Игла Стёжки-Дорожки
Шрифт:
Маугли возился под курткой, царапался, иногда откусывал мороженое. Дмитрий Генрихович этому не препятствовал — раз тянет кроля на сладкое, значит, организму надо после рыбьих голов.
«Ты что-то хотел спросить?» — голос Дыма в голове перекрыл речь экскурсовода.
«Про ифритов, — обрадовался интересной теме Дмитрий Генрихович. — А у вас есть арабы и их военачальники?»
«Нет. Если это не срочно, давай потом. Я все еще на дежурстве».
Дима пожалел — «эх, мало я его расспрашивал!» — а потом вспомнил, как боялся психушки, и махнул рукой. Подумал, что если бы его еще ифритами и пантеоном богов нагрузили, крыша бы точно поехала. Тогда, в школьные годы. А после — на армейке и уже в Германии — в
Маугли исхитрился и отобрал у него недоеденный хвостик вафельного рожка. Несколько капель растаявшего мороженого оставили на куртке молочную роспись. Дмитрий Генрихович, демонстративно вздыхая, спустил Маугли на газон, достал платок и начал оттирать ветровку, внимательно присматриваясь к зарешеченной части сада. Туристы фотографировали Маугли, наверняка и самого Диму, но это не особо беспокоило — поездку от полиции все равно не скроешь, а если прицепятся, лучше иметь свидетельства добропорядочного поведения. Гулял. Кролику дворец показывал, мороженое съел. М-м-м… с девушками знакомился.
Дима подхватил Маугли и подмигнул симпатичной дамочке — если согласится выпить кофе, можно будет погулять вокруг бармалеевского отеля и наметить пешие пути отхода. Машину-то на стоянку должны подогнать, но береженого бог бережет.
Глава 2. Выстрел
Дмитрий Генрихович облазил сад и окрестности, долго рассматривал фасад отеля, раздумывая, можно ли будет ускользнуть, если его заблокируют на крыше, и нашел половинчатое решение. Блоки мульти-сплит-системы крепились к глухой стене, с тыла. Торчали как прыщ на лбу — и от земли высоко, и от крыши низко. К верхнему блоку с крыши спускалась сварная железная лестница — уголки да перекладины. По идее, такая конструкция должна была Диму выдержать, если только крепления не вывалятся, не оторвется от стены. А тогда с верхнего блока можно перебраться на нижний, зацепиться за стойку-подставку, и попробовать спрыгнуть. Дорожка вдоль здания, вроде бы, не сильно захламленная, место найдется.
От созерцания мульти-сплит-системы Дмитрия Генриховича отвлекла энергичная фройляйн, заинтересовавшаяся Маугли. Это случилось весьма кстати — следующим пунктом плана был осмотр отеля изнутри. Дима охотно поддержал беседу, одарил фройляйн десятком комплиментов, и через час и чашку кофе повел в снятый на сутки номер, извлекая пользу из европейской толерантности — персонал даже глазом не моргнул, принимая постояльца с кроликом и бабой. Трудно было представить, как бы на такую компанию отреагировали на исторической родине. Воображение отказывало.
Отдых в отеле убил двух зайцев сразу: Дима хорошенько расслабился — и фройляйн ублажил, обиженной не оставил — и внутренние помещения отеля среди ночи осмотрел, облазил служебные лестницы от подвала до двери на крышу, запомнил, где и как открываются окна. Маугли особого недовольства не выказал — заточил гамбургер и выспался на балконе.
На следующий день, распрощавшись с фройляйн, и топая на вокзал, Дима сообщил кролику:
— Но на дело я тебя не возьму. Посидишь дома.
Маугли его слова выслушал и громко фыркнул. Как будто спросил: «Как это — не возьмешь? А куда ты денешься?».
Так оно и вышло — в назначенный день кроль дождался, пока Дима обуется, и закатил истерику. С визгом — орал будь здоров, кто бы мог подумать, что кролик может так громко орать — царапаньем обоев, переворачиванием мисок с едой и водой.
— Ах ты, жопа! — с чувством сказал Дима, когда Маугли влез к нему за пазуху и затих. — Как я стрелять буду?
Маугли снова фыркнул. В этом звуке крылся вопрос: «А как ты со мной на тренировке стрелял?». Дмитрий Генрихович скупо выругался, махнул рукой и побежал в
гараж — на этот раз он ехал на своей машине, которую собирался оставить на окраине, а до отеля дойти пешком. Время поджимало.Поначалу казалось, что все способствует благополучному выполнению заказа. Погода была прохладной, с секущим ветром, и это позволило натянуть вязаную шапку на лоб и уши, а нижнюю часть лица замотать шарфом — какая-никакая, а маскировка. Маугли сидел тихо, не брыкался, обещанная боковая дверь открылась вовремя, возле отеля топтаться не пришлось. Пожилой бармалей с седой бородой ткнул пальцем в припаркованный возле забора автомобиль, отдал ключи, провел Диму по служебной лестнице, достал другие ключи, отпер дверь на крышу, кивком указал на чемоданчик с «Винторезом», стоявший возле парапета. Дима так же молча кивнул, дождался, пока бармалей спустится на пару пролетов — дверь осталась незапертой и приоткрытой — посмотрел на часы и начал собирать винтовку.
Он вытряхнул Маугли из-за пазухи, вытянулся на крыше с «Винторезом» и посмотрел на дворцовый парк, бабку и собаку в прицел. Плохая погода старушку не напугала. Чапала по аллее с внуком, солидным таким дядей, который за короля в дни болезни рулил — Дима прессу полистал, с распределением ролей познакомился. Собачонка топтала травку, за бабкой с внуком, держась в отдалении, шел телохранитель. Дмитрий Генрихович помедлил, разглядывая псину — старая уже, с проплешинами и куцым бантом — решил, что бабку кондратий может хватить, если жучку на глазах шлепнут, и плавно сместил прицел. Головка газонного разбрызгивателя улетела прочь, высвобождая чахлый фонтанчик воды. Телохранитель заметался, а Дима начал споро разбирать и укладывать винтовку в чемоданчик. Хватит с бармалеев такого предупреждения. Деньги за работу он решил не брать — пусть подавятся.
«Что случилось?»
Голос Дыма прозвучал так громко, как будто оборотень стоял рядом. Дима едва не пропустил тревожный звук — дверь на служебную лестницу захлопнулась. И не сама по себе, потому что ключ повернулся в замке.
«Что случилось?»
— Не мешай! Потом! — прорычал Дима, которому было не до мысленных разговоров.
Снизу, с улицы, доносился звук приближающихся сирен. Две полицейские машины. Автомобиль, на котором он должен был уехать, тронулся с места, пересек улицу и скрылся в переулке. А хоть бы и не уехал — дверь на лестницу не выбьешь, крепкая.
Он полез по лесенке к блокам сплит-системы, запихнув Маугли за пазуху и не выпуская чемоданчика с «Винторезом» из рук. Перебросил из правой в левую, зацепился за раму, высматривая свободное место — рискнуть, спрыгнуть — и взвыл от боли. Маугли выбрался из-под куртки и вгрызся ему в запястье, заставив разжать пальцы.
Падение вышло не таким, как представлялось. Дима пролетел полметра и плюхнулся задницей на что-то мягкое — словно услужливые спасатели успели матрас подстелить. Он сел, осмотрелся, пощупал пружинящее белое облако, повернулся на визг. Маугли метался по дорожке, уходившей к верхушкам парковых деревьев, звал: «Иди быстрей!». Дима понял, что ему подвернулся шанс скрыться с места преступления, встал на ноги и осторожно зашагал вслед за кроликом, опасаясь провалиться сквозь загадочную, неизвестно откуда взявшуюся дорожку.
Он довольно быстро добрался до деревьев, и обнаружил, что это не деревья, а пожухшая трава, цепляющаяся за каменистый грунт. Парка, статуй и лебедей не было. Как и бабки с собачкой. Стену отеля, лесенку и блоки скрыл туман, и Дима пошел в единственно доступную сторону — вслед за Маугли. Свернуть влево или вправо он не мог — теперь облачная дорога парила над темной пропастью, оживляемой редкими стайками светлячков.
— Ванькой тебя надо было назвать. По фамилии Сусанин, — пробурчал он кролику, пытаясь прогнать подступающий страх — даже мурашки по спине побежали.