И тогда он зачистил город
Шрифт:
– Смотрю! Если что, вызывай, подойду!
– Договорились. Отбой!
Отключив станцию, Тимохин взглянул на Шунко, который неожиданно приподнялся, воскликнув:
– Вот сука, тебя только здесь не хватало.
– Что случилось?
– Да змея, и откуда появилась…
Договорить он не успел. Снизу раздался хлесткий выстрел, и прапорщик рухнул на грунт перед валуном.
Александр крикнул:
– Вова? Что с тобой?
Предчувствие беды сжало сердце старшего лейтенанта холодным железным обручем. Ему было ясно, друг попал в прицел вражеского снайпера. А снайпер-профессионал,
– Вова?
И с облечением Тимохин услышал знакомый голос:
– Ну не твою мать? Зацепило меня, Саня!
– Куда?
– В ногу, в бедро. Ерунда, но ноги не чувствую, раздробила пуля кость. Встать не смогу!
– Ты надрез сделай, чтобы кровь пошла, и сделай обезболивающий укол.
– Да знаю я, что делать, но как обидно, а? Сам валил духов, подлавливая на мелочи, а тут… подставился.
– Ничего! Держись! Займись раной!
Прапорщик извлек из кармана боевую аптечку, и тут с фланга ударили очереди боевиков. Они не пошли на склон. Духи сблизились с позицией спецназовцев, пройдя по хребту. Пули ударили перед старшим лейтенантом. Александр откатился от гряды. Поймав взглядом фигуру моджахеда, перебегавшего от одного валуна к другому, очередью срезал бандита. В голове мелькнула мысль: а ведь прорвали оборону моджахеды. Сейчас им самое время повторить атаку с северного склона.
От валуна крикнул Шунко:
– Саня! Держи гряду и тропу, я с флангом разберусь.
– Но ты же ранен!
– К черту рану! Прикрывай главное направление.
Старший лейтенант метнулся на прежнюю позицию. Сбоку заработал пулемет. Не надолго. После двух очередей он захлебнулся. Кончились патроны. Но еще одного бандита раненый Шунко сумел поразить. Оставался третий, и его прапорщик не видел. Не видел потому, что тот ящерицей вполз на валун, за которым укрылся Шунко, и находился вне зоны видимости и прапорщика, и старшего лейтенанта.
Душман, перезарядив магазин, оскалился. Еще несколько секунд, и он уничтожит гяуров, преградивших путь основному отряду Чарани. Главарь щедро отблагодарит за этих неверных. Над Тимохиным, который ждал развития второй атаки душманов, и Шунко, пытавшимся вычислить третьего, находившегося на валуне бандита, нависла смертельная угроза.
Александр не понимал, почему моджахеды не идут в атаку, он обернулся к Шунко:
– Что у тебя, Вова?
– Да не вижу я его. И куда делся? Не ушел же, бросив своих?
А бандит поднялся. Так ему было удобнее расстрелять проклятых неверных. Что и предотвратило катастрофу. Внимательно наблюдавший за позицией сослуживцев прапорщик Мураметзянов увидел моджахеда. Ринат понял, для чего поднялся «потерянный» его друзьями бандит. Вскинул автомат и дал по нему длинную очередь. Душман рухнул с валуна, упав в метре от Шунко. Прапорщик даже отшатнулся. Тимохин обернулся. И услышал сигнал вызова рации.
– Третий! Ответь!
– На связи, Ринат!
– Что ж это вы прозевали духа? Тот свободно перед тем, как нашпиговать вас свинцом, мог помочиться на ваши головы.
– Прозевали! Потому что Володя ранен!
Тон голоса Мураметзянова резко изменился:
– Да ты что? Серьезно
ранен?– Как сказать? Пуля снайпера попала в бедро, перебив кость. Самостоятельно передвигаться Вова не может, да и патроны в коробках пулемета кончились.
– Но и духов стало меньше?
– Да, трое ушли в минус! Но у Чарани еще есть люди. И откуда, когда они появятся, неизвестно. Склон пуст, перевал пуст. Духи явно готовят подлость!
Мураметзянов принял решение:
– Иду к вам!
Тимохин остановил прапорщика:
– Подожди! Группа далеко ушла от хребта?
– Сейчас где-то посередине склона. Им надо еще минут пятнадцать!
– Тогда дождись, когда отойдут на равнину. После подойдешь.
– Ладно! Жду!
Александр отключил станцию. Наступило затишье. Может, бандиты отошли, получив неожиданно мощный отпор и потеряв стольких бойцов? Может, Чарани махнул рукой на спецназ? Самому бы живым уйти из района боевых действий. Или затишье лишь предвестник еще более яростной атаки? Черт его разберет.
Он спросил у Шунко:
– Ты как, Вова?
– Нормально! А лихо обманул нас этот дух! Если бы не Ринат, так и остались бы здесь навсегда.
– Еще ничего не кончено. У тебя на винтовку патроны есть?
– Этих хватает. Теперь фланг удержу.
Тимохин тихо проговорил:
– Вот только от кого?
Прошло пятнадцать минут. Крымов вызвал Тимохина:
– Третий! Ответь Первому!
Александр ответил:
– Третий на связи!
– Основные силы группы на равнине. Что у вас на перевале?
– Обстановка мутная. После массированного обстрела духи предприняли атаку с фронта и восточного фланга. Снайпером противника ранен прапорщик Шунко.
– Тяжело ранен? – тут же спросил майор.
– Нога перебита!
– Значит, сам передвигаться не может?
– Нет!
– Понял, продолжай!
– Предприняв попытку сбить наш пост, что душманам бы удалось, если бы не действия прапорщика Мураметзянова, вовремя поддержавшего нас, душманы словно испарились. Нигде и никак не проявляют себя.
– Отошли?
– Не знаю! Проверить предположение невозможно. Может, отошли, может, затаились где поблизости, ожидая, когда мы начнем спуск.
– Да, обстановка действительно мутная. Но и сидеть на перевале с раненым вам не имеет никакого смысла. Считаю, надо начинать отход.
– Это приказ?
– Пока нет! Следует подстраховаться! Мураметзянов пусть идет к тебе, ты же с Шунко продолжайте отслеживать обстановку. Спуск по моей команде! Как понял, Третий?
– Все понял, Первый!
– Вот и хорошо! Ожидай команду, я свяжусь с Потаповым. Будь на связи!
Крымов вызвал старшего лейтенанта Тимохина через десять минут и приказал ему начать спускаться на равнину.
В это же время боевики Чарани, во главе с главарем, вышли на участок между тропами и затаились в полосе кустарника тремя метрами ниже хребта. И после того как Мураметзянов прошел к Тимохину, поднялись на вершину Ширванского перевала, заняв позиции для уничтожения отходящих сил противника. Их появление на вершине осталось незамеченным для бойцов группы майора Крымова.