Иди за мной
Шрифт:
– Ну что? Видел кого-нибудь?
– Я че, на смотрины ходил? Ты меня умыться послал… я умылся, – отчитался Петух. – И в туалет сходил. Аж легче стало, док… Че, дашь на пузырь-то? Не жмись… я в долгу не останусь…
– Ладно, – кивнул Эдик. – Ты погоди, я сейчас.
Он осторожно вышел в коридор, заглянул в гостиную, где никого не оказалось, дрожащими руками достал из шкафчика деньги и принес Петухову. Тот жадно схватил купюры и заторопился домой.
– Спасибо, док… не подвел!.. Пойду я, Маньку в магазин отправлю…
Через минуту сосед скрылся, и Эдик с Ларисой перевели
– Черт, придется петли чинить. Я все равно дверь менять хотел…
Новенькое, недавно доставленное из мастерской дверное полотно, еще в упаковке стояло в прихожей, прислоненное к стене. Дожидалось своего часа. Петухов своим появлением ускорил процесс.
– Он балкон не проверил, – прошептала Лариса. – Надо было послать этого алкаша на балкон…
– Если там кто и был, то давно убежал. Как только Петух начал в дверь ломиться, его уж и след простыл. Он же не идиот, Лара!
– Что ему стоило завалить всех троих?
– Небось подумал, что охрана приехала… по тревоге! Я ему про кнопку сказал, он и купился…
– Может, и не было никого? Нам почудилось…
Ренат пришел в себя от холода. Обнаружил, что лежит на боку и видит мокрую от росы траву. Голова была тяжелая, тело не слушалось. На ум пришла Соня в красном платье, с красной помадой на губах. Ее любовное неистовство истощало Рената. Дело дошло до того, что он падает на улице и теряет сознание. Если так пойдет дальше, он долго не протянет…
Мысль о смерти мелькнула и пропала. Ренат медленно сел и попытался вспомнить, где он и как сюда попал. В сознании возникла сцена… яркий свет… полуголые плясуньи и официантка с подносом…
– Куда меня занесло?
«В кабаре для избранных, – услужливо подсказал Вернер. – Ты разочаровал меня, парень. Где твой азарт? Похоже, у тебя в жилах течет не кровь, а простокваша!»
Ренат оглянулся на голос, но увидел пустые развалины, облитые луной. Он выругался и поднялся на ноги, держась за ствол молодого деревца. Вокруг темнели деревья, за ними проступала кирпичная стена. Ветер принес запах стоячей воды. «Кузьминский парк!» – осенило Рената. Он любил гулять здесь по вечерам, пока не связался с Зоей. Постель заменила им совместные прогулки, а свободное время они посвящали сексу.
По сравнению с Соней Зоя была холодна и неуклюжа. Замужество и возраст не помогли ей приобрести любовный опыт. Она требовала от Рената изобретательности и огня, а сама лишь предоставляла ему свое тело.
Соня совсем не такая! Она – пожар и опьянение. Отравленный мед, от которого невозможно отказаться. Ренат готов был умереть за нее. Кажется, он уже умирает… У него горячка, бред. Он куда-то шел и свалился с ног…
«Кажется, я следил за Соней! Да… я видел, как она танцует стриптиз… А потом? Что было потом?»
Он замерз, джемпер и джинсы намокли от росы. Мышцы сковал холод, а мысли остановились. Шатаясь от слабости, Ренат брел по дорожке вдоль стены. В пруду с чернильной водой плавали звезды. Когда он заметил мелькание огней и услышал шум, то понял, что выбрался на дорогу. Огни – это фары проезжающих автомобилей. От них рябило в глазах. Соня летучей мышью металась в воздухе. Шелест
ее крыльев оглушил Рената. Он пригнулся и отскочил в сторону.– Ты че, мужик? Обкуренный? Или бухой?
Подростки попросили у него сигарет. Он полез в карман за деньгами… и вспомнил, что отдал все Соне.
– Какая это улица? – спросил Ренат.
– Точно, обкуренный…
– Есенинский бульвар, – подсказал паренек с металлическим ошейником и волосами торчком. – А тебе куда надо?
– Не знаю…
– Перебрал, дядя!..
Кажется, подростки ему сочувствовали. Ренат ожидал, что они затеют драку, но обошлось. Ночная бабочка порхала над его головой, он отмахивался. В левой руке проснулась боль.
Ноги сами принесли Рената во двор дома, где он снимал квартиру. У подъезда курили двое качков в спортивных костюмах. Когда он поравнялся с ними, парни переглянулись.
– Слышь, ты случайно не знаешь Михеева? Мы к нему типа в гости пришли, а он не открывает, блин. Может, съехал куда?
– Я Михеев, – брякнул Ренат и понял, что не надо было признаваться.
Качки дружно выбросили окурки и со свирепым видом двинулись на него…
Глава 38
Ночью Эдик слышал, как вскрикивает и стонет во сне Лариса. Хотя она променяла его на бандита, ему было жаль ее.
– Теперь мы оба в опасности, – прошептал он в темноту комнаты.
Из-за вчерашнего переполоха балкон пришлось закрыть. Преступника это не остановит, но у Эдика будет пару минут, чтобы, услышав шум, разбудить Ларису и выбежать из квартиры.
Пережитый на вокзале ужас получил продолжение. После того, как нетрезвого соседа благополучно выдворили из квартиры, а дверь кое-как установили на место, доктор потребовал у Ларисы объяснений. Та в очередной раз отказалась их давать.
Он так и этак допытывался, какого черта за ней охотятся, но Лариса молчала.
«Если тебе на свою жизнь плевать, подумай обо мне! – взывал он к ее совести. – Я-то за что страдаю?»
«Сам виноват! Не надо было лезть в мои дела!»
«Сейчас не время выяснять отношения…»
«Я вызову такси и уеду! – огрызнулась она. – Чтобы не подставлять тебя под пули!»
«Ты понимаешь, что Петух спас нас с тобой от верной смерти?»
«Может, никакого убийцы в квартире не было. Мы его не видели»
«Мы его слышали, – возразил Эдик. – Здесь точно кто-то был! А Петух его спугнул…»
Вечером они поужинали без аппетита и легли спать врозь. Ларисе снился Берт с пистолетом в руке… он бежал по крышам, а за ним гнались враги. Даже в бедственном положении он был потрясающе красив.
Раздеваясь перед сном, Лариса спрятала брошь под подушку. Она чувствовала себя в западне. «Цветок саванны» жег ей пальцы, но расстаться с ним она не могла.
Эдик прислушивался к ее дыханию, и когда она особенно жалобно застонала, не выдержал и прокрался в спальню. На тумбочке горел ночник. Подушка под головой Ларисы сбилась, и что-то сверкнуло.