Идеальный мир для Химеролога

Он молчал. А потом издал такой пронзительный, радостный крик, что с соседней крыши вспорхнула стая голубей.

— Отлично, — кивнул я. — Я свою часть сделки выполнил. Теперь твоя очередь. Рассказывай.

И он начал говорить.

Мне кажется, я провёл в его компании не меньше часа. Это был самый придурошный болтун, которого я когда-либо встречал. Он владел огромным количеством информации, но на каждый факт у него было по три собственных комментария.

Так я узнал, где нахожусь. Что об этом городе думает сам Кеша. Что о нём думают другие животные в магазине и проходящие мимо люди. И даже о чём сплетничают хомяки и черепахи.

Всех их привозили в магазин ещё птенцами и щенками. Они не помнили внешнего мира, но отлично знали столицу по разговорам, которые слышали каждый день. И вывод из этих разговоров был один: я в полной, беспросветной заднице. Ещё большей, чем думал.

Я вернулся в реальность, чувствуя, как гудит голова. Кеша сидел в клетке и приходил в себя. Я влил в него немного энергии, чтобы ускорить процесс. Он тут же подскочил, принял боевую стойку.

Я открыл дверцу клетки.

— Ладно. Вали на все четыре стороны. Ты свободен.

Кеша стоял на месте и не двигался.

— Человек, Кеша знает, это так не работает, — мысленно связался он со мной.

— В смысле?

— Человек купить Кеша. Человек ухаживать за Кеша. Человек чесать Кеша. Человек кормить, поить, выгуливать, разговаривать. Человек, куда пошёл? Эй, эй, стой!

Я уже развернулся, чтобы уйти, но он вылетел из клетки и приземлился мне на плечо.

— Поздравляю, человек! Теперь ты пират! И всё благодаря Кеше!

— При чём тут пират? — вздохнул я.

— Не знаю, что за пират. Но дети, когда хотели меня купить, кричали родителям: «Мам, пап, купите попугая! Я буду как пират!»

— Кеша, — прервал я его. — Пропади в ужасе. Ты свободен.

— Человек использовал Кешу? — обиженно спросил он.

— Да!

— Понятно.

Он слетел с моего плеча и понуро поплёлся по земле. Давил на жалость. Рассказывал, что его теперь каждый голубь запинает, что у него нет авторитета, нет человека…

Я не выдержал. Присел, коснулся его и влил крошечную толику своей силы.

Укрепил ему костную структуру. Изменил состав кератина в клюве так, что он теперь мог крошить кирпичи. И даже добавил пару рефлекторных нейронных связок для уклонения.

Эта простенькая манипуляция выжала меня почти досуха. Да, я всё ещё мог творить чудеса, но цена за них стала непомерно высокой.

Напоследок я временно парализовал лётные мышцы попугая. Чтобы не увязался следом.

— Теперь ты сможешь за себя постоять. Удачи.

Я развернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Он ковылял за мной, неуклюже подпрыгивая. Отчаянно хлопал крыльями и выкрикивал проклятия. Но я был быстрее.

Наконец, я добрался до большой дороги, остановил первую попавшуюся повозку-такси — дребезжащую коробку на колёсах — и назвал адрес.

Кеша поведал мне много интересного. И теперь я знал, куда мне нужно направляться. По крайней мере, на первое время. Нужно было затаиться. Переварить информацию. И составить новый план.

Я направлялся в спальный район. Тихий, скучный, притулившийся прямо у огромной городской стены. По совету говорящей птицы — лучшее место, чтобы затаиться. Рядом — трущобы, а значит, никому не будет до меня дела.

Когда я летел сюда на Вестфале, то видел эти стены. Сначала подумал, что они нужны, чтобы люди не разбегались из этого человеческого муравейника.

Но оказалось — всё наоборот. Стены защищали их от того, что могло прийти извне.

Снаружи, в Диких Землях, творился форменный ад. Твари постоянно мутировали, плодились и ломились в город пожрать. А местный правитель, судя по всему, вместо того, чтобы собрать армию и устроить тотальную зачистку, предпочитал отсиживаться за стеной.

Ну, или просто не хотел тратить на это деньги. Знакомая история.

Пока дребезжащая повозка тащилась по улицам, а водитель что-то бубнил себе под нос, я смотрел в окно, жадно впитывая детали. И чем больше я видел, тем больше убеждался: Пандора была права. Этот мир — весёлый.

Вот, например, мимо нас проплыла какая-то аристократка. Сразу видно — птица высокого полёта. Высокомерный взгляд, дорогие шмотки, и два пуделя на поводках. С виду — милейшие создания. Белые, пушистые, с глупыми бантиками.

Кеша был прав. Он далеко не самое уникальное животное в этом городе.

Я мельком просканировал собачек. Всего лишь на мгновение, чтобы не привлекать внимания.

Под милой шерстью скрывались стальные мышцы и мощнейший скелет, которого не может быть у такой мелкой породы.

А главное — челюсти. В них был вшит генотип какой-то саблезубой твари. Сейчас пасть выглядела нормально, но я прекрасно видел механизм, который позволял ей раскрываться совершенно непропорционально телу. Такая собачка могла легко отхватить человеку ногу по колено. И переварить. Пищеварительная система была заточена на то, чтобы растворять даже кости.

Отличные телохранители. Незаметные и смертоносные.

Вот только работа была сделана «на коленке». Грубо и топорно. Химеролог, который их создавал, был явно двоечником. Он совершенно не продумал метаболизм. Я с ходу мог назвать десяток способов, как сделать его эффективнее. А в текущей конфигурации… эти милые пушистики должны были гадить, как средний дракон.

Представляю, как «рады» слуги этой дамочки, убирающие за её питомцами.

А ещё через пару лет у этих пуделей сотрутся суставы в челюстях. Просто потому, что горе-создатель не укрепил их должным образом. И милые собачки превратятся в беззубых инвалидов.

От этой мысли мне стало как-то гадко. Это не химерология. Это — варварство.

И таких примеров на улицах было полно. Мир кишел кривыми, недоделанными геномами. Зато, видимо, отбоя от клиентов не было. Удивительно, как эти «мастера» вообще умудрялись не только не разориться, но и процветать.

Наконец, мы доехали. Я расплатился и вышел.

Спальный район действительно оказался тихим и спокойным. Здесь не было той суеты, что в центре. Но теперь передо мной встала новая проблема — жильё. Как тут работает съём, я понятия не имел, да и представлять не хотел.