I Will Be The End of You

– Конвой! – незамедлительно воскликнул Авраам.

– И куда вы меня поведёте? – поинтересовалась Руж, пока её выводили из камеры и надевали наручники. Похоже, конвоирам было в новинку пригибаться к мобианке.

– В мой кабинет на третий уровень, агент Руж.

– То есть, вы наняли меня на работу, даже не спросив меня? – с иронией заметила мышка.

– Вы узнаете детали чуть позже, а пока мне нужно удалиться. – Авраам вызвал лифт и уехал на второй уровень. Летучую мышь же повели к другому служебному подъёмнику.

“Агент”, значит.

И какую же грязную работу ей поручат?..

7 Сентября, начало вечера.

– Вот так, а теперь протягивай и… молодец! – Эми хлопнула в ладоши.

Вышивали крестиком. Даже Наклз приобщился, и, как ни странно, у него получалось даже лучше, чем у Тейлза. Лис слишком перетягивал нить, часто не попадал в нужную петлю. Наклз же, размеренно, но с присущим профессионализмом, как машина, заполнял цвета на нужных участках.

Особого критерия рисунка не было. Кто что умел, то и делал.

Эми пересела к Наклзу.

– Ого, это что?

– Моя прелесть, – отвлёкся ехидна, аккуратно закрепляя конец нити и откусывая зубами остаток нити.

– Красного цвета? – подколола Роуз.

– Ну… – замялся он. – Это Изумруд Хаоса. – они вместе посмеялись. Тут же Тейлз откинул полотно и большими шагами пошёл к двери.

– Нет, это не моё, это невозможно! Лучше пойду микроконтроллеры программировать! – он уже было дёрнул ручку входной двери. – Ха. Хаха. Я и забыл. – натянул губы. Повернулся к друзьям. Старается не глядеть на них.

Сел обратно и взял полотно. С троекратным усердием продолжил шить. Хотел что-то сказать, но промолчал. Оно и к лучшему.

Эми вмиг потеряла ту маленькую радость, которую дали эти совместные поделки. Ей только что удалось отвлечься, да и другим дать хоть какую-то эмоциональную разрядку. И все опять на старые круги своя. И что ей предпринять, чтобы опять вернуться на краткий миг в русло хорошего?

Наклз перестал глупо улыбаться, хмыкнул, и ушёл в ванную.

Опять у разбитого корыта. Первичный шок прошёл, Эми, вроде, как смирилась со странным стечением обстоятельств, когда их хотели убить. Буквально ещё вчера она думала, какие слова она будет говорить Сонику при их встрече в Раю, а сейчас… С грустью смотрит в окно.

8 Сентября, полночь.

– И что ты?

Уронили на холодный пол. Осквернённый самим собой. От запаха могло снова вырвать наружу.

– Твоего создателя, ты?..

Да. Именно так оно и есть. Саб поднялся на четвереньки и дополз до стены. Уткнулся лбом в холодный металл. Хоть какое-то облегчение.

– А ну марш в санзону! – скомандовал Эггман. Скорее всего, у него есть что сказать. Но понимал, что в этом состоянии псу плевать на слова.

Эггробо поднял его за шкирку и потащил по коридору.

Почти сутки он провёл внутри робота в позе эмбриона. Разве что он уже родился, почём зря. Не мог управлять своим затёкшим телом. Не может разжать засохшие губы, дышит сухим носом. Истощённый организм едва поддерживал жизнь. Тело борется против него, заставляя жить. В галлюцинациях на фоне - Кайт.

Легко тебе, Кэддисон. Бегаешь по закоулкам его подсознания, дразнишь своими резкими появлениями, тревожишь его душу. Ты когда-нибудь задумывалась, хотя бы на миг, что сделала с ним?

Саб почувствовал воду.

Тёплую, мягкую. Холодный керамический пол в секунду стал уютной пышной кроватью. Стекает по его телу, избавляя от нужды видеть опустившегося себя ниже некуда. Как поплавок, который тянет вниз рыба, попавшаяся на крючок. А рыбаком - Роботник.

И так каждый раз. Вверх, вниз. Сон снова нарисовал Кайт, правда чрезмерно малой рыбкой, не интересовавшейся приманкой. Ей больше нравится пёстрый поплавок, который всегда есть у незадачливого рыболова. Плавает вокруг него, бьёт хвостом, дразня рыбака.

Взрыв. Из глубины разума. Выжигает напалмом всё озеро, вместе с его обитателями. Чёрный созидатель смерти, верхом на китобойном судне. Тысячи волн хватают Саба и подносят к большим глазам.

Голубым глазам Кайт.

– Ну, как ты там без меня, Сейб?

Рёвом напора пёс выбивается. Кэддисон удивляется, она вновь маленькая рыбка на склоне утёса. Море спокойное лишь на краткий миг. Саб вырывает плоть этой рыбы.

Боится своих действий. Переносится на верх и видит себя. А на руках Кайт, с перерезанным горлом. “Тот” Саб склоняется над убитой. На его зубах - её кровь. Касается её плеча, тело ещё бьётся в конвульсиях. На море бушует шторм, он бьёт в скалистый берег и уносит землю с умирающей душой его любви. Кошка остаётся на скале. Трава пожухла и начинает тлеть.

Город озарился огнём его ярости.

– Эй!

Очнулся. В холодном поту.

Над ним склонился Эггман. Белая комната, два медробота. Равномерное освещение. Саб снова “здесь”. Его шерсть снова серая, а мозг помнит тот поворотный момент со всей чёткостью деталей.

– Ты даже не представляешь как я зол на тебя! – закричал доктор. – Выжрал дорогостоящие препараты, подвергнул опасности “Бету”, и, что самое главное, сукин ты сын, - из-за тебя мою любимую базу захватили “Бету”! Что из себя ты возомнил?! – смачный удар в нос и Саб проваливается вниз.

– Ай! – потёр костяшки док, но его свирепости не было конца. – Ты пропустил уже неделю оговорённого срока и даже больше! У тебя осталось четыре дня на устранение Соника, четыре дня, и мне плевать как ты это сделаешь! А если снова отклонишься, я запру тебя в стеклянной комнате, на неделю! Неделю! – крикнул Айво, уходя из палаты. Медроботы тут же кинулись к псу, обрабатывая нос, из которого потекла кровь.

– Мы ещё поговорим с тобой, ох как поговорим! – донеслось из коридора.

Саб закрыл глаза, не обращая внимания на оказываемую помощь.

Таково его существование. Каким бы злым не был Роботник, только он сумел его понять и принять обратно, несмотря на то, что Саб предал его и исчез почти на два года. Хотя на то и была причина.

Всего пять убийств…

И он ляжет в криокапсулу. Проснётся лишь через полгода. Или даже через год-два. Снова выпуск скопившейся злобы, падение в омут, снова в заморозку.

Так и должно быть. Иначе нельзя.

7 Сентября, середина дня.

Руж сидела напротив “П”-образного стола. Ей выделили специальное кресло. Мышка была здесь уже не в первый раз. Она уже час сидит и ничего не делает. Ей дали одежду. Ту, которую она оставила ещё почти год. “Публичный” костюм. И что самое интересное, он сидел на ней как влитой, чему она очень обрадовалась. Не сдаёт позиций, так держать!