Идеальное убийство

«Удивительно, — думала мисс Климпсон, — что Вера не обратилась ко мне за советом. Стесняется, наверное, бедное дитя. Я ведь уже неделю ее не видела. Надо бы зайти к ней — может, она все и расскажет. И тогда, — мисс Климпсон возликовала, словно узник, выпущенный из темницы, — получится, что я узнала эту историю законным путем, так что я смогу с полным правом рассказать ее лорду Питеру».

На следующий день — это была пятница — она проснулась по-прежнему с подспудным ощущением тревоги. Листок, засунутый между страницами записной книжки, все еще беспокоил ее. Мисс Климпсон отправилась в дом Файндлейтеров, однако там ей сказали, что Вера гостит у мисс Уиттакер. «Значит, помирились», — подумала она. Ей не хотелось сейчас видеться с Мэри Уиттакер, не важно, что та скрывала — убийство или заурядный адюльтер; однако ею двигало желание как можно быстрее разобраться с алиби — ради лорда Уимзи.

На Веллингтон-авеню она узнала, что девушки уехали в понедельник и до сих пор не вернулись.

Мисс Климпсон попыталась успокоить служанку, однако сердце ее было не на месте. Она зашла в церковь, но ей так и не удалось сосредоточиться на молитве. Повинуясь внезапному импульсу, она обратилась к мистеру Тредголду, занимавшемуся украшением алтаря к празднику, с вопросом о том, не найдет ли он завтра вечером немного времени, чтобы обсудить с ней одну проблему этического свойства. Тут она подумала, что ей пошла бы на пользу длинная прогулка — пора немного проветриться и привести мысли в порядок.

Она покинула церковь, на четверть часа разминувшись с лордом Уимзи, и села на поезд, идущий в Гилдфорд. Мисс Климпсон как следует погуляла, пообедала в небольшом сельском кабачке, вернулась в Гилдфорд и поехала домой. По прибытии она узнала, что мистер Паркер и еще несколько джентльменов спрашивали ее в течение всего дня, кроме того, «ужасная новость, мисс! Мисс Уиттакер и мисс Файндлейтер пропали, и полиция ищет их, вообще, эти автомобили такие опасные, не правда ли? Предполагается, что они попали в аварию».

И тут, подобно озарению, в голове мисс Климпсон пронеслось: «Южная Одли-стрит».

Конечно, она не знала, что Уимзи сейчас находится на курорте Кроу-бич. Она надеялась застать его в Лондоне. Ее целиком захватило желание немедленно отправиться на Южную Одли-стрит. Она не знала, что будет делать, добравшись туда, но чувствовала, что должна ехать. Душа ее противилась тому, чтобы обнародовать найденную в церкви записку. Услышать историю от самой Веры Файндлейтер — вот что было ей сейчас нужно. Она села на первый поезд до Ватерлоо, оставив для Уимзи и Паркера дома письмо, загадочное и изобилующее невероятным количеством заглавных букв и подчеркиваний, которое они, кстати, так и не получили.

На Пикадилли она обнаружила Бантера, от которого узнала, что милорд сейчас находится на Кроу-бич вместе с мистером Паркером. Сам Бантер как раз отправлялся в путь, чтобы присоединиться к ним. Пользуясь случаем, мисс Климпсон попросила его передать лорду Питеру записку — еще более туманного содержания, чем вышеупомянутое письмо, и отбыла в направлении Южной Одли-стрит. Только добравшись туда, она поняла, насколько смутно представляет себе цель своей поездки и как мало можно узнать, просто бродя по улице взад-вперед. Кроме того, внезапно она осознала, что если мисс Уиттакер действительно проворачивает какие-то тайные дела на Южной Одли-стрит, то встреча со знакомой, патрулирующей квартал, может показаться ей весьма подозрительной. Потрясенная собственным открытием, мисс Климпсон зашла в аптеку, чтобы перевести дух. Она сделала вид, что выбирает зубную щетку, — сравнение разных форм, цветов и размеров должно было занять некоторое время, а аптекари порой бывают такими разговорчивыми…

Оглядывая помещение аптеки, мисс Климпсон заметила полку, на которой стояли жестянки с мазью от кашля — средство было названо по фамилии аптекаря.

— И еще, пожалуйста, баночку вот этой мази, — сказала она. — Восхитительное лекарство, просто потрясающее. Я пользуюсь им уже много лет и просто обожаю его. Я советую его всем моим друзьям, особенно при инфлюэнце. Одна моя подруга — кстати, она частенько проходит мимо вашей аптеки — только вчера пожаловалась мне на о, что подцепила страшный кашель. «Дорогая моя, — сказала я ей, — вам обязательно следует купить баночку этой чудесной мази, и у вас больше не будет с кашлем никаких проблем». Подруга была так мне признательна за рекомендацию! Кстати, она еще не заходила к вам? — И мисс Климпсон подробно описала аптекарю Мэри Уиттакер.

Следует отметить, что в борьбе между ее совестью и тем, что Уилки Коллинз называет «страстью к расследованию», совесть неуклонно сдавала свои позиции, так что мисс Климпсон стала прибегать к прямой лжи, чего раньше никогда бы не позволила себе.

Тем временем аптекарь ответил, что женщина с такой внешностью к нему не заходила. Мисс Климпсон ничего не оставалось, как ретироваться и подумать, что делать дальше. Перед тем как покинуть аптеку, она тихонько пустила свой ключ в корзину с губками, на которую опиралась локтем. Ей мог понадобиться предлог, для того чтобы прийти на Южную Одли-стрит еще раз.

Совесть тяжко вздохнула, а ангел-хранитель уронил в корзину с губками несколько слезинок.

Зайдя в ближайшее кафе, мисс Климпсон заказала чашку кофе и стала сочинять план поквартирного обследования улицы. Ей нужен был предлог — и маскировка. В немолодой пансионерке проснулся дух авантюризма, и первая дюжина придуманных ею вариантов была скорее фантастического, но никак не практического свойства.

Затем ей на ум пришла поистине блестящая идея. Мисс Климпсон относилась (и не скрывала этого) к тому типу людей, которые нередко занимаются сбором пожертвований. Более того, церковь, которую она посещала в Лондоне, владела небольшой миссией, постоянно нуждавшейся в средствах, и у мисс Климпсон было несколько подписных листов, что давало ей законное право на сбор пожертвований. Обход квартир с целью сбора средств — что может быть лучше!

Да и вопрос с маскировкой оказался не столь уж мудреным. Мисс Уиттакер видела ее только при полном параде — и в совершенно другой обстановке. Будет достаточно уродливых стоптанных ботинок, потрепанной шляпы, бесформенного пальто и темных очков, чтобы Мэри не узнала ее на расстоянии.

При столкновении лицом к лицу будет не важно, узнает ее мисс Уиттакер или нет, ведь, если таковое произойдет, это будет означать, что задача мисс Климпсон выполнена и нужный дом обнаружен.

Она встала из-за столика, расплатилась и поспешила в магазин, чтобы купить очки, поскольку была суббота. Обзаведясь солнцезащитными очками, которые отлично скрывали ее глаза, при этом не привлекая к себе внимание излишней загадочностью, она сняла комнату близ площади Святого Георга, чтобы как следует подготовиться к предстоящей авантюре. Было ясно, что до понедельника начинать обход не имеет смысла: для сбора пожертвований вторая половина субботы и воскресенье — время безнадежное.

Подбор одежды и аксессуаров занял практически весь вечер. Удовлетворенная проделанной работой, мисс Климпсон спустилась вниз, чтобы выпить чаю с квартирной хозяйкой.

— Прошу вас, садитесь, мисс, — пригласила ее та. — Вы уже слышали про убийство? Это просто ужас какой-то!

— Что за убийство? — рассеянно спросила мисс Климпсон.

Квартирная хозяйка протянула ей газету «Ивнинг Ньюс», на первой полосе которой была опубликована заметка о смерти Веры Файндлейтер.

Следующее воскресенье стало самым тяжким днем в жизни мисс Климпсон. Будучи женщиной энергичной, она проклинала свое бездействие и предавалась бесконечным размышлениям о случившейся трагедии. Не зная о предположениях Уимзи и Паркера, она приняла историю с похищением за чистую монету. Теперь она считала, что Мэри Уиттакер была непричастна к предыдущим убийствам — за исключением, конечно, смерти Агаты Доусон, если таковая являлась убийством, — и приписывала преступления злодею с Южной Одли-стрит.