И такая судьба
Шрифт:
И люди ведь подходили, вставали где в крохотные очереди, где и больше. Брали, давали мелочь, удивлялись дешевизне, тут же ели. Мелкие чиновники, разнорабочие, даже служанки и мальчишки за поручениями. Немного стеснялись Это ведь в харчевне все едят, на то она и харчевня. А тут прямо на улице. Но ведь как дешево, а голод все надоедает. И времени ничего не тратится, шел и ел, вроде ведь сыт уже.
А иные и не думали есть, сразу заворачивали макароны с рыбой в специально нарезанную бумагу. Чем не обед, пусть и холодный. Какому забулдыге и закуска после браги или водке. Ешь, не чурайся!
Дмитрий, опираясь на опыт будущих веков, для него прошедших, понимал, что в харчевню не каждый зайдет. А на уличную покупку всяк найдет и время, и деньги. Это ведьстолица,
Опять же налоги. Князь Хилков, как городничий, знал, что уличная торговля еще налоговыми повинностями полностью не обложена. Налоги-то были, но гораздо меньше, чем тот же стол в харчевне. Затем, конечно, когда царь приедет, налоги вырастут, но не сильно, тут уже государству не выгодно прижимать еще один источник доходов.
Тут, правда, своя специфика уличной торговли. Утром народ бежит на работу, кто не поел дома, кто нервы хотят заесть. Вечером все голодные, на работе ведь не кормит. А днем и не имеет смысла стоять. Может еще в центре, где и в рабочим днем много людей. В выходной да, тут можно подсуетится, но ведь их и не много.
Честно говоря, уличную торговлю Дмитрий создавал конкретно под макаронный проект. Но как это нередко бывает, оказалось, что и в XVIII веке этот вид торговли, несмотря на малость людей и меньшую торговлю, себя не только окупает, но и приносит приличную прибыль. Как говорится, не фиг придумывать, все уже придумано и до нас давно. И надо думать, не как ликвидировать, а как улучшить и расширять. Ведь есть же американские хот-доги и наши отечественные котлет. А булочки и в это век пекут, как и различные пироги, хоть с картохой, хоть с капустой, хоть с кашей, с мясом, с рыбой или без оных. Золотое дно, не стыдно тебе, Дмитрий Александрович, проходить мимо. Ведь сказал А, создал многопрофильное барско-крестьянское хозяйство. Сказал Б, организовал логистику вывоза продукции со всей губернии. Наконец сказал В, сотворил торговлю на городском рынке. Так говори уж и остальные буквы, недоученный студент!
А то ведь постоянно недорабатываешь. Сколько трудов и времени потратил, чтобы его крестьяне выращивали бы картофель, спасибо государевых чиновников, во время подсказали, как не надо делать. И что потом? Всего лишь продавать на Санкт-Петербургском рынке! Нет, и это тоже надо делать, популяризовать эту продукции среди городского населения.
А почему затихла работа по поставкам на трактиры и рестораны. Некогда? Вставить фитиль приказчикам некогда? Кошмар! И люди в итоге недоедают и тебе прибыль снижается. А ведь в отсутствии сахара, а по его малости и дороговизне, для простого народа его действительно и не существует, поташные конфеты это еще одно золотое дни! Так чего же ты медлишь? Наладил небольшую долю на спирт и доволен.
Смотри, государь в очередное отсутствие зерна, а у нас в зоне рискованного земледелия, зерно скорее нет, чем да, несмотря на свою любовь к водке, запретит гнать зерно на спирт. А ведь это так легко — заменить хлебное зерно на картофель. Технология же одна!
Дмитрий только усмехнулся. Прогулялся, называется. Так себя настропалил, что, кажется, брызни водой, пар пойдет! М-да. А ведь картофеле-поташные заводики надо строить и еще в количестве. Раз много стали получать картофеля, а это уже сотни тысяч и не тонн, а пудов, значит надо что-то делать. рынок, конечно, все проглотит, это же продовольствие. Да и скот сожрет за милую душу. Но зачем промедлить, когда ты сам знаешь, есть вкусная, питательная и очень конкурентная продукция. Ты только мизинчиком шевельни, это то не лень?
Есть возможность получить из картофеля крахмал. Если постараться — сладкий крахмал и поташ. И из этого производить разные сладости, в том числе конфеты. Относительно, конечно. И сладости, ии конфеты. Вкус попаданца, избалованный всяким химическим сахаром, вообще считал, что это не сладости. М-гм, а что нам скажут «специалисты» из аборигенов?
В
общем, организовал князь Хилков сеть таких небольших заводов. Пришлось специально для этого набирать людей, снимать с других проектов, даже немного покупать, хотя это уже совсем. родные, именитые князья Хилковы — отец и дочь — сначала не поняли, ворчали, кривили обидно губы.Пришлось приказать поташные конфеты, чтобы сами попробовали. Его высокоблагородие корабельное подмастерье княгиня Хилкова, впрочем, дома отзывавшаяся и на имя Даша, первую взяла неохотно, то и дело поглядывая на супруга. Мол, чем ты меня кормишь, не отравишь? Впрочем, вторую уже ела с удовольствием.
А вот князь Александр Никитич, съев одну, вторую уже брать не стал, не женщина все же и не дите. Но Дмитрия спросил одобрительно:
— Из чего это? Вкусно, даже сладко и совсем не хочется есть. Это бы в гвардию хотя бы в походе.
— Картофель, дорогой тесть и не только, между прочим, это, — сообщил Дмитрий, — есть и кое-что другое.
Дмитрий коротко загадочно сказал, но не объяснил. И так было некогда. Показал, что с этим не дурак и достаточно, сам узнают.
Попаданец не зря спешил, он как чувствовал, что время самостоятельной деятельности подходит к концу. А там придется хотя бы объяснять, что и как. И спорить, царь Петр всегда имеет свою точку зрения, и хоть колом чеши!
Хотя только к вечеру на улице раздался такой шум, что и глухой догадался бы — приехал главный хозяин — Самодержец Всероссийский Петр Алексеевич. Дмитрий, хоть и был жителем демократического XXI века и особого пиетета к монарху не имел, но все же поспешил со всеми на свежий воздух. Помазанник Божий!
Царь сразу было видно, совсем не спешил. Он нехотя осмотрел колымагу, словно ему еще надо куда-то ехать, почистил дорожную одежду, слуг ему не хватало. И между делом посматривал на встречающих петербуржцев. Явно кого-то ждал.
Кого он ждал, стадо ясно при появлении князя Хилкова. Пришел-таки городничий, не прошел и целый день, сподобился!
— О! — грозно обрадовался ему Петр, — а вот и он. Что не приходишь, сволочь нехорошая!
Монарх явно собирался матерится и едва сдерживался. Еще немного и на попаданца обрушиться отборная ругань. Просто так, с дороги устал царь, наглотался пыли и надо ему прочистить легкие. И никаких последствий, скорее всего, не будет. Но как-то все равно не приятно.
— Так работы очень много, — поспешил оправдаться Дмитрий, — а ты и не предупредил. Сказал бы заранее, мы бы за верст десять встретили с духовенством. Радость-то ведь какая — самодержавный повелитель приехал с долгожданной победой над шведами!
— Ну ладно, коли так, — неожиданно сбавил уровень брани царь, — рассказывай, как тут жили без меня, горевали. А вы давай, работайте! — опять повысил голос он, — посмотрели на меня и хватит, неча тут посреди светлого дня болтаться!
Что это он? Устал, конечно с дороги-то, измаялся, вот и нервничает. И все равно что-то не то, какой-то он странный сегодня. Дмитрий коротко замахал руками, заговорил живительными фразами. И вскоре чиновников рядом не стало, растаяли, как черти при появлении святой воды.
— Государь, — предложил Дмитрий, — пойдем с дороги поедим, что Бог дал. Или вот уличная торговка рядом нечаянно торгует. Чиновники еще авось все не скупили.
— Ага, — оценил царь, — ну давай поедим пока на улице, поговорим наедине.
«Вот оно! — холодея, подумал попаданец, — все-таки кто-то на него капнул. И ведь чертовщина какая — непонятно кто и не понятно о чем. А ему страдать!»
Он поспешил к легкому прилавку с нервно улыбающейся торговкой. Она тут оказалась отнюдь не «нечаянно», Дмитрий несколько слукавил. Наоборот, специально ждала покупателей. Ведь рядом сидело столько денежных покупателей, которые, чем ближе к обеду, тем сильнее испытывали голод. И здесь собственник сети точек уличной торговли и городничий слились в едином желании. Первый желал побольше продать, второй не хотел далеко отпускать подчиненных. Уйдут куда-то, напьются еще. Пусть поедят рядышком, у торговки только молоко есть.