Идущие следом

– В ваших словах есть зерно здравой мысли! – задумался шевалье де Брег. Он уставился на кувшин вина, прищурился и хмыкнул: – Как ни крути, а его преподобие сложно обвинить в трусости и нерешительности. Уж не в этом ли причина их застарелой вражды?

– Если это так, то нам лучше держаться от этой тайны подальше!

– Возможно… – Шевалье подкрутил ус. – Возможно, но мне очень любопытно.

– Господи, де Брег! Мало ли вам тайн и приключений?

– Запомните, Жак де Тресс: тайн много не бывает! – усмехнулся Орландо. – К тому же, мой друг, они обладают удивительной способностью! Они столь искусно переплетаются, что поражают своим судьбоносным изяществом. Кстати, в начале нашей беседы с аббатом, уж не помню, по какой причине, я вспомнил о вашем монастырском наставнике, погибшем от рук оборотня.

– Его звали Агниус.

– Да, конечно. Знаете, что меня насторожило? Смерть настигла этого старца на площади, незадолго до полуночи. По крайней мере, так мне рассказывал покойный Паскаль Жанэ, да упокоит Господь его грешную душу!

– Оборотень… – начал я, но шевалье поднял руку и перебил:

– Скажите, Жак, по какой причине этот старец покинул пределы Святой обители в столь неурочный для монаха час? Он что, мучился бессонницей?

– Я такого не припомню. Напротив – он храпел, да так, что пыли в нашей келье никогда не было – её сдувало!

– Тогда какого дьявола он выходил? Для того, чтобы шляться по кабакам и девкам, этот монах был слишком стар. Зачем он это сделал?

– По некоторым слухам, которые я слышал во время краткого пребывания в монастыре, Агниус сильно недолюбливал аббата Хьюго. Одно время я даже подумал о связи Агниуса с отцом Раймондом.

– Вполне возможно… – задумчиво протянул де Брег. – Центральная площадь аккурат на полпути между монастырём и зданием Святого Трибунала. Здесь есть над чем подумать.

– Простите, шевалье, но я не понимаю вашего интереса к покойному монаху.

– Как знать, Жак, как знать! Иногда такая мелочь может быть весьма и весьма полезной. Вспомните ваши собственные слова, сказанные в начале нашего знакомства.

– Какие?

– Объяснение можно найти всему, если обращать должное внимание на мельчайшие подробности и любопытные совпадения!

– Как давно это было! – улыбнулся я. – Иногда мне кажется, что юность принадлежала совсем другому человеку.

– Неужели вы изменили своё мнение?

– Нет, но в нашей истории этих подробностей слишком много! Мне сложно уловить связь между ними, а сие затрудняет поиск истины.

– Не всё так плохо, Жак!

– Сударь, я могу вам задать один вопрос?

– Разумеется, – пожал плечами де Брег и налил себе вина.

– В беседе с аббатом вы упомянули о ведьме из Фортенси. Неужели вы правда решили обратиться к ней за помощью?

– Господь с вами! Это возможно лишь в одном случае: если бы я решил прервать своё существование. Вы помните её предупреждение? Она меня убьёт не задумываясь!

– Но… – запнулся я, – но это возможно?

– Вы хотите узнать, умеют ли ведьмы освобождать неприкаянные души? Разумеется, они обладают такими знаниями. Только этот способ непригоден для вашей дамы. Это слишком жестоко по отношению к бедной Альбертине де Вердан. Дело в том, Жак, что экзорцисты не просто изгоняют заблудшие души, а отправляют их прямиком в чистилище, предоставляя возможность искупить грехи перед Всевышним.

– Что же делают ведьмы?

– Ведьмы обрекают души на вечное рабство и служение нечистому. В нашем случае это будет неправильным. Я чувствую, что бедная Альбертина стала невинной жертвой, а посему и хочу помочь ей. Вы, полагаю, тоже.

– Да, конечно! Но как это сделать?

– Поживём – увидим. Добавлю, если уж зашёл столь доверительный разговор, что сделки с ведьмами очень опасны. Любые! Даже те, кои покажутся вам совершенно невинными. Они никогда не упустят своей выгоды, а если и помогут решить некоторые проблемы, то запросят такую цену, что… – де Брег неожиданно замолчал и покачал головой. – Нет, даже не думайте об этом! Хотите, расскажу историю о человеке, который так желал богатств, что был готов продать душу Дьяволу?

– Боже меня упаси…

– Это отказ или согласие? – улыбнулся шевалье.

– Было бы любопытно послушать.

– Не сомневаюсь, – кивнул Орландо. – Так вот… Жил один дворянин, который считал причиной всех бед и несчастий свою глухую бедность. Неудивительно, не правда ли? Как он ни старался, но все попытки сходили на нет. Ему не везло ни на войне, ни в любви. Отчаявшись улучшить положение, дворянин обратился к некоему торговцу, который, по слухам, мог помочь. Торговец, между прочим, был сарацинским купцом, но это не столь важно, хоть и подвергает сомнению слова наших священников о богах мнимых и настоящих. Как бы там ни было, но тот выслушал дворянина и предложил ему сделку.

– Продать свою душу?

– Верно, – усмехнулся де Брег. – Взамен сей купец обещал сказочные богатства и любовь самых прекрасных женщин, но были некие условия. Первое, как вы понимаете, бессмертная душа, которая закладывалась самому нечистому. Второе условие – не менее ужасное – это строго определённый срок. Вместе с богатствами дворянин приобретал и страшное знание.

– Какое?

– Дату собственной смерти. Согласитесь, это известие может сгубить любое желание, но дворянин, измученный напастями, дал согласие. Я уж не знаю, каким образом он скреплял договор – окроплял документ кровью или своим семенем, но сделка была заключена. Первый год он прожил довольно весело. Дамы, турниры, бесчисленные попойки… Потом загрустил. Можно подумать, что он испытал пресыщение, но это не так. Он испытывал нечто другое. Страх! Кавалер то и дело считал оставшиеся годы, переводил их в дни и часы. Вино казалось ему кислым, а пышность пиров и турниров напоминала о сей невыгодной сделке. Женщины, желавшие добиться его внимания и любви, прогонялись прочь, потому что он никак не мог смириться с мыслью, что он сдохнет, а они будут жить и радоваться.

– Чем же закончилась эта история?

– Можно сказать, что её финал вполне закономерен, если позволительно сопоставлять такие понятия, как закон и коварство прародителя Зла. Вместо обещанных тринадцати лет, полных развлечений, дворянин, как я говорил, радовался один год. Оставшиеся он провёл в постоянном ожидании неизбежного. Так и умер, сидя на бесполезных, не принесших радости богатствах…

Наш разговор был прерван неожиданной перебранкой, вспыхнувшей в «Королевской охоте». Несколько господ, сидевших за дальним столом, затеяли ссору, которая, судя по накалу страстей, грозила обернуться потасовкой. Будь это кто-то из простолюдинов, мы не обратили бы на это внимания. Мастер Григориус сам вершил суд и прекращал драки, но эти господа, судя по их нарядам, были из числа обедневших дворян, что несколько осложняло дело.

Шевалье нахмурился и посмотрел на этих буянов, даже не помышлявших о разумном примирении. Напротив, мужчины расходились всё больше и больше, грозя испортить вечер не только себе, но и всем присутствующим.

– Эй, милейшие! – не выдержал Орландо де Брег. – Нельзя ли потише? Избавьте меня от ваших бабских истерик! Вы напоминаете двух торговок на Малой площади, которые не поделили щедрого покупателя!

– Что?! – Один из мужчин обернулся и уставился на шевалье. – Кто это там тявкает?