И снов нескромная невинность
Шрифт:
– Моментом пользуетесь, купоны стрижёте? Подайте бога ради, мы тут не местные, хлеба кушать хочем. Угадала?
– Грех смеяться над стариком.
– Вот значит как! Я вам помогу, вы – мне. Ага! Альтруизм оказался ширмой, дымовой завесой для нападения, для агрессии.
– Да ладно, шучу. Что я с ума сошёл что ли, в первую встречную влюбляться? Но уши у вас, правда козырные, а губы… губы и вовсе самые-самые. Да-а! Но, кто в здравом уме на ушах женится!
Люся покраснела до кончиков волос, набычилась, – мне тоже есть, есть, что про вас сказать.
– Рубите правду-матку, Милочка! Поделом мне. Про голос ангельский и походку лебяжью молчу. Не по статусу мне с такой дамой под ручку ходить, не то, чтобы в губы целовать или до роскошных волос дотронуться.
– Я на вас не сержусь, Анатолий Романович. Хотела, но не выходит. Честно-честно. Знаете, мне уже не хочется Антона возвращать.
Ниточка какая-то внутри лопнула, даже не заметила, как и когда. И замуж я… согласна. Да-да! Думаете, трусиха, так нет. Предлагайте!– Вот так, сразу?
– Желаете, аукцион провести, цену набиваете?
– Такая вы мне ещё больше нравитесь. Я другой реакции ожидал.
– Не соскакивайте с темы. Испугались, да!
– У вас кофточка красивая. И грудь удивительная. Мой любимый размер.
– Зубы заговариваете?
– Любуюсь. Мечтаю. Пытаюсь представить вас в интерьере своего скромного жилища.
– Не вписываюсь?
– Ого, вы уже нападаете. Ещё пара минут и смыться не удастся.
– А я почти поверила. С вами так легко. У меня ощущение, что никто меня не бросал. Совсем никто. Я сама его отпустила, я вас ждала. Всю жизнь.
Конец ознакомительного фрагмента.