Идентификация Борна

«Вы не беспомощный человек. Вы должны найти свой путь».

Что он хотел найти? Человека по имени Карлос? Кто такой Карлос и какое отношение он имеет к человеку по имени Джейсон Борн?

Он услышал легкое движение на живописном диване. Вглядевшись, он обнаружил, что Мари не спит. Наоборот, она внимательно смотрит на него.

– Вы не правы, и вы знаете это, – неожиданно заявила она.

– Относительно чего?

– Того, о чем вы думаете.

– Вы не знаете, думаю я или нет.

– Знаю, я вижу это по вашим глазам. Собирая факты, вы не уверены в их значении и поэтому боитесь их.

– Тем не менее они были! – негромко воскликнул он. – Объясните тогда Степпдекштрассе… Объясните толстяка в «Альпенхаузе».

– Я не могу этого объяснить, но вы тоже не можете. Вам нужно отвлечься от этих мыслей. Не надо быть тем, кем вы быть не можете, Джейсон. Забудьте об этом.

– Париж… – проронил он.

– Да, Париж. – Мари поднялась с дивана. Она была в желтом ночном халате, с перламутровыми пуговицами, начинавшимися почти у подбородка. Подойдя к нему ближе, она подняла руки и стала расстегивать пуговицы. Халат мягко упал на пол, когда Мари села на его кровать и склонилась над ним, уставившись в его глаза.

– Я хочу отблагодарить вас за мою жизнь, – призывно прошептала она.

– А я – за свою, – мгновенно возбудился он. В его воспоминаниях не осталось места для женщин, и поэтому она казалась ему всем, что он только мог вообразить.

Но они боялись говорить друг другу, что все это – только на остаток ночи до утра, может быть, на час или два. И лишь бог знал, как нуждались они в обыкновенной ласке и участии.

Они лежали, обнявшись, ничем не нарушая окружавшей их тишины. Наконец Мари подняла руку и приложила указательный палец к его воспаленным губам.

– Я хочу что-то сказать, но не желаю, чтобы меня прерывали. Пока еще я не отправила телеграмму Петеру. Пока…

– Минутку… – Он отвел ее руку от лица.

– Пожалуйста, не перебивай меня. Я сказала «пока». Это не означает, что я не пошлю ее. Может, это произойдет чуть позже. А сейчас я останусь с тобой, так как хочу проводить тебя в Париж.

Он с трудом нашел нужные слова:

– Предположим, что я против этого.

Мари повернулась, прижимаясь к нему всем телом.

– Это не твое желание. Это говорит компьютер внутри тебя.

– На твоем месте я бы не был таким уверенным.

– Но ты – это не я. Я же вижу все способы, какими ты стараешься удержать меня от этого поступка. Ты говоришь о стольких разных вещах, о которых тебе не хочется разговаривать. В конце концов, нам пора сказать друг другу все, что мы не успели сказать за эти несколько дней. Сейчас я не могу от тебя уехать. Ты нуждаешься во мне, и ты вернул мне жизнь.

– С чего ты взяла, что я в тебе нуждаюсь?

– Я могу сделать для тебя очень много такого, чего ты сам сделать не в состоянии. Это все, о чем я думала в течение нескольких последних часов. Тебе придется иметь дело с банками, счетами и с множеством других вещей, в которых я разбираюсь лучше тебя. Возможно, раньше ты знал это, но не теперь. Есть и еще кое-что… У меня имеется определенное положение в правительственных учреждениях Канады. Я могу вполне официально получить доступ к различной информации, а кроме того, могу рассчитывать на определенную защиту. Международная финансовая система терпит кризис, в результате которого страдает и Канада. Это еще одна причина, почему я в Цюрихе. Я занимаюсь насущным анализом ситуации, чтобы поддержать принятие правильных решений на государственном уровне во взаимоотношениях с нашими союзниками, а не только прослушиванием теоретических дискуссий на конференциях.

– И при всем этом ты собираешься помогать мне?

– Я думаю, что это возможно, включая защиту со стороны посольства, что может оказаться достаточно важным. Но я даю тебе слово, что при малейших проявлениях недоверия с твоей стороны я уеду. Мои собственные страхи позади, и я не буду обременять тебя ни при каких обстоятельствах.

– При первых признаках… – повторил Борн, глядя на Мари. – И я смогу определить, когда и где это может случиться?

– Если тебе так хочется. Здесь мои познания ограниченны. И я не буду спорить.

Он продолжал смотреть на нее, загипнотизированный тишиной.

– Теперь ты можешь прервать меня, чтобы мы могли заняться намного более приятными вещами, если тебе это по силам.

Рука Борна непроизвольно потянулась к ее груди…

Прошло еще три дня. Они все время находились в напряжении, как люди, ожидающие перемен. И когда эти перемены пришли, то пришли они так быстро, что разговоры о них уже нельзя было больше откладывать.

Над столом поднимался сигаретный дым, смешиваясь с ароматом свежего кофе. Консьерж, весьма живой швейцарец, чьи глаза видели гораздо больше, чем произносили его губы, оставил им несколько цюрихских и одну местную газету.

Джейсон и Мари сидели друг против друга, погруженные в просмотр новостей.

– У тебя что-нибудь есть? – осведомился Борн.

– Этот старик, сторож на Гуизон Квей, был похоронен позавчера. Полиция не сделала никаких конкретных заявлений. «Расследование близится к завершению», – утверждают они.

– В моей газете это сообщается более подробно, – заявил Борн, неуклюже складывая газету левой рукой.

– Все еще болит? – поинтересовалась Мари, уставившись на его руку.

– Уже лучше. Я могу двигать пальцами более уверенно.

– Я это знаю.

– У тебя испорченная голова, – он сложил газету и продолжил: – Здесь они повторяют все то, что было вчера. Пули и следы крови будут переданы на анализ. Но кое-что они добавили. Остатки одежды, этого раньше не было.

– А в чем тут проблема?

– Во всяком случае, не во мне. Моя одежда была куплена в самом расхожем магазине Марселя. А что можно сказать о твоем платье? Оно сшито по заказу или это стандартная модель?

– Ты пугаешь меня. Конечно, нет. Все мои платья сшиты у портнихи в Оттаве.

– Их можно проследить?

– Я не вижу, каким образом. Материал привезен из Гонконга.

– А могла ты что-нибудь купить в магазинах вокруг или внутри отеля «Кариллон»? Что-нибудь, что потом могло быть на тебе. Косынку, заколку или еще что-то в этом роде?

– Нет, я никогда не покупаю вещей подобным образом.

– Хорошо. А с кем ты встречалась в Цюрихе, кроме тех, кто присутствовал на конференции?

– Ничего важного. Я имела ряд встреч, в результате которых нашлось несколько заинтересованных лиц. Этих людей можно будет использовать в интересах наших торговых компаний, а также компаний наших торговых союзников. Я должна отправлять отчеты об этом Петеру в Оттаву. Кстати, этот разговор навел меня на еще одну мысль относительно тебя. Ты мог представлять ту часть вашей фирмы, которая занималась нелегальными торговыми операциями. Мне кажется, что я смогу получить об этом некоторую информацию. Но я должна сделать это по телефону. Такие вещи нельзя доверять телеграммам.

– Теперь я попытаюсь сунуть нос в твои дела. Что подразумевается подо всем этим?

– Если «Тредстоун 71» стоит за каменной стеной каких-нибудь промежуточных компаний, то существуют определенные методы обнаружить их связь. Для этого я должна позвонить Петеру в Оттаву с телефона-автомата где-нибудь на автоматической телефонной станции в Париже. Я скажу ему, что натолкнулась на это название «Тредстоун 71» в Цюрихе, и оно почему-то заинтересовало меня. Я попрошу его провести скрытый поиск и скажу, что чуть позже перезвоню ему.