Иеремиевы огни

— Стиану придётся немного отдохнуть, а то угробим почём зря, — пояснил он и воткнул иглу инъектора Роару в запястье. — Даю вам ещё один повод передумать, господин Тэссеруа.

Сердце Роара как будто сжала ледяная рука. Из лёгких в момент ушёл весь воздух, перед глазами почернело, и эрбис неожиданно для себя отключился, даже толком не ощутив боли.

Очнулся Роар в куда более свободном положении — хотя грудь и плечо явственно перетягивало что-то широкое — и по большей части от того, что чья-то рука грубо гладила его по щеке. Распахнув глаза, эрбис понял, что сидит, пристёгнутый ремнями безопасности, в каком-то, судя по тряске, едущем автобусе у окна, забранного частой решёткой, а к нему с впередистоящего сиденья наклонился пеланн с бандитской рожей и водит туда-сюда волосатой рукой по его лицу от губ до самого лба, сально ухмыляясь.

— Слышь, руку убрал, да? — рявкнул кто-то рядом не менее внушительным хриплым, с рычащими нотками голосом, и пеланн отдёрнул кисть, скалясь.

— А то чё? — с вызовом уточнил он. Роар скосил глаза влево: на соседнем кресле сидел не шевелясь эрбис лет сорока с тремя параллельными друг другу шрамами на левой стороне лица, непривычно тёмными короткими взлохмаченными волосами, в которых отчётливо виднелись почти чёрные рваные пятна, насыщенно рыжими, почти алыми глазами и распирающими одежду мускулами. Не моргая глядя на пеланна, эрбис равнодушно ответил:

— А ничё. Черпалку твою оторву и тебе же в задницу вставлю.

Не отступая от слов, он молниеносно выкинул руку — жилистую от локтя настолько, что каждую вену было видно — и, схватив промедлившего пеланна за запястье, сжал её. Хруст и шипение слились в один странный звук, и Роар вжался в стекло, с ужасом наблюдая за происходящим. Как только эрбис ослабил хватку, пеланн спрятался за спинкой, больше не высказываясь, и сосед Роара перевёл неподвижный взгляд алых глаз на него.

— Не хочешь пойти по кругу, симпатяшка, делай, что я скажу, — осклабившись, разъяснил он эрбису, и тот судорожно сглотнул. В следующий момент незнакомец рывком поддёрнул Роара к себе за ворот светло-голубой рубашки — в такой же, только с закатанными рукавами, был он сам — и, положив левую руку ему на колено, зашептал на ухо:

— Меня зовут Гектор. Я теперь твой господин, ясно, девочка моя? Только лучше я, чем этот, спереди, правда? Как тебя, зайчик?

Рука его добралась уже Роару до промежности, и эрбис рефлекторно сдвинул ноги, чуть ли не за шиворот вытаскивая самого себя из болота связывающего его по всем конечностям парализующего страха.

— Роар… — заикнулся он и — куй железо, пока молот не выпал! — спросил: — А мы вообще где?

Напоследок сжав ему бедро, эрбис по имени Гектор отпустил его и хрипло рассмеялся, показывая заметно выступающие чуть желтоватые клыки.

— Так в заке, красавчик! В КП нумер 81 нас везут. Будем жить в одном бараке, уж я позабочусь, не переживай. Небось на форточках тебя запалили? Или баб окучивал? С такой-то мордашкой?

Что такое «КП нумер 81», Роар не понял, но по дальнейшим разглагольствованиям Гектора догадался, куда именно направляется автобус — и заодно почему Гектор назвал его «заком». Он прилип к окну: за ним тянулись бетонные ограды с железными воротами и вооружёнными часовыми в специфической синей форме и чёрных беретах. За оградами то и дело выныривали низкие строения с плоскими крышами, а на горизонте высились промышленные здания с невидными почти сетчатыми окнами, в которых отблёскивало рыже-красное садящееся солнце.

Айкиль. Исправительные колонии. «Атра фламма» решила совсем его сломать или просто выкинула за ненадобностью? Отстранившись от окна, Роар огляделся: все в автозаке были вроде обычными осуждёнными. Судя по тому, что руки им сковывать не стали, лишь пристегнули ремнями, убрать которые могло только сопровождение, преступников с тяжёлым прошлым здесь не было. Да только много ли Роару надо?

Он опять посмотрел на Гектора — тот ухмылялся совсем как недавний гость-пеланн и чуть ли не причмокивал. Да, вот уж в чём в чём, а в изощрённости наказаний для неподчинившихся «Атра фламме» не откажешь.

Обхватив себя руками за плечи, Роар уставился в окно и до самого прибытия в колонию к своему соседу не поворачивался.

Как Гектор и обещал, их с Роаром поселили в один барак — хорошо хоть, тот пеланн оказался в другом. Пребывая в растрёпанных чувствах, Роар так толком и не разглядел территории колонии, в которую они приехали в сумерках, понял лишь, что это колония-поселение, закреплённая под недалеко расположенным заводом, — очень близко находился и сам Айкиль, сейчас представляющий собой наглухо закрытую территорию, на которой, образуя треугольник, стояли три тюрьмы для преступников, осуждённых минимум на пятнадцать лет, а ещё — политических заключённых. Здесь же условия были чуть ли не райские: почти сразу накормили относительно приличным ужином в светлой столовой (впечатление портили разве что стреляющие со всех сторон в Роара глазами хмурые зэки, почти каждый наголо бритый и с татуировками) и отправили спать с тем, чтобы завтра утром рано вставать на трудовую деятельность.

Гектор не отходил от Роара ни на шаг, и, поскольку койки у них оказались тоже рядом, одна над другой, эрбис с дрожью ожидал ночи. Может быть, Гектора подослали к нему как главного истязателя и именно ночью Роар наконец узнает, сколько ему придётся вытерпеть, прежде чем он окончательно сломается и перепишет на них завод.

А может быть, Гектор просто один из зэков, и тогда всё, что останется, это стиснуть зубы и терпеть до окончания отсидки.

По столовой Роар был уверен, что в возрасте до двадцати пяти лет он здесь один, но, оказавшись в бараке, понял, что ошибался. Пока Гектор объяснял всем собравшимся на понятном им — и почти не распознаваемом Роаром — языке, почему именно он и его «зайчик» должны занять стоящую у стены двухэтажную койку, причём «зайчик» снизу и пусть только кто подойдёт к нему в его, Гектора, отсутствие, оттиснутый на эту самую койку Роар огляделся и задержал взгляд на снежном хиддре в другом углу, кажется, примерно его возраста. К нему как раз приставал широкий, уже раздевшийся по пояс вер, весь в наколках, и, отвлекаясь от занятого делёжкой Гектора, Роар решил прислушаться к их противостоянию.

— Чё, страх потерял, да, полосатый? — напирал вер, пока не пуская в ход руки, а хиддр, выше его на полторы головы, но куда худее и наверняка слабее, лишь ковырялся какой-то щепкой под ногтями. — Слышь, я тебя ща в бараний рог согну и отдеру на раз, выпираться будешь! Тебе день дали оклематься, думаешь, весь срок будешь нос воротить?

— Тебя колеблет? — равнодушно отозвался хиддр, наконец опуская руки — на каждом запястье о дерево кровати звякнуло по тяжёлому металлическому браслету — и поднимая на вера изучающий взгляд.

Видно, было в нём что-то ставшее для вера последней каплей. Схватив хиддра за грудки, он легко приподнял его над кроватью и тут же ткнул кулаком в скулу. Хиддра отбросило к стене, об которую он приложился лохматой головой, и Роар, в мгновение вскочив со своей койки, бросился ему на помощь. В голове его не было ни единой мысли — разве что желание насолить выступающему в его защиту Гектору.

Веру Роар кинулся в ноги — один из немногих приёмов по отношению к более крупным соперникам, который у него получался на немногочисленных и нерегулярных тренировках в ещё более глубокой молодости. Не удержавший равновесия, вер полетел тяжёлой бомбой прямо на лежащего поперёк кровати хиддра, и тот, отнюдь не потерявший сознания, как думал Роар, хлёстким ударом в переносицу отправил врага в противоположную сторону. Роар едва успел отползти с траектории его падения — вскочив и развернувшись спиной к хиддру, он понял, что полбарака, разминая бычьи шеи и подёргивая мышцами, идёт на них — а Гектор угадывается разве что за их спинами.

— Вот и на хрена ты полез? — раздосадованно шепнул Роару на ухо уже оказавшийся рядом с ним хиддр. — Так бы я с ним одним разобрался, а так… Ну ладно, держись теперь!

Однако прежде, чем десяток недобро ухмыляющихся мужиков подступил к Роару, чувствующему, как у него подгибаются колени, и хиддру, напружинившемуся рядом, как заправский боец, между ними будто из ниоткуда вырос Гектор. Обернулся, мрачно сверкнул на Роара кровавыми глазами, бросил: «Уши бы тебе пообрывать, зайчик», — и, вновь посмотрев на сожителей по бараку, поманил их к себе рукой. Одним движением хиддр задвинул Роара к койке — да так, что она подсекла ему колени и заставила сесть, — и они с Гектором почти одновременно вступили в бой.