Идеальный скандал
Шрифт:
Искренне посочувствовав двойняшкам, Маркус взглянул на них с улыбкой и проговорил:
— А вы знаете, что тут в саду есть пагода в китайском стиле? Говорят, она четырехъярусная, причем — точная копия настоящей. Китайцы используют эти строения в качестве храмов.
Энтони тут же оживился и, взглянув на старшую сестру, спросил:
— Иззи, а нам можно посмотреть ее?
— Да, Иззи, пожалуйста… — присоединилась Эмбер к просьбе брата.
— Прекрасная мысль, — кивнула Изабель. — Что ж, милые, идите.
Двойняшки улыбнулись Маркусу и бросились к ближайшему французскому окну, выходившему в сад.
— Как легко вы завоевали их благосклонность, мистер Хоксли, — с улыбкой заметила
— Потому что понимаю: им тут не очень-то уютно. На свежем воздухе — гораздо приятнее.
Изабель взглянула на него с некоторым удивлением.
— Как странно… — пробормотала она. Потом вдруг спросила: — А вам тоже нравится на свежем воздухе?
— Да, конечно. Но больше всего я люблю верховые прогулки в парке.
Изабель склонила голову к плечу и внимательно посмотрела на него.
— Знаете, мне кажется, я прекрасно представляю вас скачущим во весь опор.
Маркус судорожно сглотнул, при этих словах невесты перед его мысленным взором возникли необычайно эротические картины.
— Не желаете ли бокал шампанского? — спросил он, чтобы сменить тему.
— Да, мистер Хоксли. — Она шагнула к Маркусу, предоставив своему отцу и Блейку продолжать беседу.
— Зовите меня по имени, — сказал он. — Вы же не забыли, как меня зовут?
— Нет, разумеется. Но не здесь же… — добавила Изабель, смутившись.
Маркус невольно рассмеялся и, понизив голос, сказал:
— Для женщины, упорно стремившейся погубить свою репутацию, вы сейчас ведете себя довольно странно. Вам так не кажется?
Изабель потупилась и прошептала:
— Но теперь ведь все изменилось, и мы должны играть роль благовоспитанной пары…
«Ах, вот как?» — подумал Маркус, ему очень не понравились слова «играть роль», однако он промолчал. Они подошли к столу с напитками и закусками, и тут Маркус вдруг увидел картины, висевшие на одной из стен. Полотна эти совершенно не сочетались с безвкусным «китайским» убранством зала, и казалось, что стена эта сверкала чудесными ослепительными красками. Здесь были прекрасные портреты кисти сэра Джошуа Рейнольдса и Джона Хоппнера. Имелись также картины Джеймса Уорда, Джорджа Стаббса и многие шедевры голландских и фламандских мастеров. Кое-где висели и акварельные пейзажи отличного качества. Маркус только сейчас все это заметил, поскольку хозяева украсили картинами только одну из стен бального зала. И, тем не менее, это была изумительная коллекция — у Маркуса даже голова закружилась, когда он увидел эти замечательные произведения искусства.
— Вижу, вы любуетесь коллекцией мистера Беннинга, — сказала Изабель.
— Никогда бы не подумал, что этот человек — любитель искусства, — ответил Маркус, по-прежнему глядя на картины.
Изабель тихонько рассмеялась:
— А он вовсе не любитель… Шарлотта говорила мне, что он покупает картины только для того, чтобы считаться высокообразованным светским человеком. А если бы он действительно являлся любителем искусства, то повесил бы картины не здесь, в бальном зале, а в своем кабинете или библиотеке, чтобы постоянно ими любоваться. Но мистер Беннинг хочет только одного — чтобы гости завидовали ему.
— Как глупо, — пробормотал Маркус. — Им следовало бы висеть в музее и радовать всех.
Изабель взглянула на него с удивлением:
— А вы разве не покупаете произведения искусства ради собственного удовольствия? И разве не скрываете их от всех остальных любителей живописи?
Маркус наконец-то отвернулся от стены.
— Не совсем так, — ответил он, немного помолчав. — Я часто передаю свои сокровища музеям на какое-то время. И получаю огромное удовольствие от того, что могу показать их тем, у кого иначе не было бы возможности увидеть подлинные шедевры.
— Вы
меня удивляете, мистер Хоксли, — произнесла Изабель. — Знаете, я довольно часто посещаю музеи. Но я даже не подозревала, что удовольствием видеть подлинное искусство я, должно быть, обязана вам и другим, таким же щедрым коллекционерам.— Дорогая, не стоит говорить об этом, — пробормотал Маркус, внезапно смутившись. — Лучше расскажите мне о Шарлотте. Она похожа на мистера Беннинга, своего отца?
— Видите ли, Гарольд Беннинг — ее отчим, а не отец. Ее мать овдовела в третий раз, когда Шарлотте было шестнадцать. Причем каждый из почивших мужей оставлял. Петиции небольшое состояние, так что в результате она стала довольно богатой дамой и теперь может тратить деньги, не считая их. И мне кажется, что Гарольд Беннинг даже больше наслаждается мотовством, чем его жена. Но Шарлотта совершенно не похожа ни на мать, ни на отчима. Она находит своего отчима… В общем, она не очень-то его жалует, но терпит ради матери. Когда вы познакомитесь с Шарлоттой, то сами все увидите.
— С удовольствием познакомлюсь, — кивнул Маркус.
— Я ей очень сочувствую, — продолжала Изабель. — Манерность мистера Беннинга ужасно раздражает. Но следует признать, что едва ли найдется другой мужчина, столь же хорошо разбирающийся в женских нарядах. К тому же он всегда готов сопровождать даму к портнихе.
Тут Маркус взял со стола бокал шампанского и протянул его Изабель. Затем, наклонившись к ней, тихо сказал:
— К нам приближается Летиция Беннинг. Думаю, вскоре нас объявят женихом и невестой.
Глава 11
— Нет, дорогая. Вы не будете в этом участвовать, — решительно заявил Маркус.
Изабель с трудом выдержала его пристальный взгляд. Однако отступать она не собиралась. Да-да, черт возьми, не собиралась!
— В ваших словах нет смысла, мистер Хоксли, — ответила она с невозмутимым видом.
— Ошибаетесь, Изабель. А вот вы, похоже, утратили представление о здравом смысле. Надеюсь, что временно…
Они находились в саду Беннингов, в довольно уединенном месте, словно специально предназначенном для разговора влюбленных или любовников. Несколько минут назад луна скрылась за плотными облаками, и теперь тут было довольно темно, хотя неподалеку, рядом с огромной статуей, пылали факелы.
Менее часа назад Летиция Беннинг, стоявшая в центре бального зала рядом со своим мужем, объявила об их помолвке. Какое-то время гости в изумлении таращились на них, потом принялись их поздравлять и желать им счастья. Маркус с легкостью вошел в роль светского человека, хотя давно уже не являлся таковым. А минут через двадцать Изабель предложила ему прогуляться на свежем воздухе, заявив, что в зале — «ужасно душно». На самом же деле ей хотелось поговорить с Маркусом без свидетелей и убедить его в том, что она должна помочь ему в «расследовании» (он твердо решил, что распутает историю с похищением картины Гейнсборо). Однако Изабель никак не ожидала столь решительного и даже гневного отказа Маркуса.
— Я просто хочу помочь, — сказала она. — Уже четвертый сезон я посещаю всевозможные светские вечера, поэтому могу знать то, чего, возможно, не знаете вы… К тому же я сумею…
— Я сказал — «нет», — перебил Маркус.
— Но почему?
— Потому что это никоим образом не входит в условия нашей сделки.
— А что входит?
— То, что я спасаю вас от скандала, дабы вы смогли обеспечить будущее ваших брата и сестры. А потом, через шесть месяцев, вы сможете уехать к своей тетушке Лил и делать в Париже все, что сочтете нужным. Я же, в свою очередь, получаю алиби, так что никто не обвинит меня в краже. Еще раз повторяю: через шесть месяцев мы оба будем свободны.