И вьется нить судьбы
Шрифт:
Но тогда я еще не знала, что мой любимый скинет меня в это самое болото.
Глава 4.
Зимняя Олимпиада. День соревнований.
Казалось, что сегодняшняя ночь была самой длинной. Я лежала в кровати и бесконечно проматывала то свою программу, то разговор с Мэттом. Мы шли с ним по олимпийской деревне и говорили, что сейчас безвыходная ситуация. Забавно, что приезжая из Канады, мы всегда утверждаем, что привыкли к низким температурам, но этот ветер вместе с минусовой температурой был просто ужасен. Сегодня многие врачи запретили своим спортсменам, которые имеют какие-либо затруднения со здоровьем или недомогание, посещать церемонию открытия игр. Рисковать своим здоровьем перед соревнованиями никто не хотел. Паника перед самыми главными играми в жизни спортсменов нарастала.
Так, надо успокоиться, все страхи и волнения выкинуть из головы, пусть организаторы решают эту проблему. Думаю, что Мэтт как главный тренер уже высказал свое предложение о переносе соревнований. Я вспомнила программу вдохов и выдохов, возможно, она и сейчас поможет мне успокоиться и заснуть. Но получалось плохо. Мысли то и дело перескакивали от предстоящих соревнований до Кристиана. Каждый раз, когда я думаю о нем, стук собственного сердца ускоряется. Крис всегда старался перед соревнованиями сказать что- то ласковое, приободряющее и настраивающее. Глупо? Возможно, да. Но без этого я уже не могу, он как наркотик для меня. Почему он до сих пор не ответил на мои сообщения? В голове крутятся самые жуткие варианты. Чувствую, как от напряжения вспотели мои ладони. Надо вдохнуть и выдохнуть, вдохнуть и выдохнуть.
Как ни странно, но утро было совсем обычным. Открыв окно, посмотрела на небо. Впечатляли ослепительно белые перья облаков, разбросанных в бездонной синеве небес. И тонкие золотистые лучи еще не взошедшего солнца. Почему Кристиан молчит? Чего он ждет? Молчание становилось просто пыткой. Но это небо так завораживало своим безграничным пространством, что думать о плохом не хотелось. Последний месяц зимы никогда не радует ясным небом, но иногда удача улыбается. Тогда я и не предполагала, что февраль станет для меня самым непредсказуемым и неожиданным.
Стоя в раздевалке перед последней разминкой, я вздрагиваю от неожиданности: телефон разрывается от приходящих сообщений. Опустив руку в куртку, я прикасаюсь к нему, но не решаюсь вытащить. По правилам, любая связь в день соревнований- под запретом. Но я нарушаю эти правила. Молча достаю и нажимаю кнопку «просмотр». С каждой секундой я чувствую, как мышцы сковывают все тело, мое сердце перестает биться. Судьба просто издевается надо мной. От увиденного я готова провалиться сквозь землю, но продолжаю стоять и смотреть, стоять и смотреть. Оборачиваюсь на голос Мэтта, который кричит мне что-то и быстро приближается. Вырвав мой телефон, он прикрывает рот от увиденного. Нервный комок подступает к горлу, и я вскрикнула так, что ужасаюсь своего голоса. Мой взгляд перемещается за плечо тренера, и я вижу, как команда по-настоящему удивлена. Я продолжаю стоять как вкопанная. От осознания произошедшего мурашки бегут по спине. – Просто кто- то издевается надо мной и испытывает от этого огромное удовольствие, – еле слышно говорю я.
– Проклятье! – Ди, какого черта ты взяла телефон? – орет Мэттью.
– Я понятия не имела, что мне такое пришлют.
– Я ждала сообщение от Криса.
– Но что-то мне подсказывает, что он занят другим делом.
– Я сожалею тренер.
– Об этом поговорим позже, когда соревнования закончатся. – А сейчас, Ди, сделай все так, как я сказал, никакой самостоятельности, – требовательно проговорил тренер и глубоко вздохнул.
Я двигаюсь в сторону команды и чувствую, как мои ноги становятся ватными.
– Успокойся, говорю я себе уже последние десять минут.
Сейчас я испытываю ужасную головную боль и эмоциональное истощение. Я боюсь, что у меня не хватит мотивации на это финальное выступление. Несомненно,
что это физическая реакция на достаточно сильное потрясение. Мое возбужденное состояние возникло на событие, которое я совсем не ожидала и никак не была к нему готова. Мозг начал визуализировать небезопасные картинки и мои жизненные ресурсы стали покидать меня. Сейчас очень важный этап в моей жизни, который сможет укрепить мои позиции и даст мне новые шансы, я быстро вспоминаю о своей дыхательной технике и с шумом выдыхаю в приоткрытый рот. Когда – то эти вдохи и выдохи быстро приводили меня в нормальное состояние. Я думаю о том, что сказал Мэтт, никакой самостоятельности.Какой он этот особенный момент в жизни спортсмена? Все отборочные соревнования преодолены, тест на допинг пройден, жеребьевка участников давно произведена. Сегодня мир в очередной раз разделит потрясающую победу лучшего из лучших. Фанаты наблюдают за жизнью героев, какие-то моменты копируют и восторгаются их успехами. Затем начинают скандировать, выкрикивая имена своих кумиров. Только перед прыжком воцаряется тишина, все бояться шелохнуться, тихо молясь и мысленно награждая своего любимчика заветной медалью. Мой квалификационный номер- одиннадцать, из двенадцати лучших, вышедших в финал. Я стартую сразу после американской спортсменки из Калифорнии. Все мы тут не новички, понимаем, что успех зависит от уверенности. Необходимо лишь идеально сориентироваться и выстоять, настраиваясь на результат. Минуты отсчета начались…
Я медленно открываю глаза, и мой взгляд устремляется наверх. Солнечные лучи, проникшие через оконное стекло, уже набирали обороты и касались светло-голубой лампы. Кусочки стекла начали переливаться на солнце и сверкать, словно маленькие снежинки под ярким солнцем. На мгновение я чувствую себя совершенно счастливой и уверенной, осознавая, что испытываю душевный покой. Делаю попытку встать, но она провальная. Странное ощущение возникает в моем теле, ужасно сильно болит рука. Осматриваю ее и вижу, как через иголку перекачивается какая- то жидкость. Я облизываю губы, потому что во рту очень сухо и прислушиваюсь к своим ощущениям.
Неожиданно я чувствую тот самый давно забытый запах, который пробирает меня до мурашек, и пульс мой учащается. Это специфический дух психологически подавляет меня, вселяя в меня мысли о смерти.
Мой взгляд до сих пор устремлен на потолок, сердцебиение замедлилось, я не реагирую на внешние раздражители. Почему я не могу последовательно мыслить и анализировать. Или я не хочу осознать то, что со мной произошло. Солнечные лучи, которые уже коснулись граней стеклянной люстры, создавали специфический эффект гирлянды. Я так пристально смотрю на это, что в какой-то момент думаю, что они сияют. Из этого необычного состояния меня отвлекает знакомый женский голос. Он звучит одновременно взволнованно и удивленно.
Это голос моей мамы, я сразу его узнаю, мысленно думая, почему он так встревожен и дрожит. Наши глаза встречаются, и я понимаю, что очень давно не видела ее такой беспомощной, разбитой и раздавленной. Ее глаза наполнены слезами. Всегда слезы являются отражением нашей боли, усталости, грусти. Ее заплаканные покрасневшие глаза, припухлость и темные круги вызывают во мне сожаление.
– Но в чем причина? – думаю я. Когда в последний раз мы виделись с ней, она была безумно счастлива. – Неужели причина во мне? Мне никогда в голову не приходила мысль, что придется беспокоиться о маме. У нее было все, что необходимо: потрясающий дом, любимая работа, прекрасный сад. А главное рядом с ней был всегда Алекс- лучший из лучших. Но сейчас определенно она выглядит потерянной. Мне требуется некоторое время, чтобы припомнить нашу последнюю встречу. Может я что-то упустила?
–Черт! – Это очевидно, что у меня все вылетело из головы. Надо полагать я неидеальная дочь. Мне не следовало постоянно отклонять мамины встречи и уж тем более негативно на них реагировать. Моим излюбленным способом общения были сообщения. Когда я с командой покидала город для участия в соревнованиях, то коротко и четко информировала: «Привет. Уезжаю сегодня, вернусь через три дня. Целую».
– Неужели я так и собиралась дальше жить? Намеривалась ли в будущем что-то изменить?
Мне вдруг захотелось прижаться к маме, принести свои извинения за свое эгоистичное отношение и позволить ей приглашать меня куда угодно.