Идеальный враг

— Я верю тебе, Мастер, — сказал Павел. — Теперь я точно знаю, что никаких пришельцев не было.

— Так значит?.. — Рот старика задергался.

— Я готов даже признать, что ты спас человечество от самоубийства.

— Если бы не я…

— Сыграем? — Павел достал из нагрудного кармана скафандра свою счастливую монетку. — Давай загадаем, если выпадет орел, значит, все останется как есть. А если решка — я нажму кнопку.

— Но это глупо!

— Это твой шанс!

Павлу понравилась идея с монеткой, так кстати пришедшая в голову. Он думал, что это красиво — бросить жребий, решая судьбу планеты. Конечно, это был просто жест. Для камеры. Для истории. Свое решение Павел уже принял. Он знал, что выпадет решка. Обязательно. Талисман не может предать.

— Ну почему вы, русские, всегда поступаете наперекор, никогда не видите своей выгоды и вечно надеетесь на удачу? — Старик смотрел на Павла, будто действительно ждал ответа на этот бессмысленный вопрос.

— Ну так что, играем?

— А у меня есть выбор?

— Пожалуй, нет… — Павел подкинул монетку. На миг она зависла в воздухе, словно крохотное солнце. И упала на пол — звеня, подпрыгнула, закружилась, петляя. Шайтан прижал ее ногой. Наклонился. Сказал смущенно:

— Орел.

Камера зафиксировала герб.

— Орел? — удивился Павел.

— Орел! — воспрянул Мастер Уэйд. — Я победил!

— Не может быть, — сказал Павел, нахмурившись.

— Орел, — подтвердила женщина-репортер и с любопытством глянула на Павла, ожидая его действий.

— Дай мне ключ! — Старик уже требовал. — Я уничтожу его и сразу же отзову охрану. Я позволю уйти тебе и твоим друзьям, и — даю слово — никто никогда не будет вас преследовать, только держите язык за зубами… И мое предложение о работе здесь остается в силе!

Павел поднял монетку, покосился на Шайтана, отвернулся от камеры.

— О чем ты думаешь? Чего медлишь? — Старик ерзал на кресле. — Ты уже все решил! Ты бросил жребий! Сам бог подсказал тебе, как поступить.

Павел посмотрел на старика и просветлел лицом:

— Бог? Конечно же! — Он крепко сжал монетку в кулаке. — Наш бог троицу любит! — Последнюю фразу он произнес на родном языке. Потом, видя недоумение на лицах окруживших его людей, повторил ее по-английски.

— Что это значит? — старик встревожился.

— Только лишь то, что игра не закончена… — Он снова подкинул монетку, поймал ее на одну ладонь, сверху прихлопнул другой. Выждал секунду, протянул руку к камере:

— Решка!

— Но это не честно! — возмутился старик. — Это обман!

— Возможно… — Павел качнул рукой. Монетка взлетела к самому потолку. Все смотрели только на нее. — Но это обман во благо! Великий обман!.. — Монетка свалилась ему в руку. Павел стиснул пальцы, даже сквозь плотную ткань перчаток чувствуя теплоту металла.

— Решка, — сказал Павел и разжал кулак. Он угадал.

— Это ребячество! — завопил старик, пытаясь выбраться из своего кресла. — Вы не понимаете, что делаете!..

— Все это мы уже слышали, — сказал Павел. — Спектакль пора заканчивать. — Он подошел к компьютеру, встал у Майка за спиной, занес руку над клавиатурой, готовясь нажать клавишу ввода. Обернулся, позвал: — Шайтан! Давай сюда! Сделаем это вместе… Майк, ты тоже!

Парализованный старик скрипел зубами. Его сын, воспользовавшись тем, что все внимание переключилось на компьютер, на четвереньках полз к распахнутому сейфу.

Три товарища соединили указательные пальцы. Переглянулись.

— На счет “три”! — предупредил Павел. Оператор взял крупный план.

— Раз! Два! Три!

Пальцы опустились на кнопку. Крепко — чтоб наверняка — надавили на нее.

“Команда принята к исполнению” — зажглось на экране. В самом его низу побежала тонкая ниточка строки: — “…Последовательность отключения реакторов начнет выполняться через двадцать минут. В течение следующих десяти минут вы можете отменить команду…”

— Ну уж нет, — сказал Павел, сдернул с плеча штурмовую винтовку и короткой очередью вдребезги разнес монитор…

8

Уже на борту геликоптера, в воздухе, Павел все рассказал товарищам. Штрафники слушали его, не перебивая, яростно посматривали на тихих связанных пленников, стискивали жесткие приклады винтовок.

Бойцы думали о тех, кто погиб на этой войне. Вспоминали своих друзей.

— Неужели все кончилось?

— Пока еще не все… Не сразу…

Преследуемые вертолетами, джипами и броневиками, они летели на север, где их должен был подобрать “Ковчег”.

— И куда мы теперь направимся? — спросил Черный Феликс, перевязывая простреленную ногу.

— И все-таки я предлагаю захватить какой-нибудь маленький островок. — Толстяк Че посматривал на все еще работающую камеру, решая, а не пришло ли время объявить человечеству свои мысли о том, как правильно переустроить мир.

— Нет, — сказал Рыжий. — Теперь нам надо в штаб-квартиру Лиги Наций.

— А где она? — спросил Шайтан.

— Кажется, где-то в Бельгии. Найдем!

— А может, сделаем небольшой крюк? — улыбнулся Павел, кончиками пальцев поглаживая свою счастливую монетку. — Заглянем ко мне в гости. Меня там уже, наверное, заждались.

— А почему бы и нет, Писатель? — легонько подтолкнул его Гнутый. — А по пути можно будет посетить наш Форпост. А то гляжу я на тебя, и тоскливо, завидно мне делается. Думаю о моем живом лохматом талисмане. Как он там без меня?

— А ведь мы богатеи, парни! — воскликнул сержант Хэллер. Он сидел в пилотском кресле, вел геликоптер, но слышал все, о чем говорят за его спиной. — Как думаете, сколько очков нам насчитают за уничтоженные базы экстерров?

— Много, сержант, — сказал Рыжий. — Думаю, вы до стольких считать не умеете.

— Заткнись, Куфельд! — сержант обернулся. — А то лишу тебя доли!

— Как-нибудь обойдусь… Только бы все закончилось… Они неслись над пустыней на сером геликоптере с нарисованными белыми кругами на бортах; они разговаривали, смеялись, скучали, страдали, гневались, размышляли, верили, надеялись…

Они еще не знали, что трофейный вертолет несет их в большой мир, в котором им всем суждено стать героями.

Сейчас они об этом просто не думали.

ЭПИЛОГ