И тогда ты умрешь
Шрифт:
– Конечно. – Эстебан отошел к столику с графином. Пока все шло хорошо. – Вы много путешествуете?
Он стоит к ней спиной. У этого подонка хватает самоуверенности считать, что она слишком слаба и оттого неопасна!
– Это моя работа.
– А что вы…
Тяжелое металлическое судно опустилось на его затылок, и Эстебан рухнул на колени.
– Сволочь!
Бесс прыгнула на него сзади и ударила еще раз. Он упал ничком. Она оседлала его, ударила снова. По его затылку текла кровь, Бесс надеялась, что ей удалось проломить ему череп.
Внезапно
Кальдак!
Она отчаянно отбивалась, но хватка у него была железная.
– Не сопротивляйся.
Черта с два она не станет сопротивляться! Бесс изо всех сил лягнула Кальдака по ноге.
– Пусти меня!
Эстебан пошевелился. Все-таки она не убила его.
Бесс стало жутко, и она с удвоенной силой рванулась от Кальдака. Он пробормотал ругательство, обхватил ее рукой за шею и нажал где-то под левым ухом.
На Бесс снова обрушилась тьма.
Очнувшись через несколько минут, Бесс обнаружила, что ее привязали к кровати. Сердце колотилось так, что она едва могла дышать. Она рванулась – тщетно. Веревка сразу впилась в руки.
Кальдак помог Эстебану подняться. Висок полковника был окровавлен, сам он пошатывался и, судя по всему, никак не мог понять, что произошло. С удивлением он взглянул на валяющееся на полу больничное судно, перепачканное кровью.
– Идемте, – проговорил Кальдак, – я вас перевяжу.
Эстебан таращил глаза на Бесс.
– Эта дрянь ударила меня своим проклятым судном!
Бесс ощутила, как ее грудь сдавил страх. Такой ненависти она никогда не читала в глазах человека.
– Вы потом ее накажете, – сказал Кальдак. – Вы в крови.
– Я убью ее!
– Только не сейчас. Вы и так привлекли слишком много внимания. – Кальдак повел Эстебана к двери. – Я связал ее, никуда она от вас не денется. Позаботимся о ней потом.
Эстебан убьет ее, в этом Бесс ни секунды не сомневалась. Она унизила его и заплатит за это жизнью.
Оттолкнув Кальдака, Эстебан приблизился к ее кровати.
– Сука! – Он замахнулся и ударил ее по щеке. – И ты думала, что убьешь меня? Да ты ничего не знаешь…
– Я знаю, что ты слабак и трус, который бьет беззащитных женщин! – выкрикнула Бесс. В ушах у нее звенело от страха и боли, но она не могла сдержаться. Да и зачем? Терять ей было нечего. – И я знаю, что ты дурак. Эмили куда умней тебя. Она выберется отсюда и всем расскажет, какая ты скотина!
Он снова ударил ее, на этот раз сильнее, и наклонился над кроватью – наклонился так низко, что Бесс чувствовала на лице его дыхание.
– Ты переоцениваешь свою сестрицу, – хрипел он. – С чего ты взяла, что ей удалось убежать из Тенахо? Мы поймали ее почти сразу после того, как Кальдак увез тебя. Все это время она была здесь, в Сан-Андреасе.
– Лжешь! Она на свободе!
– Нет. – Глаза его сузились, губы скривились в ядовитой усмешке. – Она здесь.
Это вполне могло быть правдой, и сердце Бесс наполнилось ужасом
и отчаянием.– Докажи! Дай мне ее увидеть.
Эстебан покачал головой, и она сразу испытала облегчение.
– Значит, ты лжешь.
– Не думаю, что правда обрадовала бы тебя. Она в малоприятном месте.
– Где именно?
– В подвале, четырьмя этажами ниже. – Его губы снова скривились в злобной ухмылке. – Она лежит на полке в морге. Скоро и ты там окажешься. Твоя сестра мертва.
С этими словами он вышел из комнаты.
Боль утраты пронизала Бесс. Эмили мертва?! Она знала, что Эстебану верить нельзя: этому садисту доставляло удовольствие издеваться над ней. Так почему же она поверила ему насчет Эмили?
Однако это могло быть правдой. Эмили могли убить.
Она лежит на полке в морге.
Жуткая картина причиняла острую боль, Бесс сжала кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони.
В подвале четырьмя этажами ниже. Она лежит на полке в морге…
– Это правда? – спросил Кальдак, промывая раны полковника. – Эта Корелли там?
Эстебан пропустил вопрос мимо ушей.
– Я хочу, чтобы эта сука Грейди подохла. Я покончу с ней. И к черту Хабина!
– Как вам будет угодно.
– Прямо сейчас. Кальдак кивнул. – Но не здесь. Нельзя, чтобы ее смерть связали с вашим именем. Не все сотрудники госпиталя у вас в руках, и санитар видел, как мы выходили из ее палаты.
Голова Эстебана гудела от боли, ярости и… унижения. Такую беспомощность он испытывал только в детстве. Слава богу, он достаточно рано понял, как следует жить в этом жестоком мире. Чтобы не унижали тебя, нужно унижать самому.
– Я хочу, чтобы она умирала медленно, на моих глазах. Я займусь ей сам.
– Тогда лучше выждать. Или вы можете сейчас выехать из Сан-Андреаса?
– По крайней мере до завтра – нет. Я рассчитывал закончить все быстрее, но анализ крови еще не готов. Что-нибудь может испортить игру.
Кальдак пожал плечами.
– Тогда поручите это мне. Я разберусь с Грейди, не откладывая, а вы сможете заняться более важными делами. Думаю, если кто-нибудь и заподозрит что-то, это не будет иметь значения: я все равно скоро уеду.
– Это будет иметь значение! – раздраженно бросил Эстебан. – Нельзя допустить, чтобы в мои дела вмешался какой-нибудь следователь. Надо увезти ее отсюда. Сделать так, чтобы она исчезла.
Кальдак кивнул.
– Не беспокойтесь. Все будет так, как вы захотите. Я владею разными способами, в том числе и медленными.
– Но я хочу услышать самый подробный отчет о том, как все происходило. И она должна мучиться долго.
– О, можете не сомневаться, – протянул Кальдак. – Это я вам гарантирую.
4
Больше никто в этот вечер не приходил к Бесс. Ее подвергли новой пытке: оставили лежать связанной в кровати и беспомощно раз за разом прокручивать в мозгу слова Эстебана.