Идеальное искажение

– Тише, – мягко сказала двойник. – Собирать себя по осколкам всегда больно.

– Чего?..

Она протянула руку, накрыла пальцами мои губы, покачала головой.

– Это сейчас неважно, – тихо сказала она. – Важно другое. Тебе надо остановиться. Осмотреться по сторонам. Понять, чего ты хочешь и как далеко ты готова зайти.

Я дёрнулась, попыталась подняться. Двойник сжала мои плечи.

– Слушай внимательно, – быстро заговорила она. – Тебе нужно научиться унисону, чем быстрее – тем лучше. Всё случилось только потому, что ты непоследовательна в своих желаниях. Чем дальше ты будешь заходить, тем хуже будут последствия. И…

– Яна!

Двойник оглянулась. Голос был мужской, шёл из ниоткуда и одновременно отовсюду, и смотреть назад не было смысла – там явно никого не было.

– И научись точно формулировать, чего ты хочешь, – протараторила двойник. В её руках появился новый осколок, особенно большой. Она размахнулась. – Искажение пойдёт по головам, пока ты не получишь то, чего хочешь, но оно не сможет вернуть всё так, как было.

– Яна!..

– Ничего нельзя будет исправить, слышишь? Думай, прежде чем пожелать чего-то, особенно когда окажешься на пике!

– На пике?..

Её рука с осколком резко опустилась. Мою грудь пронзила невыносимая боль, и я провалилась в темноту…

– Яна! – послышался над ухом мужской голос. – Яна, ну же!

Всё тело болело, как будто по нему проехался асфальтоукладчик. Первое, что я ощутила после боли – ветер. Он всё так же дул, ещё сильнее, чем в лесу, ещё холоднее, чем в лесу, но я его чувствовала, и это уже был плюс. Реальность возвращалась неохотно. Если бы не ветер, я бы даже не подумала бы о том, что прихожу в себя.

В театре не было движения воздуха, только пыль и запустение. Здесь была свежесть, прохлада, мужской голос над ухом. Незнакомый.

– Нашатырь, – скомандовал кто-то.

Резкий запах ударил в нос, и я подскочила от неожиданности.

– Что… какого чёрта?

Я открыла глаза. Передо мной стоял взволнованный молодой мужчина в синей униформе, похожей на медицинскую, какую я видела в магазине у Магдалены. На вид ему было лет двадцать пять, не больше, и я неожиданно поняла – врач «Скорой помощи». Камаз. Два удара. За рулём был Дима, он же неопытный водитель…

– Где он? – выдохнула я.

– Потом, – отмахнулся врач. – Как самочувствие? Голова не кружится?

Я прислушалась к ощущениям.

– Вроде нет.

Он кивнул. За его спиной я увидела машину «Скорой помощи», в неё закатывали кого-то, лежавшего на носилках. Следом за ними показался Дима, он спорил о чём-то с врачом или водителем, стоявшим рядом с машиной.

– Жив, – выдохнула я.

– Вы помните, как вас зовут? – подал голос врач.

– Вы меня сами звали по имени, – отмахнулась я. – Я в порядке, правда.

Похоже, я сама была на похожей каталке. Я попыталась спрыгнуть с неё, но врач преградил мне путь.

– Ещё пара вопросов, – сказал он.

Пришлось отвечать. Я с трудом могла сосредоточиться, не сводила глаз с Димы. Каталку погрузили внутрь машины, он забрался следом. Оглянулся, увидел меня, на пару мгновений застыл, затем отвернулся. Врач, стоявший возле машины, захлопнул за ним дверцы.

– Кого увозят? – спросила я и обернулась.

Похоже, я перебила его на полуслове. Расспрашивавший меня врач прищурился, помедлил с ответом. Я успела рассмотреть его глаза – орехового цвета, тёплого оттенка, но в них не было ни капли тепла. Наоборот, цепкость, холод – как холодный ветер и ледяной дождь, начинавший накрапывать.

– Фёдора Зорина, – нехотя ответил врач.

– А он?..

– Он хотя бы жив, – отрезал врач. – Подозревают внутреннее кровотечение.

Мне стало дурно. Автомобиль «Скорой помощи» завёлся, вздрогнул и резко сорвался с места. Зажглись синие мигалки.

– Почему увозят только его? – одними губами спросила я.

Я ощутила, как тёплая ладонь скользнула по моей замёрзшей на ветру.

– Остальным это уже не нужно, – негромко ответил врач.

– Как не нужно, это глупости, – я покачала головой. – Они же…

– Яна, – уже громче перебил он. – «Скорая помощь» им не нужна.

Я непонимающе уставилась на него, он на меня. Несколько мгновений спустя медик отвёл взгляд в сторону и склонился к раскрытому чемоданчику, наполненному кучей скляночек.

– Может быть, успокоительное? – спросил он.

Я снова покачала головой. Казалось, его слова обернулись струнами в моей голове и теперь навязчиво звенели, заполняя собой всё вокруг. «Скорая помощь» им больше не нужна, пели струны. Больше не нужна. Больше не нужна…

Это было последним внятным моментом, какой я запомнила. Дальше всё погрузилось в туман, как будто разум решил заткнуть звон струн, да и всю реальность заодно. Я знала, что меня повезли в ту же больницу, что и Федю, для дополнительного обследования, что тот же врач ехал рядом со мной и не сводил с меня взгляда ледяных карих глаз. И помню, что мне было безумно холодно под этим взглядом, но даже этот холод не мог меня отрезвить и привести в себя.

А струны всё пели и пели, приглушённые туманом.

«Скорая помощь» не была нужна тем, за кем уже выехала машина из городского морга.

Саратов. Третье июля, ближе к вечеру

Ещё пару лет назад всё было гораздо проще. Мы все учились в школе – я, Магда, Денис, Дарина, даже Лиза… правда, она была старше, и когда мы заканчивали десятый класс, она выпускалась. Конечно, Денис не был частью нашей маленькой женской компании, но был самой горячей темой для обсуждения. Практически любая тема сводилась к нему, потому что девчонки любили меня подкалывать.

Даже священные для меня темы.

– Какой классный браслетик! – восхитилась Магда, когда я протянула ей безделушку, сплетённую из атласных ленточек. Она схватила браслет, нацепила на руку, затем оглянулась на меня и хитро прищурилась. – А Денису такой подаришь?

Я вспыхнула.

– Ну нет!

– Чегой-та? – не унималась подруга. – Нам, значит, можно…

Я оглянулась на Дарину. Она стояла чуть в стороне, обняв себя за плечи, и задумчиво смотрела вдаль. Магда всё ещё говорила и говорила, а я отмахнулась от неё и шагнула к Дарине. Осторожно коснулась её плеча. Она вздрогнула, оглянулась на меня и неловко заулыбалась.