Идеальность

Представьте, две сестры оказались никчёмными жёнами и не смогли устроить свою жизнь. А еще двоюродная сестра туда же. Сплошное разочарование, блин. Двоюродный брат, который Пашка, как-то сказал, что это у нас в крови. А я не верила, ха-ха.

Что скажет папа, когда узнает?

У них с мамой идеальный брак. Я всегда ориентировалась на их жизнь: без скандалов, интриг, зависти. Одно сплошное взаимопонимание.

И еще мне неуютно от мысли, что всё это просочится в прессу. Вы хорошо знаете, каково это — попасть к журналистам в лапы. Сколько раз вам задавали неудобные вопросы? Сколько раз в газетах писали статьи, в которых вас выставляли не в лучшем свете? Ведь было, признайтесь.

Но вы жили в другом мире, в другом, если хотите, веке. Сейчас всё изменилось. Время интернета, открытых новостей, мира без границ. Знаете, сколько сил мне потребовалось, чтобы вымарать кучу статей о себе? Сколько таблеток я выпила и сколько сеансов психотерапии посетила?

Один неизвестный писал обо мне статьи в своём бложике. Знаете, есть такое термин — троллинг. Когда без причины набрасываются на человека и начинают поливать его грязью. Так вот этот неизвестный занимался троллингом меня. Чем-то я ему не угодила. Обвинял меня в том, что я за счёт отца многого добилась. Как будто я не умею вести тренинги и готовить, а дом мне достался просто так, машину подарили и так далее… Господи, да я никогда не отрицала! Да, мой отец хорошо зарабатывает. Почему ему не сделать дочери приятное? Но тролль преподносил всё так, будто я циничная, мерзкая прошмандовка, которая презирает людей. У него было несколько тысяч читателей — а в блогах это только верные поклонники, армия тьмы, готовая следовать за своим повелителем куда угодно. Раз он сказал, что Ната — никчёмная девица, то так и будет.

«Да, мой господин! Затравим бедную девушку только за то, что ей повезло с родителями!»

Представляете? Что может глупее?

Я потратила три месяца, чтобы этого неизвестного заблокировали вместе с его бложиком. Мне не составило бы труда найти его в реальной жизни, поверьте. Просто не хотелось раздувать историю ещё дальше.

(о, да, опять про папочку, простите, ничего не могу с собой поделать)

Я пишу слишком много лишнего. Знаете, почему? Мне сложно добраться до сути. Я сто раз попросила прощения сегодняшним вечером и еще сто раз прошу в письме.

Простите меня, простите, простите, простите, простите, пожалуйста, простите.

Никто не должен видеть меня слабой, униженной и разбитой.

Да, Денис не идеален. Да, выходит, что я несколько лет обманывалась и возводила иллюзии, какой-то воображаемый мирок, где два человека счастливы вместе до конца жизни (а потом умирают в один день!).

Скажите, можно ли считать это наивностью? Мне двадцать семь лет, я взрослая женщина. Разве слово «наивность» вообще подходит? Скорее — «глупость». Или «недальновидность». Или, чем чёрт не шутит, «самообман».

Я себя обманывала. Невероятно.

Представляете, у нас с Денисом последние пять лет было «блинчиковое воскресенье». Я вставала по воскресеньям рано утром и готовила блины. Денис мог работать в субботу, но по воскресеньям он неизменно валялся в кровати часов до десяти.

Когда он просыпался, в комнате появлялась я. Поднос с блинчиками, бокал холодного сока, несколько джемов, мёд, сгущенное молоко (я его не ем, но Денис обожает!). Мы завтракали в постели. Да-да, прямо так. Могли капнуть джемом на простыню, вытереть жирные пальцы о наволочку (но я всегда следила за тем, чтобы под рукой были влажные салфетки). Часто после завтрака мы занимались любовью, а потом бежали под душ и еще какое-то время наслаждались друг другом под тёплыми струями воды…

А вчера у нас случился скандал из-за всего этого. Денис не просыпался дольше обычного. В субботу он пришёл поздно, после полуночи и, не умываясь, сразу свалился в кровать.

Утром я уже давно приготовила блины и ждала, пока муж проснётся. В одиннадцать я осторожно заглянула в комнату. Он лежал на животе, в брюках, в расстегнутой рубашке, руки под подушкой. Вообще-то, я не позволяю Денису спать в одежде. Это его беда. До знакомства со мной он «грешил» такими вот мелочами. Мог заснуть в брюках, ел на диване перед телевизором, не мылся каждый день, не менял носки несколько дней… Знаете, детали, на которые не следует обращать острого внимания, но которые следует искоренять (есть даже несколько заметок на эту тему, очень интересных, я вам принесу номера журналов, почитаете).

Я искореняла по мере сил, но иногда мелочи появлялись вновь. Редко. Как сорняк. Вот и вчера появились. Я списала на усталость Дениса, с кем не бывает? Подошла, села на край кровати, погладила его спину. Обожаю спину Дениса, обожаю проводить пальцами между его лопаток.

Он шевельнулся, что-то буркнул.

Я спросила, не планирует ли он просыпаться. В конце концов, блины стынут. Тогда Денис, не поднимая головы, совершенно чётко пробубнел: «К чёрту блины».

Представляете, в каком я была шоке?

«К чёрту блины, — повторил он. — Мне надоело каждое воскресенье с утра есть одно и тоже. Давай что-нибудь другое, а? Гренки. Тосты с маслом. Закажем МакДак. Расслабимся по-новому».

Мне до сих пор кажется, что Денис говорил это во сне. Потому что это был не его голос, не моего идеального мужа!

Я не буду вас утомлять подробностями. И так много наболтала при личной встрече. Суть такова, что мы поругались. Впервые в жизни. Он сел на кровати, я вскочила и ходила кругами по комнате, как обеспокоенный щенок. Мы ругались, не повышая голосов, будто в доме был кто-то еще, кто может нас услышать. Я разозлилась. Денис выглядел раздраженным. Может, он заболел?.. Я не знала, что делать. Все советы, статьи, заметки на тему супружеских ссор вылетели из головы. Я не практикую стиль стервозной жены, понимаете? Я просто не могу себе этого позволить.

А тут как будто прорвало. Мы вдруг начали вспоминать те самые мелочи, которые есть у нас, которые надо искоренять, из-за которых нельзя злиться. А мы вспоминали, швырялись ими друг в друга.

Я упрекала его в том, что он не хочет экспериментировать в сексе. Секс-игрушки ему противны. Только традиционный секс, ничего больше.

Он парировал моей увлеченностью журналами. Называл меня зависимой от статей в глянцах, от журнальной комнаты, модных передач и советов каких-то «прошмандовок из интернета».

Я указала на его нестриженные ногти, мятое лицо, запах изо рта.

Он сказал, что ему надоели мои длинные волосы.

А мне надоели его бесконечные тренировки и бег по утрам. Раньше этого не было, раньше это было хорошо.

И еще его любовь к дурацким комедиям, плоские шуточки о моём отце, его сон в воскресенье, храп, идиотские коричневые ботинки, агрессивное вождение…

В какой-то момент мы замолчали оба. Я бы даже сказала — заткнулись. Как будто подавились словами (скажите, я не слишком графомански пишу? Вы же литератор, вас, должно быть, коробит мой стиль. Заранее прошу прощения!).

Мы смотрели друг на друга. Я поняла, что если скажу еще хотя бы слово, то перейду черту, которую нельзя переходить. Мы же не еще одна пара, которая начала ругаться и больше никогда не останавливалась до развода. Так нельзя.

А вот Денис ничего не понял. Он открыл свой поганый рот и сказал:

— Я всегда подозревал, что ты тупая стервозная сука.

Он перешёл черту. Сделал так, что вспыхнули и сгорели мосты. Я смотрела на него, открывая и закрывая рот, будто мне не хватало воздуха, будто я вот-вот разрыдаюсь. Но я не хотела плакать. Я хотела убить его прямо там. Показать ему, на что я вообще способна.