Идеальный враг

— О чем это вы? — спросил Павел, наморщив лоб. Они разговаривали вполголоса, чтобы не мешать спящим.

— Отбой! — донесся из-за двери голос дежурного, и свет в казарме померк.

— Ты драться умеешь? — спросил Цеце, немного помолчав.

— Ну, рукопашный бой? Бокс? Карате? Кун-фу, может быть? — перечислил Рыжий, с надеждой заглядывая Павлу в глаза.

— А-а… — Павел зевнул, разом потеряв интерес к разговopy. — Вы все о том же… Я не люблю драться.

Цеце чертыхнулся, потер кулаком переносицу:

— Драться придется.

— Зачем?

— Таковы правила, — ответил Рыжий.

— С кем?

— С молодыми из других взводов.

— Но зачем?

— Традиция, — вздохнул Цеце, оценивающе разглядывая Павла и покачивая головой.

— А если я не буду?

— Так нельзя.

— Почему?

— Потому что ты весь взвод опозоришь. А тебе с нами со всеми еще воевать. — В голосе Цеце не было угрозы — только констатация.

— Ну, если надо, — Павел, решив, что разговор окончен, взбил кулаками подушку, — значит, попробую.

— Ты погоди, — придержал его за руку Рыжий.

— Выспаться ты успеешь… — Цеце огляделся, зашептал еще тише: — Ты скажи, тебе активацию делали?

— Нет еще.

— Плохо! — Рыжий раздосадованно потер переносицу. — И где только тебя готовили? Сейчас же всех рекрутов сразу прививают!

— Нам не кололи. — Павел зевнул, на этот раз нарочито широко, долго, демонстративно.

— Слушай, — совсем тихо зашептал Цеце, подавшись к Павлу. — Вот, значит, какое дело. Есть у меня пара чудо-таблеток. Одну ты выпьешь сейчас, а другую перед самым боем. Смекаешь?

— Зачем? — Павел продолжал изображать унылое непонимание.

— Вот заладил! — Цеце ругнулся. — Таблетки — первый сорт. Для себя доставал. Через проверенных людей. Съешь — и ни боли, ни страха. Сразу сильнее станешь, выносливей. И быстрей. Я на себе пробовал — такая вещь!

— Да я как-нибудь без этого обойдусь. — Павел, не желая дальше продолжать разговор, лег, закрыл глаза. Но Цеце и Рыжий отступаться не собирались. Они стояли, держась за кровать, и смотрели на притворяющегося спящим Павла, на его подрагивающие веки.

— Ты что, боишься? — спросил Рыжий. В голосе его слышалось презрение.

— Может, у тебя аллергия на химию? — недоумевая, предположил Цеце.

— Ага, — откликнулся Павел, не открывая глаз. И повернулся лицом к стене.

— Врешь же, — неуверенно пробормотал Цеце. — Тебя бы не взяли, если б какие-то болезни были.

— Он боится, — подвел итог Рыжий…

Они замолчали надолго. Павел лежал и чувствовал на затылке их взгляды. Это было неприятно. Нестерпимо неприятно. Не выдержав, он резко к ним повернулся:

— А вам-то что? Чего вы-то переживаете? Ну, подумаешь, побьют меня, так не в первый раз. Я привычный.

— Нам надо, чтобы ты победил, — сказал Цеце и глянул на Рыжего, словно ища у того поддержки.

— Зачем? — вздохнул Павел, понимая, что теперь долго не уснет.

Цеце снова посмотрел на Рыжего. Тот, помедлив, кивнул острожно, словно нехотя.

— Проигрались мы, — признался Цеце. — Вчера. Продулись в карты. Вчистую. В четвертой роте играли, дружок у меня там старый, давно не виделись. Заглянули мы к нему в гости, и вот… Не повезло… Долг большой, так просто не расплатиться. Но нам обещали его списать, если ты их здоровяка одолеешь… Видели мы его мельком… — совсем упавшим голосом проговорил Цеце. — Машина для убийства. Здоровый, как дьявол. Кулаки, что твоя голова… Эх!.. Куда уж тебе…

— Таблетки я глотать не буду, — немного поразмыслив, твердо сказал Павел. — А драться, раз надо, выйду.

— Ты хотя бы две минуты продержись, — просительно проговорил Цеце. — Тогда нам половину долга спишут. Уговор у нас такой был… А насчет таблеток все же подумай.

— Слушай, а может, тебе с нашим лейтенантом поговорить? — предложил Рыжий. — Он хлипкий на вид, но, говорят, удар у него неслабый. Может, чего посоветует? Прием какой покажет.

— Да какой прием! — досадливо отмахнулся Цеце. — Тут уж ничего не поможет… — Он горько вздохнул и покачал головой.

Глянув на его кислую физиономию, Павел невольно улыбнулся.

Впрочем, особого веселья он не испытывал.

2

Посреди ночи его разбудили.

— Опять вы! — простонал Павел. — Ну что еще? — Он разлепил веки, прищурился, пытаясь разглядеть, чей это силуэт — Рыжего или Цеце — заслоняет свет, льющийся из-за полуоткрытой двери.

— Не шуми, — сказала фигура голосом сержанта Хэллера. — Все спят. — Сам он разговаривал почти в полный голос.

— А, это вы, сэр, — зевнул Павел, заподозрив, что видит сон. — И наверное, тоже насчет драки?

Сержант хмыкнул:

— Не я первый?

— Да уж.

— Так и должно быть.

— И вы тоже продулись в карты?

Сержант ответил не сразу. Спросил с подозрением:

— О чем это ты?

— Да так… — Павел понял, что оплошал. Подумал, не слышит ли сейчас их разговор Цеце, спящий внизу, на первом ярусе койки.

— Рыжий и Цеце снова играли? — Сержанту объяснения не требовались.

Павел счел за лучшее промолчать.

— Ладно, с ними я еще поговорю! — с угрозой в голосе проговорил сержант. Сказал это так, словно хотел, чтобы Цеце и Рыжий его услышали.

— Не шумите, сэр. Все спят, — напомнил Павел.

— Их пушкой не разбудишь, — буркнул сержант. И перешел к делу: — Ты когда-нибудь дрался?

Павлу уже стал надоедать этот вопрос, и он слегка пожал плечами:

— Все когда-нибудь дрались.

— Ты понял, о чем я. — Сержант не любил, когда на прямо поставленный вопрос отвечали так уклончиво.

— Да, сэр, — ответил Павел. — Дрался, сэр.

— И хорошо дрался?

— Не очень.

— Знаешь, что тебе предстоит?

— Да, сэр.

— Я тоже знаю, — мрачно сказал сержант. — И мне это не нравится.

— А у вас-то какой интерес ? — полюбопытствовал Павел.

— Что? — не понял сержант.

— Вы хотите, чтобы победил я? Так? Зачем это вам?

— Не мне, — хмыкнул Хэллер, — а взводу. И роте.

— Да? — Теперь уже Павел не понимал, о чем речь.

— Ты что, не слышал об Игре?

— Нет, — осторожно сказал Павел. — Кажется, не слышал.

— Игра начнется послезавтра. И бои новичков — это старт. Было бы неплохо сразу взять хотя бы десяток очков.