Идеальный ген

Матильда не заметила, как он отключил звонок, ловко извернулся, оп – и она уже лежит на спине, ноги разведены, а Зейн, словно машинально, гладит ее через трусики.

– Кажется, я говорил, что не стоит мне мешать, Ти-ти. – Он отодвинул тонкое кружево и осторожно погрузил палец во влажную глубину. – Говорил?

– Да, – простонала Матильда. Думать было совершенно невозможно, ведь он знал, как нужно двигаться внутри так, чтобы максимально быстро довести ее до пика.

– Говорил, – кивнул головой Зейн и погрузил внутрь еще один палец, большим поглаживая сверхчувствительный бугорок. – А ты?

– А я-а-а…

– А ты не послушала. – Он вынул пальцы, поправил трусики.

Матильда не удержалась и захныкала.

– Жестоко? – Зейн облизал пальцы. – М-м-м… Сладкая моя. Жестоко, да, а ты была не жестока? Ну-ка, открой ротик, закончишь то, что начала…

– … Ти-ти! – ворвалось в сознание Матильды, вырывая ее из воспоминаний. – О чем думаешь?

Улыбка Зейна была порочно-искушающей.

– О том, как бы тебе подгадить, - ответила Матильда. – Ты напустил на мой корабль комиссию!

– Ну ты же утверждала, что являешься законопослушной, почему бы это не проверить? – пожал плечами Зейн. – Как тебе моя новая стрижка?

Матильда против воли скосила глаза к низу его живота. Была у Зейна мания – раз в несколько месяцев менять интимную стрижку. Испробовав стрелочки, сердечки, елочки и прочие формы, он стал экспериментировать с цветами, потом – с украшениями. Теперь он… У Матильды отвисла челюсть. Он отпустил там волосы и заплел несколько косичек!

– Пришлось купить специальную маску для ускорения роста волос, – поделился Зейн, наслаждаясь реакцией Матильды и приближая камеру к своему причинному месту. – Это плетение называется «рыбий хвост».

– Прикольно, – одобрил Кирилл, заглянувший через плечо Матильды. – Мне такое же отпустить?

Он положил голову на плечо девушки. Его волосы щекотали шею Матильды. Она почувствовала, как еще глубже проваливается в Зазеркалье.

– Ни в коем случае, – сказала она. – Выбрить наголо!

Зейн прищурился.

– Не верю своим глазам! Ты уже попробовала всех своих мальчиков или только рыжего? И как он тебе?

Матильда не удержалась от маленькой мести. Она сладко улыбнулась и промурлыкала.

– Конечно, лучше. Ты всего лишь рожден от питомникового раба, а он – настоящий генетический шедевр, к тому же правильно обученный. Ты, Зейн, идеален лишь наполовину.

У Карата так потемнело лицо, что Матильда испугалась. Не переборщила ли она? Что делать, если он затаит обиду и начнет ей пакостить по-крупному? Ведь она ударила по самому ценному – мужскому самолюбию.

– Лучше, говоришь, – прошипел он. Глаза метали молнии, на скулах ходили желваки. Но Зейн быстро взял себя в руки. – Ты возьмешь мой груз?

– Нет.

– Жаль, – Зейн отключился.

Матильда тут же повернулась к Кириллу и предупредила:

– Еще раз влезешь в мой разговор – пожалеешь.

Развернулась и направилась к «толкучке», решительно настроенная сегодня получить любой груз и вообще вести себя так, будто ничего, совершенно ничего необычного в ее жизни не происходит.

– Мне кажется, Матильда, ты бесишься от того, что этот красавчик тебя бросил, – сказал Кирилл ей в спину.

– Во-первых, я не бешусь. Во-вторых, чего бы ты не добивался своими репликами, лучше прекрати. А в-третьих, это я его бросила.

Интересно, как хозяйка терпела Кирилла? Что-то для раба он сильно наглый. Или это на него так смена статуса повлияла? Опьянение от свободы?

Какое-то время они шли молча, но Матильда была настороже. Мало ли что сейчас обдумывает Кирилл! Судя по всему, он невзлюбил ее с первого взгляда и теперь отыгрывается за все сразу.

***

Натаниэль открыл глаза, выныривая из дремы. На корабле царила тишина. Спина совсем не болела, но чувство тревоги не давало расслабиться.

Он поднялся, слегка пошатываясь, вышел к рубке, а потом побрел к кухонному блоку, откуда послышался смешок Рика. Бу заметил Натана первым:

– Ты встал, Нат?! Но зачем? Госпожи… эээ… Матильды нет, лежал бы. Мы бы тебе планшет принесли, чтобы ты не вставал. Ты должен купить бытовые вещи.

– Где Кирилл? – спросил Натаниэль.

– Ушел с капитаном,– сказал Рик. – Они пошли клиентов искать.

– Бу, – Натаниэль оперся о стол. – Как ты мог ее отпустить! Кирилл же… Он нестабилен! А что, если у него окончательно сорвет крышу после сегодняшнего?

Большой Бу развел руками. Рик беспомощно посмотрел на Натаниэля.

– Ты хочешь сказать, что он может ее убить?

– Я не знаю, что он может, – признался Натаниэль. – Но вся его генетическая линия была признана психически неустойчивой, Кирилл не попал под ликвидацию только потому, что старая хозяйка его сильно любила.

– Давай позвоним капитану! Я могу!

– И что ты ей скажешь? – спросил Бу, удерживая готового сорваться с места Рика. – Дорогая госпожа, рядом с вами, возможно, хладнокровный психопат, который может свернуть вам шею? Как ты думаешь, сколько она еще пробудет нашей опекуншей после такого заявления? Хочешь обратно в рабство?

– Не думаю, что она захочет от нас избавиться, – возразил Натаниэль. – Мне Матильда не показалась такой же сучкой, как все эти… с которыми Осси водилась в последнее время.

– Но то, что мы ей не нужны, это факт.

– Факт, – согласился Натаниэль. – Возможно, этот факт и даст нам хоть какую-то возможность нормально пожить.

Бу замолчал. Он знал, что Натаниэль мечтает о другой жизни. Той, где он может сам принимать решения, сам выбирать себе женщин, а главное – сам растить своих детей. Бу в рабской жизни устраивало почти все, он не особо любил что-то решать и брать на себя ответственность, а вот Натаниэлю не сиделось тихо. Он сам уговорил старую хозяйку позволить ему закончить курсы финансового управления, сам возился с финансами и разбирался со всеми делами. Если бы хозяйка не погибла, через несколько лет мог бы быть проданным в какое-то поместье в качестве эконома.

– Что будем делать? – спросил Рик.

– Молчать, – пожал плечами Натаниэль. – Надеюсь, у Кирилла хватит ума ничего не затевать.

Рик услышал звонок и помчался его принимать. Бу и Натаниэль, не сговариваясь, пошли за ним. Мало ли что.

Камера показала красивого, холеного мужчину в одних шортах. Он валялся на кровати, покрытой дорогим меховым пледом.

– Эй, вы, – сказал он, обращаясь ко всем сразу. – Питомцы. Ти-ти, в смысле, Матильда – моя. Только попробуйте протянуть к ней свои ручонки. Кастрирую.