные вещи.

Малфой сразу понял намек и сообщил, что у них, в чистокровных семьях (правда, покраснел и покосился на Герми), давно привыкли к атмосфере интриг, сложных ходов и людей с двойной, а то и тройной маской.

– Всё это глупость! – решительно возразила Грейнджер. – По-моему, Гарри, ты перезанимался. Наши преподаватели прекрасные люди. Как вообще можно посметь думать иначе?

– Я тебя ни в чем не убеждаю. Ты ничего пока не говори, просто смотри и думай. Ты же умная…

Девочка заулыбалась. Я вообще заметил, что как только делаешь ей комплимент, то она сразу добреет и может легко с чем-то согласиться. И своим открытием я уже начал пользоваться. Вот такой я нехороший человек, «разводящий» детишек. Хе-хе.

Байкер жил в маленьком деревянном доме на опушке Запретного леса. От замка мы спустились узенькой тропинкой вниз по склону, прошли мимо менгиров и нескольких одиноких деревьев. Около жилища у Хагрида разбит небольшой огород с тыквами.

Я постучался. Изнутри залаяла собака. Судя по голосу – немаленькая.

– Сидеть, Клык, - прикрикнул Хагрид, и дверь открылась. – Заходите!

Хагрид широко улыбался, но когда разглядел Малфоя, то улыбка слегка увяла. Драко также не выглядел счастливым. Ну, ничего ребятки, надо же вам ломать стереотипы. Человека оценивают по поступкам, а не по родителям, деньгам или образу жизни.