I Will Be The End of You

Поднятый шлагбаум, указательный знак для грузовиков, два мощных прожектора и сторожка, с нормальными окнами. Не промерзшими, как все остальные стекла.

Не задавая вопросов, Дорохов включил “граммофон” и направил его на сторожку. Через несколько секунд загорелся зеленый светодиод. Евгений с облегчением выдохнул.

– А там что… труп… сидит? – вытянул шею Симонс, чтобы увидеть то, что находится за рамой пластикового окна.

– Я проверю, – откликнулся Шварц, закинув винтовку за спину, вытащил пистолет из кобуры и направился вперед.

Остальная группа заняла оборонительную позицию. Дорохов снова достал сканер местности, посигналив о том, что в округе все чисто. Точнее, в ста метрах вокруг них.

Шварц с замиранием сердца осторожно открыл дверь. Он был полностью уверен в том, что внутри спит, свернувшись клубком какой-нибудь особо умный “хомяк”. Некоторые случаи были зафиксированы.

Но ничего не случилось. На него никто не прыгнул, а внутри было абсолютно чисто. Просто труп сторожа, сидевший на стуле. Не обглоданный, а просто сильно замерзший. Неизвестно зачем, но Шварц откинул воротник и прикоснулся к шее. К пластиковой шее? Он просто хотел проверить пульс, но теперь он быстро отстегнул воротник “сторожу”, и расстегнул молнию. В одежде сторожа находился манекен для испытаний. Даже помечен особыми знаками. На том месте, где по идее находится ключица, было написано маркером: “Джонс Двенадцатый, Замечательный”.

Редрик был не сколько ошеломлен, сколько напуган. Почему-то манекен с натянутым на голову скальпом умершего человека его напугал больше, чем генно-модифицированный организм, который позже вырос в серебристый комок, или по-простому “хомяк”.

И Симонс, и Дорохов, видели это, и даже впали в некое оцепенение. Шварц развел руками.

Никто не смог найти слов, чтобы сказать что-нибудь на счет этого.

Спустя томительную минуту, Шварц все же набрался сил, и отдал команду:

– Заходим в здание, удостоверяемся, что внутри ничего нет, делаем привал.

– А если там кто-то есть? – вкрадчиво спросил Евгений.

– Тогда поможет нам Бог…

– Отличная перспектива, – проворчал Симонс, перекидывая ленту пулемета.

…

– Ред?.. Я тут это… трупы нашел. Ну, то есть нормальные трупы. Людей. На второй площадке.

– Иду. Симонс, туда же.

– Есть.

Редрик уже предполагал, что там будет. Но он никак не ожидал увидеть то, что есть. Он явно был удивлен.

Сверху была устроена самая настоящая снайперская позиция. Круглое окно, удобная лежанка. И два человека. Которых убили выстрелами в затылок. Снайпера убили сразу. Второй успел встать с кресла и даже взять в руки короткоствольный дробовик. Не успел. Судя по всему, ничего не взяли. Пачки патронов, покрытых инеем, оружие, застывшее в руках. Куча сух пайков, выглядывающих из спортивной сумки. Даже бронежилеты. Все оставили как есть. Просто зашли сзади и убили. Зачем?..

Дорохов снова взялся за сканирование местности. А Симонс что-то разглядывал на лестнице.

Шварц сел на корточки, и осторожно вытащил из застывших пальцев человека винтовку. Покрытая инеем. По системе булл-пап, с интегрированным пламегасителем и глушителем, чуть ли не вдвое увеличившим длину довольно короткого, для такого рода винтовки, ствола.

– Черт возьми, а они тут нехилую такую защиту обустроили, – снова оказался на площадке под крышей Симонс. Там внизу у них триггер для детонатора и управление тока в цепи. По ходу, как раз для той, что на стене. Вот ведь. Хомяки, походу, пытались пройти через КПП, а здесь их и отстреливали. Хах, здорово придумано. Жалко, что даже здесь нашлись такие ублюдки, – кивнул в сторону дырок в затылках у оборонявшихся. – Неужели свои?..

– Так, это уже неважно. Всё проверили?

– У меня там надо второй котел проверить, и что за ним. Там какие-то следы кровяные…

Дорохов со Шварцем быстро переглянулись.

– Вниз, бегом!..

Готовые атаковать, троица осторожно подошла ко второму котлу, огибая его вдоль. На металлическом полу действительно были странные размытые следы, будто их специально кистью развели по всей ширине прохода. В душу Шварцу закрались всевозможные и невозможные домысли, но он крепко сжимал в руках пистолет, готовясь хоть зубами отбиваться от вражин.

– Готовы? – прошептал Редрик.

Остальные утвердительно кивнули.

Одним наскоком они вышли на широкую площадку пульта для дистанционного управления котлами.

– Оу… вот ведь жесть… – отвернулся на краткий миг Симонс.

Шварц опустил пистолет, но все равно был наготове, не давая эмоции облегчения расслабить его. Но первичный осмотр показал, что рядом ничего нет. Если не считать следы из пятен крови.

– Ты можешь сказать… что это? – проговорил Симонс, старясь не пялится на эту “кучу” мяса, застывшей крови и внутренностей.

– Сейчас, погоди… – Дорохов закрыл “граммофон” в специальном чехле, и приблизился к туше… тушам? Останкам? …остаткам?

– Это… это матка! Только… Она родила не всех детенышей? Что?.. Погодите-ка. – Дорохов нездорово так заинтересовался, сняв рюкзак и доставая оттуда специальные перчатки с длинным запястьем на вакуумной застежке. Надев их, он аккуратно зацепил край плоти и стал аккуратно поднимать её, хрустя тонким льдом.

в углу, около пульта, лежала большая туша развороченного мяса, которую буквально рвали, выдрав большую часть кожи и каких-то органов, остатки которых лежали на полу. Чуть дальше лежали остатки какой-то белой “скорлупы” от яиц, и превратившаяся в лед полу красная жидкость.

– В смысле, не всех? Это как?.. – скорее для того, чтобы заглушить позывы, спросил Симонс.

– Ну, у них размножение, скажем так, странное. Внутри матки эмбрионы растут как бы в яйце, она откладывает яйца, а буквально через несколько часов рождаются эти… рептилии. Она кормит их до тех пор, пока… ну, не иссякнет и не сдохнет от обезвоживания. А детки, начав сами голодать, начинают есть её, пока её мясо не испортится…

– Черт, зачем ты это сказал? Я ведь и так по ночам не сплю.

Но, кажется, Евгений завелся, и говорил вслух чисто на автомате.

– Только вот раньше их находили уже в “съеденном” виде, а это… Гм. Вот смотрите, это уже почти готовый эмбрион. Вот, это вот будущая скорлупа, вот, даже сейчас уже жесткая, но углерода маловато… – в его руках что-то хрустнуло и на пол потекла какая-то слизистая жидкость. – А это… ещё неразвитый плод? Какого?.. – он всунул руку дальше в плоть, и, взяв небольшое усилие, вытащил наружу комок “скорлупы”. С кусками шерсти, задатками конечностей… или это хвосты?

Дорохов с упоением рассматривал издевательство природы над искусственными выродками. А потом он достал из рюкзака термальные вакуумные мешки, рассчитанные на объём до десяти литров. И засунул в эти пакеты сначала уродца, а потом уже готовый плод.

– Евгений, оно тебе надо? Пускай этим “альфачи” занимаются.

– Ага, эти “альфачи” за два месяца притащили всего одно яйцо. И то уже мертвое и замерзшее насквозь. А тут такая удача! Достать из матки почти готовый плод, которому мороз ничего не сделал. И… вот это вот. – он показал на комок шерсти и мяса. – Шварц, я ещё немного фотографий сделаю, да?

– Да, но только быстрее. Тут пять градусов мороза, а труп только коркой тонкой покрылся. Не больше шести часов прошло со времени этого… пиршества.