Идеальная жизнь

– Я учился в школе поваров в Париже, – ответил он. – После колледжа и перед университетом. Мне всегда хотелось овладеть искусством кулинарии. Обожаю готовить.

– Где именно вы учились?

– В «Кордон блю», – честно признался он. Блейз рассмеялась.

– Тогда все понятно. Вам стоило бы открыть ресторан, а не преподавать в школе.

– Мне нравится и то и другое, – признался Саймон. – Люблю готовить для друзей. Для меня это своего рода отдых.

– Что ж, сегодня был потрясающий ужин, – сказала Блейз, вставая. Салима тем временем взялась помогать Саймону убирать со стола посуду. Блейз оторопела: не иначе как это тоже влияние Саймона. Впрочем, она не стала ничего говорить на этот счет. В том, чтобы убрать со стола тарелки, нет ничего постыдного, да и выглядит Салима сегодня куда веселее, чем накануне. Блейз подозревала, что дочь по-прежнему скучает по Эбби. Хорошо уже то, что она больше не цапается с Саймоном.

Блейз шагнула к двери кухни, когда Саймон отвернулся от мойки и спросил:

– Я видел, что у вас есть рояль. Вы не против, если я поиграю?

Его просьба вновь удивила Блейз.

– Нет, не против. Если только вы не станете играть слишком долго. Иначе моих соседей хватит удар.

– Можете не волноваться.

Вместе с Салимой он положил последние тарелки в посудомоечную машину. Блейз поблагодарила его за ужин и ушла к себе. Саймон тихо прошел в гостиную, сел за рояль и заиграл. Начал он с популярных мелодий из мюзиклов, затем исполнил несколько хитов шестидесятых, в том числе пару песен из репертуара «Битлз». Именно в этот момент в комнату тихонько вошла Салима.

Блейз слушала его игру из своей комнаты. Звуки рояля раздавались по всей квартире. Кстати, играл Саймон очень даже неплохо.

Салима подошла ближе к инструменту и начала подпевать. Все эти песни были ей знакомы, на что Саймон и надеялся. Правда, он пока не знал, что она любит больше всего. Но Салима, как только услышала музыку, устоять не смогла. Услышав пение дочери, Блейз была вынуждена признать: Саймон умен. Он специально сел за рояль, чтобы наладить отношения с ее дочерью.

Они провели вместе около часа. Салима пела, Саймон аккомпанировал. Затем, с чувством сожаления закрыв крышку рояля, он заявил, что час поздний и с музицированием пора кончать, иначе жди неприятностей от соседей. Да и мать тоже не стоит раздражать. Импровизированный концерт закончился. Салима заметно погрустнела.

– Ты когда-нибудь думала о том, чтобы брать уроки пения? – спросил ее Саймон, когда они выходили из гостиной.

– Нет. В детстве я мечтала стать певицей. Но я не хочу, когда вырасту, быть кем-то вроде Рэя Чарльза или Стиви Уандера [6] . И я не сочиняю музыку. Ведь чтобы не быть похожей на других, нужно сочинять музыку.

Было видно, что эта мысль печалит ее.

– Не обязательно быть профессиональной певицей. Можно петь просто так, в свое удовольствие, верно? Например, почему я готовлю еду? Потому что мне это нравится.

6

Рей Чарльз (настоящее имя Рэй Чарльз Робинсон (1930–2004) и Стиви Уандер (настоящее имя Стивленд Хардэуэй Джадкинс (родился в 1950 г.) – знаменитые американские слепые певцы, исполнители эстрадных и джазовых песен. – Прим. перев.

– Может быть, – задумавшись, ответила Салима, после чего пожелала Саймону спокойной ночи. Идя к себе, она остановилась рядом с комнатой матери. Обложившись стопками распечаток, Блейз писала к завтрашнему дню текст обзора новостей.

– Вы с Саймоном отлично музицировали, – похвалила она. – У него, оказывается, немало талантов. Музыка, кулинария.

И еще он сумел наладить отношения с Салимой.

– Может, мне и правда брать уроки пения? – спросила Салима, и Блейз в очередной раз удивилась. Ее дочь впервые задала подобный вопрос, хотя всю жизнь любила петь.

– Почему нет? Постараюсь что-нибудь выяснить на этот счет. Поищем учителя пения, который мог бы приходить к нам домой.

Салима кивнула. Ей понравилась эта идея. Поцеловав на ночь мать, Салима отправилась к себе в комнату. Здесь она включила проигрыватель и, подпевая знакомым песням, прослушала несколько дисков из тех, что купила днем во время их с Саймоном вылазки в музыкальный магазин.

Оставшись в кухне, Саймон, чтобы чем-то заняться, сел за компьютер просмотреть новые записи в фейсбуке. Кстати, его ждало и новое электронное письмо от Мег. Прочитав, Саймон удалил его, выключил ноутбук и вернулся в свою каморку. Он точно знал лишь одно: их запутанные и, в общем-то, бесчестные отношения пора заканчивать. Лежа в постели, Саймон думал о Меган и тихо грустил. Утешало лишь то, что у него все хорошо с работой.

Глава 6

Следующий день начался для Блейз лучше вчерашнего. В пять утра она вошла в кухню, ожидая снова увидеть Саймона с чашкой кофе. Однако тот учел ошибку и решил обойтись без повторения. Правда, горячий кофе уже ждал Блейз, но того, кто его приготовил, нигде не было видно. Дверь в комнату Саймона была заперта. Он накрыл для Блейз стол и даже положил газеты рядом с тем местом, где она обычно сидела. Главное, что кофе готов, большего и не требуется. Такой вариант ее идеально устроил, и она уехала на работу в прекрасном расположении духа.

Утренний эфир прошел гладко, и когда Блейз зашла в свой кабинет, то попросила Марка узнать, где можно найти учителя пения. Тот удивленно посмотрел на Блейз.

– Хотите брать уроки вокала? Может, еще и чечетки? Это как-то связано со Сьюзи Кью? Решили ввести в ваши передачи элементы водевиля?

Блейз улыбнулась. Это мысль!

– Это для Салимы. У нее прекрасный голос. Ее новый «опекун» предложил ей заняться вокалом. Кстати, неплохая идея, если принять во внимание то, что она пробудет в Нью-Йорке несколько месяцев. Нужно же ее чем-то занять.

Блейз и самой понравилась идея с уроками пения.

– Черт, куда же позвонить? – задумался Марк. Для него это была в высшей степени необычная просьба.

– Куда хотите. Может, в «Джуллиард»? Как знать, может, они там что-то подскажут. Вдруг кто-то из тамошних студентов дает частные уроки? Потом есть еще такая средняя школа искусств и музыки. Можно позвонить и в нее.

– Попробую, – пообещал Марк и спустя какое-то время позвонил в «Джуллиард».

Там ему назвали несколько имен. Марк на автоответчике оставил каждому по сообщению и доложил о проделанной работе Блейз.

– Кстати, как там этот ваш новый педагог?

– Точно сказать не могу. Вчера утром я была готова убить его за то, что столкнулась с ним нос к носу в пять утра. А вчера вечером он приготовил ужин, достойный ресторана «Гренуй» [7] . А потом весь вечер играл на рояле, а Салима пела. И вот теперь моя дочь загорелась, хочет, видите ли, брать уроки вокала. Саймон действительно открывает для нее новые горизонты. Эбби была домоседкой, пусть и очень заботливой. Этот парень как будто распахивает все окна и впускает к нам в дом свежий воздух. Он даже уговорил Салиму мыть тарелки. Не знаю, может, у него что-то получится до ее возвращения в школу. У него, конечно, свой подход. Но, по крайней мере, он занимает ее делом. Что ни говори, а в уме ему не откажешь.

7

«Гренуй» (La Grenouille) – известный нью-йоркский ресторан французской кухни, существующий с 1962 года. Расположен на Манхэттене. – Прим. перев.

– Вы думаете, что он влюбился в нее и поэтому играет для нее на рояле и все такое прочее?

– Нет, вряд ли. По-моему, он лишь пытается уяснить для себя круг ее интересов и наладить с ней контакт. Он – приличный человек. У него хорошие манеры, он прекрасно воспитан и ведет себя с нами обеими как джентльмен. Просто непривычно, что в моем доме поселился мужчина. Я давно отвыкла от этого.

– Может, это на пользу вам обеим? – с лукавой улыбкой произнес Марк. Его искренне огорчало, что Блейз все время одна. Как-никак, ей уже сорок семь, и последние четыре года у нее нет мужчины. Что лично Марк считал неправильным. Блейз – красивая и умная женщина, хороший человек и блестящий профессионал. Впрочем, он не забыл о ее неудачном романе с Эндрю Вейландом. Как болезненно она переживала разрыв с ним!