И солнце снова в небе

— Милая Речка, ступи вот на эту кочку, здесь сухо. А теперь вот сюда. Держись, Речка, здесь дерево. Твои чудесные косы заденет.

Он постоянно предлагал ей руку, помогал перебраться через канаву. А где было особенно грязно, брал ее на руки, переносил и улыбался ей одними губами. Речка сияла. Как нежный колокольчик, звенел ее смех.

— Как легко и просто все на свете, — сказала она дяде, когда Кудряш отошел, чтобы набрать хворосту для очередного костра. — Спасибо тебе. Очень, очень меня теперь любит Кудряш.

Мне стало жаль наивную Речку. Ведь любил ее Кудряш только для вида…

Мне снился сон, как будто я и мои товарищи по санитарной армии стоим у городских ворот и смотрим, как Главный Врач, взмахнув рукой, дает приказ стрелять по наступающим на город болезням. Прямо в жерла пушек артиллеристы загружают пузырьки с лекарствами, пакеты с порошками, банки с мазью и витаминные конфеты.

— Огонь! — кричит Главный Врач, и пушка вместо того, чтобы выстрелить, оглушительно чихает.

Бутылки разбиваются, разбрызгиваются лекарства. Из порошков облаком падает порошковая пыль.

Санитарные солдаты снова заряжают пушки, и снова вместо грома выстрела раздается чье-то чихание. На этот раз оно мне показалось таким громким, что я проснулся и на самом деле услышал, как кто-то совсем рядом чихнул и чей-то шипящий голос сердито проговорил:

— Тише ты. Разбудишь.

У костра, где тлело несколько угольков, бродило двое чужих. Невысокая, щуплая фигура нагнулась над Речкой, а вторая, высокая, тощая, склонилась над Кудряшом и пробубнила свистящим шепотом:

— Пусть болеет оспой. Пусть болеет оспой.

— Оспа! — закричал я. — На нас болезни напали! Держи!

Речка и Кудряш мигом вскочили и вдвоем набросились на мужчину. Я рванулся за Оспой, но запоздал. Она ловко вырвалась из моих рук и побежала, прыгая с кочки на кочку. Видимо, она хорошо знала все тропинки и вскоре исчезла в ночной темноте.

Я не решился продолжать погоню и вернулся к костру. Там Речка и Кудряш вдвоем держали лазутчика, а он вырывался от них, хрипел и выкрикивал:

— Я Грипп! Отпустите, а то ка-а-к чихну…

— Попробуй только чихни! — Я сунул кулак прямо под нос Гриппу. — Чихнешь — и сразу бросим в трясину.

Грипп съежился и замолчал.

— У-гу-гу, — загудел Воздух Сосновый Чистый Здоровый. — Бросим.

Пленник поднял голову вверх, чтобы посмотреть, кто ему угрожает, ничего не увидел, потер переносицу, сгорбился и зажал рот и нос ладонью.

Я подбросил в огонь охапку сучьев. Вспыхнули языки пламени и осветили у Гриппа нос-картошку, красное лицо и слезящиеся глаза.

— Говори, зачем послали?

— Меня и Оспу, — сквозь зажимавшие рот пальцы прогнусавил Грипп, — царица Болотная Лихорадка послала. Приказала заразить, чтоб вы заболели и навсегда остались в болоте.

Тут Грипп открыл рот, выкатил глаза и снова приготовился чихнуть. Я уже подался вперед, чтобы выполнить свою угрозу, и Грипп, видимо, решил, что терять ему нечего, вдруг рванулся из рук Речки и Кудряша и бросился бежать, оглушительно чихая и кашляя на ходу.

Я погнался за ним. Но поймать не пришлось. То ли Грипп плохо знал дорогу, то ли ошибся в темноте и ступил не в ту сторону, только услышал я, как чавкнула возле него болотная жижа, раздался крик, и все затихло. Я вернулся назад.

— Не поймал? — спросили в один голос Кудряш и Речка.

— Не поймал. Утонул в болоте.

— Туда ему и дорога, — сказал Кудряш. — Одной болезнью меньше будет.

— Меньше-то меньше, да вот ты, Кудряш, оспой заболеешь. — Я с тревогой посмотрел на товарища, но Кудряш беспечно рассмеялся:

— Оспы я не боюсь. Мне давно прививку сделали. У кого прививка есть, тот не заболеет.

Я обрадовался. Хорошее это дело — прививка!

— А на тебя, Речка, Грипп чихал. Я сам видел, как он наклонился над тобою, — продолжал я.

— Мне болезни не страшны. Я Речка. Я всегда здорова, — ответила девушка.

— Я тоже, — подхватил Воздух Сосновый Чистый Здоровый.

Спать больше уж не хотелось. Мы поярче развели костер, сидели и слушали, как вдалеке глухо ухает филин, стонет выпь и раздается крик дергача. Потом, ближе к утру, заквакали лягушки…

На самом краю болота мы увидели большую башню, сложенную из обросших мхом камней. Она тянулась высоко вверх и смотрела на нас узкими бойницами.

«Наверное, в этой башне и прячут болезни солнце», — решили мы и шагнули в темный проем входа.

В первой комнате увидели ржавую цепь с расплавленными звеньями. Было здесь солнце, да, видно, болезни теперь его в другое место спрятали. Где искать будем? И об этом решили подумать утром. Ведь недаром говорят, что утро вечера мудренее. А пока спать улеглись.

Проснулись от холода. Поглядели вокруг и не узнали башню. Пляшут в воздухе колючие снежинки. Узкие бойницы льдом задернуты, с потолка длинные тонкие сосульки свисают, а стены инеем, как кружевом, украшены. Задрожали мы: зуб на зуб не попадает.

— Эй, Воздух Сосновый Чистый Здоровый! Болезни хотят нас простудить. Выручай! — воскликнул я.

— У-у-у! Я здесь. Сейчас на выручку иду, — загудело над головой.

С потолка вдруг спустилась вниз струя теплого воздуха.

— У-у-у! Тепло ли? У-у-у! — спросил Воздух Сосновый Чистый Здоровый, и мы почувствовали, что действительно согрелись, что стало у нас тепло и сухо. Снова спать можно, и мы улеглись, но, оказывается, злоключения этой ночи еще не кончились.

Поднялись оттого, что чуть не задохнулись. В нос и рот набилась пыль и скрипела на зубах, как песок в пустыне. Огляделись. Даже в сером свете утра было заметно, что все стены и углы опутаны паутиной. По полу разбегались тысячи насекомых.

— Помоги, Речка, давай убирать, — оказал я. — Болотные жители грязь на нас напустили. Хотят, чтоб мы заболели.

Махнула Речка правой рукой, и оказалось у нее ведро с водой и тряпка. Махнула левой — метелка появилась. Есть чем со стен паутину обметать. Взялась Речка за дело, только руки замелькали. Пока мы с Кудряшом одну стену обметем, у нее две чисты до блеска. Пока мы один угол уберем, она два очистит, да так, что пылинки-соринки не найдешь. Залюбовался я ее работой. Показал Кудряшу на нее и тихо попросил подойти к Речке, похвалить ее.