Идеальный маньяк (сборник)

– Ну хоть что-то интересное есть? – спросил Гуров, проходя к своему столу и усаживаясь за него. Он с удовлетворением отметил, что компьютер Винникова уже стоит у него на столе.

– Да ни фига, – отозвался Станислав. – Имена без фамилий, диагнозы, методы лечения… И никаких расшифровок! То есть на нормальный, человеческий язык это не переведешь! Например, вот что это такое? «Марианна, двадцать два года. Галлюцинаторно-параноидное расстройство…» Что это все значит? По-русски?

– Ну, это не главная проблема. На человеческий язык это вполне переведут специалисты, если нужно.

– Вот именно, Лева! Если нужно! – с нажимом произнес Крячко. – А тебе не кажется, что мы вообще занимаемся ерундой и все эти записи о клиентах никакой роли не играют?

– Может быть, и не играют… – задумчиво произнес Гуров. – Может быть. Но я уже сегодня надеюсь выяснить это на сто процентов. Мне осталось узнать несколько нюансов.

– Ну а ты хоть что-то интересное узнал в этом Зеленограде? Я на тебя рассчитывал, на ту поездку, а ты молчишь и у меня новости спрашиваешь!

– Узнал я многое, Стас, – успокоил друга Гуров и вкратце рассказал о своей беседе с Ларисой Редниченко и следователем из Зеленоградского убойного отдела.

– Ну так тем более, Лева! – воскликнул Крячко. – Тебе даже следователь сказал, что это Винников! Да один только факт, что во время его проживания в Зеленограде там происходили точно такие же преступления, говорит сам за себя!

Гуров, не слушая Станислава, посмотрел на часы. Было начало седьмого. Гуров что-то пробормотал себе под нос и принялся подключать компьютер Винникова. После этого он на целый час погрузился в исследование хранящейся в нем информации. Крячко с демонстративно скучающим видом обмахивался импровизированным веером, сложенным из своей любимой газеты.

– Ого! – подал возглас Гуров. – Вот это находка!

– Что, список жертв с перечислением подробностей убийств? – съязвил Крячко.

– Нет! Здесь записи сеансов с клиентами. Аудиозаписи, – пояснил Гуров, поворачивая экран к Станиславу.

– Ты что, намерен их все прослушать? – обалдело спросил тот, увидев, какой объем занимает директория.

– Обязательно, Стас! – подмигнул приятелю Гуров. – Причем вместе с тобой. Так что усаживайся поудобнее и приготовься к увлекательному радиоспектаклю.

– Да в гробу я видал такой спектакль! – возмутился Крячко. – Я уже начитался про этих психов, у меня скоро у самого психоз начнется!

– Они не психи, а просто люди с психологическими проблемами, – поправил Гуров. – Так что давай. Торопиться нам некуда – вся ночь впереди.

Вскоре в кабинете Гурова зазвучали монологи людей, посещавших сеансы Винникова.

«…И когда я понял, что она собирается от меня уйти, я почувствовал, что готов на все, чтобы ее вернуть. На любую подлость, коварство и даже унижение…»

«Когда я впервые ощутила прикосновение мужчины, мне стало так противно, как будто до меня дотронулся таракан! Я не знаю, просто предположить не могу, почему у меня возникли такие ассоциации, но с тех пор у меня просто нет никакой сексуальной жизни. Если я пытаюсь начать с кем-то отношения, то, как только дело доходит до интима, начинается кошмар. Я совсем одна…»

«Мать была очень властной женщиной, она постоянно разговаривала со мной приказным тоном и требовала беспрекословного подчинения. Мне казалось, что она получает просто физическое удовольствие от своей власти. Ей нравилось подчинять и унижать. Теперь я понимаю, что, скорее всего, именно так и было: она развелась с отцом, когда я был совсем маленьким, и с тех пор не выходила замуж и не имела ни с кем отношений. Заставлять меня слушаться ее во всем стало как бы компенсацией за отсутствие любви…»

«Еще в школе они надо мной смеялись, не считались с моим мнением и вообще не воспринимали как человека. Это было ужасно. Постоянное одиночество, слезы… Как же мне хотелось отомстить! Отомстить всем этим девочкам, которые беспечно хохотали и даже не думали, какие страдания доставляют мне, заставляя переживать! Мне много раз представлялось, как я начинаю их бить, а потом душить, и смотреть при этом в их глаза, и радоваться – пусть они испытают хоть каплю той боли, что доставляли мне, чувствуя полную свою безнаказанность!»

Гуров остановил запись и повернулся к Крячко, который с мрачным и несчастным видом сидел за соседним столом, прослушивая другие аудиозаписи, скопированные на его компьютер.

– Ну что еще? – спросил Крячко, снимая наушники.

– Послушай, что я нашел! – Гуров включил запись.

– Лева, ты решил меня угробить! – простонал Крячко, закатывая глаза. – Я в жизни не слышал такого количества шизофренической бредятины!

– Слышал, слышал. Неоднократно на допросах, – посмеиваясь, возразил Гуров. – Слушай внимательно!

Крячко плюхнулся на стул и с унылым лицом подпер рукой подбородок. Негромкий голос полился из динамиков. Крячко нахмурился, прослушав ролик до конца.

– И что? – спросил он. – У меня подобного тоже полно!

– Слушай еще раз! – потребовал Гуров.

– Еще раз? – взорвался Крячко. – Новую пытку, что ли, изобрел?

– Ты голос узнал? – перебил Гуров.

– Н-нет, – неуверенно сказал Крячко.

– Слушай! – безапелляционно заявил Гуров, врубая звук громче и ставя запись сначала.

– Постой, постой… – забормотал Крячко. – Вроде бы похож на…

– Вот именно! – удовлетворенно кивнул Гуров. – И факт посещения Винникова был от нас скрыт! Понимаешь?

Крячко озадаченно почесал затылок.

– Честно – нет, – признался он. – Вообще ничего не понимаю! У меня теперь в голове все перепуталось.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился дежурный.

– Вот, Лев Иванович, данные, которые вы запрашивали, – сказал он, кладя перед Гуровым несколько листков.

– Спасибо, – кивнул полковник, тут же принимаясь за чтение. – Ну вот, Стас, – обрадованно сказал он. – Сведения, которых я ждал. Данные на Гордину Екатерину Викторовну…

Данные были не слишком обширными. Екатерина Викторовна Гордина до замужества носила фамилию Новикова и проживала в городе Зеленограде Московской области. Полтора года назад вместе с мужем, Гординым Виктором Владимировичем, переехала в Москву. В настоящее время работает в фитнес-центре «Идеал».

– И что? Это нам ничего не дает, – заметил Крячко.