Игла
Шрифт:
– Давай сюда.
– Н-но…
– Сюда, – настаивал Глеб.
Он поймал ее за лодыжку и перемахнул ногу девушки через себя. Марина покачнулась, едва не упала, но снова выстояла. Ее никак не желающие подогнуться колени мелко дрожали перед самым лицом Глеба.
– Отпусти, – взмолилась Марина. – Да отпусти же, пожалуйста, я не могу, не могу!..
– Разве учиться не весело?
– Глеб! – всхлипнула она.
Он выпустил
– Сними хотя бы джинсы, – пролепетала Марина, – т-ты же…
– А что, если я хочу кончить в штаны, как мальчишка? – осклабился Глеб. От захватившего его предвкушения Марина едва могла разобрать, что он говорит.
Ни то от отвращения, ни то от возбуждения дыхание Марины сорвалось. Она зарделась до ушей и корней волос, но покорилась ему, как много-много раз до этого.
– Да! – с жаром воскликнул Глеб. Марина остервенело ерзала на твердом как камень бугре, оттягивающем грубую ткань его джинсов. Она запрокинула голову так далеко, что кончики завитых волос коснулись коленей Глеба, и застонала она так громко, будто он был у нее внутри. – О-о, детка, как же быстро ты схватываешь! Да, да-а, я сейчас…
– Я сейчас… – просвистел Леня.
Марина моргнула. Она спохватилась, стала замедлять темп и, глядя на кусающего костяшки пальцев Леню, скоро остановилась совсем. Девушка взяла его пунцовое лицо в руки, жадно ловя каждое движение черт жениха.
Леня зажмурился, чтобы не видеть влажных, манящих губ невесты, и перевел дыхание. Окно запотело возле его лица до такой степени, что за стеклом совсем не было видно дождя.
– Едва избежали маленькой катастрофы, – нервно улыбнулся Леня. Он все еще не решался открыть глаза. – Сейчас, погоди еще секунду…
– Нигде не учат.
– Что?
– Нигде этому не учат. Ты спросил, где учат, а я просто… – Марина дрогнула и закрыла рот. – Нет, забудь. Я сейчас туго соображаю.
Уголки пересохших губ Лени блаженно потянулись вверх.
– Да. Черт возьми, я тоже.
2
Игорь всеми силами сохранял невозмутимость. Не глядя на подругу, он развешивал по свадебной арке золотых и серебряных купидонов – крылатых человечков с круглыми голыми попами. Он не был свидетелем в отличие от своей девушки Оли, но украшением банкетного зала занимался вместо нее. Не одна только тесная дружба с Мариной играла в том роль: Игорь был куда более одаренным по части визуального искусства и творческого взгляда на вещи в целом, пусть даже со стороны его нельзя было так запросто в этом заподозрить. Только Марина как никто другой знала, насколько аккуратными и ловкими были его руки, не многим отличные от медвежьих лап. Когда они, студенты дизайнерского факультета, готовили на зачет макеты, работа Марины не шла ни в какое сравнение с его.
Когда последний ангелочек прицелился крохотной стрелой аккурат в то место, где уже так скоро молодые будут обмениваться клятвами и кольцами, Игорь повернулся к Марине. Она не сводила с него потерянных глаз.
– Ты расстроена. – Игорь выдавил невеселый смешок, хотя смеяться ему совсем не хотелось. – Ну вот знал же, что так будет. Прости. Не стоило вообще раскрывать рот.
– Но почему? – спросила Марина. Она все еще исследовала друга беспокойным взглядом, будто надеялась что-то найти. – С чего ты решил, что вам с Олей нужно расстаться? Да еще сейчас?
– Стало непросто в последнее время, – ответил Игорь и сложил на груди бугрящиеся мышцами
руки. Он был уроженцем Сибири, на Южный Урал перебрался, будучи восьмиклассником, уже под два метра ростом, а сейчас и подавно возвышался над Мариной на целых две головы. Но казался в эту минуту таким маленьким, что сердце у девушки сжалось и тихонько задрожало. – Мы стали частенько ссориться – не так, как раньше, когда дважды разбегались по пустякам в университетские годы. А я еще собрался работу менять. Не представляю, как на это отреагирует Оля, и вообще не хочу этого видеть, так что… Может, к тому времени, как это случится, ей будет уже на меня все равно.– Подожди минуту. Ты сказал сейчас, что уволишься?
– Ну да. – Игорь избегал встретиться с ней взглядом. – Глупость такая, это не важно.
Он распрямился, вновь обнаружив наличие шеи, и бодро ей улыбнулся. Даже чересчур.
– Не переживай из-за этого, сестренка. Накануне свадьбы тебе может казаться, что любовь царит везде и всюду, но есть вещи, которые… нам неподвластны.
– Разве ты перестал любить Олю?
Игорь покачал головой без единой заминки. От того, с какой горечью опустились его глаза, Марина, напротив, воспрянула духом. И потребовала от Игоря развернутых объяснений.
– Не знаю, Марин. Мне просто кажется, что я ее угнетаю. Стал реже оставаться у нее с ночевкой, а она и не настаивает задержаться. Опять же и тем для разговоров становится все меньше, мы редко выбираемся на свидание после работы и даже на обед ходим в разное время. Мы встречаемся уже тринадцать лет, с пятнадцати я и не рассматривал свое будущее в компании другой девушки. Но, может, мы все-таки приелись друг другу? – Он помолчал, дергая себя за курчавую бороду. – Такое ощущение, что нас связывает теперь одна только привычка. И… работа, с которой я скоро уйду.
– А что все-таки на этот счет? – спросила Марина, решив приберечь комментарии до тех пор, пока в руках не окажутся все кусочки мозаики.
Игорь нехотя подтвердил свое твердое намеренье оставить прежнее место работы.
Когда они начали встречаться, Оля готовилась к поступлению в университет, а Игорь – заканчивать девятый класс. Игорь был юношей крепким, рослым, широким в плечах, и уже тогда, отпустивший бороду, был похож на варвара-дровосека. Даже рядом с семнадцатилетней Олей он выглядел куда старше своих и ее лет, тем более, что вся энергия девушки, надо думать, ушла когда-то в амбиции, а рост и формы остались у нее на уровне развития четырнадцатилетней девочки. Позже случалось, что кассиры кинотеатров спрашивали у парочки паспорта, с особым выражением глядя на Игоря, и неприкрыто изумлялись, когда свое совершеннолетие подтверждала документом именно Оля. Они смущались, не зная, что делать с ее шестнадцатилетним спутником, который выглядел внушительнее многих двадцатипятилетних мужчин, на что девушка, чья голова едва доставала до окошка кассира, важно заявляла, что берет малолетку под свой контроль.
К тому моменту как Игорь только отучился на дизайнера, Оля уже второй год как работала в агентстве недвижимости отца. Будущее ей было известно с самого детства, которое она проводила у него в кабинете, и с корочкой юриста в руках она с головой окунулась в дожидающиеся ее много лет обязанности под крылышко родителя.
Игорю было в том плане сложнее: он вышел из университета с корочкой и полным отсутствием понимания, где бы мог применить полученные знания. А когда родители объявили ему, что намерены вернуться в село, откуда некогда переехали на Южный Урал, парень и вовсе пал духом. Он скучал по родине, по привольным землям живописного Алтая, но понимал, что, последуй туда за родителями, скоро позабудет о своем образовании и потеряет любимую девушку. Решено ему было остаться в городе и криво-косо начинать самостоятельную жизнь.