Иероглиф «Измена»
Шрифт:
— Брат Шэнь, как ты думаешь, отчего господин первый каллиграф повелел нам покинуть жилища? — спросил Ши Мин.
— Тут и думать нечего, — дернув плечиком, сказала Юйлин. — Как ты не понимаешь? Мы — единственные свидетели, которые видели и слышали злоумышленников. Если враги узнают об этом, от нас и клочка одежды не останется!
— Ах ты, Небесная Канцелярия… Я как-то об этом и не подумал. Придется теперь ходить с опаской.
— Вряд ли мы сможем себе позволять прогулки,-,проворчала проницательная Юйлин. — Господин первый каллиграф наверняка повелит нам поселиться где-нибудь в глуши и носа оттуда не высовывать.
— Погоди грустить. — Ши Мин, как видно, родился для того, чтобы быть утешителем и опорой. — Вот поймают злодеев, раскроют их заговор, и жизнь наша снова наладится. Меня назначат служить в какое-нибудь управление, а ты отправишься-таки в земли Жумань, и кто знает, надолго ли мы разлучимся. Хотя сердце мое всегда будет с тобой, дорогой брат! Даже когда я женюсь и обзаведусь кучей горластых ребятишек!
Друзья посмеялись и расстались ненадолго, чтобы отправиться в свои временные жилища и рассчитаться с хозяевами. На этом мы пока оставим их и переместимся на джонку «Летящая ласточка», принадлежащую почтенной Су Данян.
В этот час корабль услад и развлечений пустынен и выглядит непразднично. Это и немудрено: не настал еще тот час, когда к прелестным хозяйкам этого корабля начинают приходить первые гости. Певички заняты кто чем: кто-то спит крепким хмельным сном после бурно проведенной ночи, кто-то чинит платье, кто-то бранит служанок за испорченные наряды или прическу… Сама почтенная Су Данян занята подсчетом выручки за прошедшие девять дней — перед ней лежат связки золотых и серебряных монет, свитки с записями и таблички, на которые обычно заносятся расходы на еду и выпивку. За этим серьезным и требующим предельного внимания делом госпожу Су Данян застает высокий, подтянутый мужчина, весь вид которого чем-то напоминает занесенный для удара нож. Глаза мужчины так холодны и проницательны, что служанка Су Данян, встретившаяся ему на пути, без слов уступает дорогу, хотя прекрасно знает, что госпожа никого не велела пускать к ней.
Нежданный гость без стука входит в обширную каюту, занимаемую госпожой Су Данян. Здесь сильно пахнет розмарином; похоже, гостю не нравится этот назойливый аромат, потому что заметно, как он слегка дергает крыльями своего точеного носа. Гость останавливается напротив стола госпожи Су Данян и кладет руку на свитки со счетами. Госпожа Су Данян недовольно поднимает голову… но когда она видит, кто стоит перед ней, недовольство на лице сменяется откровенным испугом вперемешку с подобострастием. Хозяйка милых распутниц немедленно встает из-за стола, отвешивает гостю низкий поклон и говорит особенным, бархатистым голосом:
— Господин Цу? Удивительно видеть в нашей обители веселья столь сурового служителя закона и порядка. Пришли вы рановато, мои птички еще чистят перышки, но для вас мы расстараемся вовсю…
— Я пришел по делу, — перебивает этот поток подобострастной речи хладнокровный гость.
— Какое дело может быть у второго начальника Тайной службы к простой певичке? — Даже в таком серьезном вопросе Су Данян не может удержаться от некоторой доли кокетства. Но кокетство пропадает втуне — второй начальник Тайной службы господин Цу не намерен вольничать со стареющей прелестницей.
— Я уполномочен произвести
временное задержание певички по прозвищу Бирюзовая Царица и препроводить ее в Тайную службу до выяснения определенных обстоятельств, — сухо выговаривает господин Цу.— О боги! — восклицает испуганно Су Данян. — Зачем Тайной службе моя лучшая девушка?!
— Этого я не намерен разъяснять. Вот письменный приказ, подписанный самим господином Богу. Ознакомьтесь и по ознакомлении немедленно предоставьте означенную девицу в мое распоряжение.
Су Данян изучает свиток с приказом. Лицо ее бледнеет под наложенными румянами.
— Хорошо, — говорит она. — Хорошо… Но уверяю вас, почтенный господин, это какое-то недоразумение.
— Тайная служба разберется, — холодно бросает начальник Цу и напоминает: — Я жду.
— Да, да, — кланяется Су Данян. — Я сейчас приведу девушку.
— Нет, — говорит начальник Цу. — Я должен идти с вами. Чтобы вы не сказали чего лишнего девице или не позволили ей сбежать…
— Как вы могли такое подумать… — У Су Данян оскорбленно поднимаются рисованные брови.
— Идемте, — в ответ роняет начальник Цу.
Они выходят из каюты и спускаются по лестнице на нижнюю палубу. Здесь, среди небольших кают, отделенных занавесями, и находятся роскошные покои Бирюзовой Царицы. Плотные бархатные ткани закрывают вход. Госпожа Су Данян отодвигает одну из занавесей и говорит в пахнущую ароматами полутьму:
— Детка моя, придется тебя побеспокоить. К тебе пришли.
— Что такое? — слышится недовольный голос Бирюзовой Царицы. — Я не выспалась после вчерашнего. Оставьте меня в покое! Я никого не приму.
— Придется. — Начальник Цу бесцеремонно входит в покои певички и бестрепетной рукой стискивает ее полуобнаженное плечо. — Ты пойдешь со мной.
— Кто ты такой? — возмущенно дергается Бирюзовая Царица. — Прочь руки, мужлан!
И вскрикивает от пощечины, которую влепил ей господин Цу.
— Я второй начальник Тайной службы, — говорит господин Цу. — И если не хочешь еще больших неприятностей, следуй за мной.
— Тайная служба? — Глаза Бирюзовой Царицы расширяются. — Но что такое…
— Вставай, — бросает господин Цу. — Одевайся и следуй за мной.
Полуодетая Бирюзовая Царица вскакивает с постели и мечется по своим покоям в поисках одежды. Она ослепительна в своей полунагой красоте, но похоже, что господин Цу совершенно невосприимчив к подобным прелестям, хотя бы потому, что находится при исполнении.
— Я не могу одеваться, когда вы смотрите, — капризно тянет время Бирюзовая Царица, за что получает еще одну пощечину. Это примиряет ее с судьбой; девушка, стиснув зубы, одевается, без помощи служанок завязывая многочисленные тесемки и пояса своих нарядов. Наконец она одета.
— Идем, — говорит ей господин Цу. — Посмеешь сопротивляться или попытаешься бежать — убью на месте.
Он красноречиво касается рукояти своего меча. Девушка молча кивает.
Под причитания Су Данян и нескольких служанок господин Цу выводит Бирюзовую Царицу на палубу и спускается по трапу к крытой повозке с государственными иероглифами на дверцах. Господин Цу усаживает в повозку девушку, садится сам, служка захлопывает за ними дверь и пристраивается рядом с возничим. Щелчок кнута, и кони рванулись с места, оставляя после себя только облако пыли и пересудов.