Идентификация Борна

– Какое указание? Они должны закончить эту работу!

Конклин положил трубку и набрал следующий номер. Руки его предательски дрожали.

– Петроселли? Это Конклин.

– В чем дело?

– Нет времени объяснять. Это указание о погрузке. Кто его подписал?

– Что вы имеете в виду? Тот, кто подписывал всегда… Мак Гиверн.

Физиономия Конклина побелела.

– Этого я опасался больше всего, – прошептал он, положив трубку. – Распоряжение о погрузке было подписано человеком, который уволился две недели назад.

– Карлос, – буркнул генерал.

– О, мой бог! – закричала Мари. – Человек, который тащил одеяла и ремни! То, как он держал голову и шею, с небольшим наклоном вправо. Это был он! Когда его беспокоит голова, он наклоняет ее вправо. Это был Джейсон! Он прошел внутрь!

Алекс Конклин вновь повернулся к окну. Его взгляд сосредоточился на черной двери особняка: она была закрыта.

Рука! Кожа… темные глаза в тусклом освещении комнаты.

«Карлос!»

Борн откинул голову назад, и кончик лезвия лишь срезал тонкий слой кожи на его подбородке. Он резко выбросил вперед правую ногу, стараясь добраться до противника. Карлос развернулся, и снова лезвие вырвалось из темноты, но сейчас оно было направлено в грудь. Джейсон бросился на пол, блокируя руку с ножом. Он сжал ее пальцами обеих рук, поворачивая свои руки и выворачивая предплечье врага. Нож коснулся его одежды, и в этот момент он двинул плечо вперед, после чего услышал звук упавшего ножа. Он кинулся на этот звук, одновременно пытаясь вытащить из-за пояса револьвер. Но падал он недостаточно быстро, резкий удар в голову отбросил его в сторону. Борн перевернулся еще и еще раз, быстрее и быстрее, пока не уткнулся в стену. Там он постарался свернуться клубком, пригибая голову к коленям. В то же самое время его глаза продолжали следить за едва заметной, полупрозрачной тенью. В тусклом свете оконной щели возникло очертание руки. Он сделал бросок в эту сторону, и его руки вновь сомкнулись на руке врага, подобно клещам. Он сжал эту руку, выворачивая ее назад и ломая запястье. Тишину в комнате прорезал слабый вскрик. Крик сопровождался глухим и смертоносным выстрелом. Словно прикосновение льда ощутил Борн в левой стороне груди рядом с плечом. В отчаянии он упрямо сгибался и разгибался, пытаясь сделать так, чтобы убийца ударился о выступающий острый угол какого-нибудь предмета. Карлос отлетел в сторону, мгновенно произведя еще два выстрела. Джейсон уклонился влево, доставая пистолет. Пара выстрелов, произведенная им на звук, ни к чему не привела. Он лишь услышал, как хлопнула дверь. Убийца выбежал в коридор.

Пытаясь наполнить легкие воздухом, Борн подполз к двери. Но как только он к ней приблизился, инстинкт подсказал ему остановиться и ударить по ней кулаком. Последовавшее за этим походило на кошмар. Выстрелы из автоматического оружия последовали с такой частотой, что слились в один короткий взрыв, после которого дверь разнесло на куски, разлетевшиеся по помещению. Внезапно выстрелы прекратились. Джейсон поднял пистолет и выстрелил по диагонали в пространство двери. Огонь из коридора не заставил себя ждать. Борн откатился назад, плотно прижавшись к стене. Извержение смертоносного огня прекратилось, он вновь произвел выстрел. Затем он услышал звуки быстрых шагов, переходящих в бег, и шум ломающихся перил лестницы. Карлос убегал вниз: он спешил.

Борн вытер кровь со лба и медленно двинулся в сторону бывшей двери. Выйдя в узкий коридор, он выставил перед собой пистолет. С огромным трудом он начал путь вверх по темной лестнице. Неожиданно снизу донеслись голоса:

– Что ты тут делаешь, черт возьми? Пит! Пит!

Послышался звук двух выстрелов.

– Джо! Джо!

Последовал еще один выстрел, и где-то внизу стало на двух покойников больше.

– Боже мой!

Еще два выстрела и последовавший за ним крик смерти. Третий человек поспешил вслед за двумя предыдущими. Это были люди, доставившие сюда Карлоса, а фургон для перевозки грузов служил прикрытием его операции.

В холле, где находился Борн, имелось небольшое окошко, выполненное из толстого стекла. И прикрытое плотным темным занавесом, который ему ужасно захотелось оторвать, что он и проделал. Теперь ему было видно пространство улицы возле особняка. Фургон уехал! Значит, был кто-то, кто смог его отсюда убрать? Один из подручных Карлоса? Выходит, их оставалось два, а не три! И он был в лучшей позиции, находясь на верхнем этаже.

Преодолевая боль, Борн проделал путь в сторону первой двери слева. Она находилась на уровне верхней части лестницы. Открыв ее, он вошел внутрь. Обычная спальня, где были лампы, тяжелая мебель и картины на стенах. Он взял ближайшую к нему настольную лампу, выдернул шнур из розетки и вынес ее к перилам лестницы. Подняв ее над головой, Борн кинул ее вниз и отступил в сторону и назад, не дожидаясь грохота лампы внизу. За этим последовал новый шквал огня. Пули ложились концентрическими окружностями, отбивая большие куски штукатурки. Джейсон закричал, и его крик перешел в продолжительный и безнадежный стон, после чего он затих. Приблизившись к перилам, он прислушался. Вокруг было тихо.

Наконец он услышал то, чего ждал. Раздались легкие осторожные шаги: убийца был на первом этаже. Шаги приближались, на темной стене появилась едва различимая тень. Пора! Борн выкатился из укрытия и выстрелил четыре раза с короткими интервалами в фигуру на лестнице. Убийца рухнул на ступени лестницы, выгибаясь назад и глухо хрипя. Его руки сжимали автомат с глушителем на стволе. Теперь необходимо поскорее проделать следующий шаг, то есть добраться до первого этажа. Внизу, переступая через человека с автоматом, Борн обнаружил, что это один из подручных Карлоса. Высокий человек с белой кожей, черты лица близки к жителям северной Европы, во всяком случае ничего латиноамериканского в облике не было.

Джейсон продвигался к холлу первого этажа, присматриваясь к теням и придерживаясь за стену. Потом он остановился и еще раз прислушался. Где-то впереди послышались резкое шарканье и короткий скрип. Теперь Борн понял, что надо делать дальше. Убийца расположился на первом этаже, и эти звуки не были намеренными, это не было приглашением в очередную западню. Карлос так или иначе находился в затруднительном положении. У него сломана кисть руки и, возможно, перебито колено, поэтому он уже не так свободно ориентировался в пространстве, сталкиваясь с мебелью или ударяясь о стену, что заставляло его терять равновесие, как терял его сам Борн. Вот это ему и хотелось выяснить.

Джейсон вернулся к трупу на ступенях лестницы. Он почувствовал необходимость в минутной передышке. Кровь, капля за каплей, вытекала из него, и он постепенно терял силы. С трудом восстановив дыхание, он вырвал автомат из рук мертвеца. Он был готов… Он почти умирал, но был готов. Ему уже не удастся выйти отсюда: это он тоже понимал. Время не было его союзником. Конец становился началом: Кейн был для Карлоса, и Дельта был для Кейна. Оставался лишь один последний вопрос: кто такой Дельта? Но и к этому Борн постепенно терял интерес, так как надвигавшаяся темнота должна была поглотить и его, и все неразгаданные вопросы… эта темнота дарила спокойствие и освобождение от всех вопросов и проблем.

И вместе с его смертью Мари станет свободной. Влиятельные люди должны будут понять это, получив объяснение от такого достойного человека из Парижа, чей сын убит на улице дю Бак и чья жизнь разбита. А что, если произойдет по-иному?

«В течение последующих нескольких минут, – подумал Джейсон, осторожно проверяя механизм автомата, – я должен буду выполнить свое обещание, данное этому человеку, и выполнить соглашение, заключенное с людьми, которых не знал. Если я это выполню, то у меня появятся доказательства. Однажды в этот же день Джейсон Борн умер, и сейчас он должен умереть снова, но прихватив с собой Карлоса».

Да, он был готов. Борн добрался до узкого коридора, который вел в комнату, где был рожден Кейн и где Кейн должен умереть, но, как он надеялся, – не один. Он достал из кармана две обычные сигнальные шашки, купленные им в магазине на Лесингтон авеню вместе с одеялами и ремнями. Сняв с них предохранительные головки, он освободил запальные шнуры, поджег их и направился к двери, прикрывая глаза от слепящего света. Дверь не была заперта. Убийца тоже приготовился, но когда Борн взглянул на дверь, то он уже инстинктивно ощутил ясность мыслей в голове. Он знал о существовании чего-то такого, о чем Карлос даже не догадывался. Это была часть его прошлого, часть этой комнаты, где родился Кейн. Он мягко и решительно приоткрыл дверь.

Теперь самое время. Борн кинул горящие шашки в дверной проем. Длинная очередь, выпущенная из «стэна», разорвала тишину дома, рассыпаясь тысячами звуков, производимых пулями, ударявшими в стальные листы, из которых на самом деле соорудили эту дверь. Наконец была использована последняя обойма, и стрельба прекратилась. Борн опустил руку на спуск автомата и толкнул плечом дверь, бросаясь внутрь и стреляя кругами по мере того, как катился по полу к своей цели. Обойма быстро опустела.

Ширма! Тяжелая ширма была передвинута на середину комнаты. Борн расположился за широким столом, стараясь убраться из сектора возможного огня. Поднявшись, он резко швырнул бесполезный теперь автомат в фигуру в белом комбинезоне и с белым шарфом на шее.