И тогда ты умрешь
Шрифт:
– Благодарю.
– Купи билет до Милуоки. В Чикаго убедись, что за вами нет слежки, и вылетай в Балтимор.
– Какие еще будут распоряжения?
– Ах, черт… Извини.
Йел имел полное право на саркастическую усмешку. Разве можно держать ситуацию под контролем на расстоянии? Кальдак знал, что совершенно бессилен, а ведь именно в этот момент ему необходимо быть рядом с Бесс. Потому что он боится. До смерти боится.
Йел резко переменил тему:
– Ты обнаружил Морриси?
– Он мертв.
– Тьфу.
– Именно. Но у меня, кажется,
– Как только предоставится возможность. При Бесс я звонить не буду: у нее от этого испортится настроение. Она вполне может дать мне в морду, если узнает, что я перед тобой отчитываюсь.
– Хорошо, звони как сможешь.
Кальдак отключил телефон и напомнил себе: ближайшая задача – разыскать Коди Джефферса. Ни к чему сейчас думать о Бесс. Йел умен и осторожен, он сумеет позаботиться о ней.
Не нужно думать о Бесс!
* * *
Когда Бесс услышала, что Йел говорит по телефону, она сразу поняла: он позвонил Калвдаку. Ладно, в конце концов, пусть Кальдак знает о ее планах, ей плевать. Только зачем Йел звонит ему тайком?
Она надела жакет, повесила на шею фотоаппарат и вышла в гостиную.
– Я готова. Надеюсь, Кальдак подсказал вам, как надо отсюда выбираться?
– Ого! – присвистнул Йел, взяв у нее чемодан. – Вы проницательны, леди. Извините. Мне просто не хотелось вас расстраивать.
– Я предпочитаю откровенность, как вы уже, надеюсь, заметили. Как мы пойдем?
– Через задний двор. Подождите меня на крыльце. Я попытаюсь куда-нибудь отослать агента.
– А если не получится?
– Тогда я очень аккуратно стукну его по макушке.
Они вышли из квартиры. Бесс заперла дверь и заметила:
– Мне не нравится, когда людей бьют по голове. Да и Рамсей, я думаю, расстроится.
– Ну, это меня не очень огорчит. Так. Стойте здесь.
Йел растворился в темноте. Задний двор не освещался, и как Бесс ни вглядывалась, она не могла разглядеть ни Йела, ни охранника.
Ей стало не по себе: не слышно никаких голосов, полная тишина.
– Бесс, где вы? – послышался шепот Йела, и Бесс вздрогнула от неожиданности. – Идемте. Быстро.
Бесс бегом спустилась по лестнице, и Йел повел ее через двор.
– Куда вы его дели? – шепотом спросила она.
– Никуда, – отозвался Йел. – Его там не было.
– Как так?
– Не было, и все. – В голосе Йела сквозила тревога. – И мне, если честно, это очень не нравится. Рамсей не велел ему отлучаться с поста.
– А ведь того, первого охранника, Питерсона, зверски убили…
Йел не ответил, а только крепче сжал ее локоть.
Прежде чем попасть на улицу, нужно было пересечь темную подворотню, где, возможно, притаился убийца..
– Я пойду вперед. Держитесь в нескольких шагах за мной, – скомандовал Йел и пропал во мраке.
Бесс осталась одна. Ледяной ужас сковал сердце. Она была уверена, что за ней наблюдают, просто кожей чувствовала на себе взгляд врага. А Йел ушел вперед.
Бесс обернулась. Во тьме ее окружали призраки.
Тени теней.И внезапно одна из них пошевелилась.
Спаси меня, Боже!Она бросилась бежать. Впереди показались фонари и темный силуэт Йела.
– Йел!!!
– Бесс, что…
Чья-то рука схватила ее за волосы и с силой рванула назад. Бесс оглянулась и увидела размалеванное белой краской лицо. В ту же секунду что-то блеснуло в темноте. Лезвие!
– Бесс, беги!
Йел вырвал ее из рук Де Сальмо и оттолкнул с такой силой, что она ударилась о кирпичную стену.
Но куда бежать? Как оставить Йела? Бесс увидела, как две черные фигуры рухнули на асфальт, а потом одна из них поднялась на ноги. Но кто это – Йел или Де Сальмо?
Бесс побежала прочь, с ужасом прислушиваясь к шагам за спиной. Сердце ее стучало уже где-то в горле. Еще мгновение – и она почувствовала, что ее схватили за руку.
– Бесс!
Она остановилась вне себя от радости.
– Господи, Йел, а я подумала… Я не знала…
– Зато он знал свое дело, – задыхаясь, проговорил Йел.
– Де Сальмо?
– Полагаю, да. Или у вас есть другие зеленоволосые знакомые?
– Что с ним?
– Можете больше о нем не думать.
– Он мертв?
– Мертвее не бывает. Я тоже знаю свое дело.
Они миновали подворотню и вышли на улицу. Боже, здесь фонари! Здесь свет!
– И что же теперь делать с телом? – спросила Бесс.
– Если вы все еще желаете лететь в Балтимор, я предлагаю оставить мистера Де Сальмо на попечение Рамсея. Впрочем, можете остаться и дождаться его здесь.
– Я лечу в Балтимор, – вздохнула Бесс.
– Я так и думал. Сейчас нам лучше не встречаться с людьми Рамсея.
В кабинете главного менеджера городского автодрома было темновато, и Кальдаку пришлось низко наклониться над групповым снимком.
– Джефферс во втором ряду, третий слева. – Данстон указал на молодого человека в сомбреро. – Я просил его не надевать эту шляпу, но он не послушался. А упрямство до добра никогда не доводит.
Итак, Джефферсу чуть за двадцать, у него широкое лицо и светлые, глубоко посаженные глаза. Волосне видно под шляпой.
– Вы им довольны? – осведомился Кальдак. – Как жокеем – вполне. Хотя он напрасно так носится со своей персоной.
– Какого цвета у него волосы?
– Светлый шатен.
– Коротко подстрижен?
– Да. У него вьются волосы, и он всегда зачесывает их назад.
– Глаза, кажется, голубые?
– Совершенно верно.
– У вас есть его досье?
– А как же? Кто бы разрешил мне принимать на работу непроверенных людей? – Данстон подошел к шкафу и стал просматривать корешки папок. – Джефферс… Вот он. – Данстон протянул Кальдаку папку. – Знаете, я почему-то не удивлен. У меня всегда было ощущение, что Коди рано или поздно вляпается.
– Почему? – спросил Кальдак, открывая папку.