Игра без позиции

В ангаре царил почти полный мрак, только из-под ворот, сантиметров на пятнадцать не достающих до земли, пробивался свет. Когда глаза пленника привыкли к темноте, он стал осматриваться, одновременно ощупывая свободной рукой землю рядом с коленями. Вскоре нашелся кусок тонкой ржавой проволоки. Слегка изогнув пальцами ее конец, мужчина запустил «отмычку» в скважину наручников и начал осторожно поворачивать. По-видимому, предмет был ему хорошо знаком, потому что уже через несколько секунд он освободил руку.

Поднявшись на ноги, человек медленно двинулся вдоль стены, пристально вглядываясь в темноту, и так обошел ангар по периметру. К исходной точке он вернулся, сжимая в руке деревянный держак от лопаты. Аккуратно прислонив его к стене ангара, мужчина лег на землю и некоторое время смотрел в щель под воротами. Затем поднялся на ноги, несколько раз подвигал туда-сюда мощный засов на калитке, присел на корточки и замер, упершись спиной в толстую металлическую опору.

Прошло довольно много времени, прежде чем вдалеке зарычал звук мотора. Услышав его, пленник вскочил, машинально коснулся раны на голове и сделал несколько махов руками, то ли согреваясь, то ли разминаясь. Шум мотора нарастал и, приблизившись, стих. Снаружи послышались голоса, железное бряцание снимаемого замка. Стиснув в руке держак от лопаты, человек в ангаре застыл слева от калитки. Когда она со скрежетом приоткрылась и в проеме появилась переступающая через нижнюю перекладину нога, он резко ухватил входящего за лацкан кожаной куртки и рванул на себя. От неожиданности тот потерял равновесие и плашмя брякнулся лицом в землю. Пленник мигом захлопнул калитку и задвинул засов. Обернулся к лежащему и, ухватив свое деревянное оружие обеими руками, от души врезал ему по голове. Все это заняло несколько секунд, и, пока оставшиеся снаружи замерли, оторопело соображая, что произошло, он уже обыскивал лежавшего без движения гостя, доставал из его подплечной кобуры пистолет и запасную обойму. Когда снаружи начали дергать калитку и лупить по ней чем-то металлическим, он проверил наличие патронов, передернул затвор и лег на землю, прильнув лицом к просвету под воротами.

Судя по количеству ног, перед ангаром было три человека. Пленник просунул руку с оружием в щель: несколько выстрелов по ногам – и все, кто находился по ту сторону ворот, упали. Лежащих он добивал практически в упор. Через секунды все было кончено.

Прислушиваясь к звукам снаружи, стрелок подождал некоторое время, потом осторожно отодвинул засов и открыл калитку. Двое застыли в неестественных позах и, по-видимому, были мертвы. Третий елозил по земле ногами, пытался ползти к машине, стоявшей поодаль. Бывший пленник сделал два шага, выстрелил ему в спину и вернулся в ангар. Он долго хлопал по щекам лежащего на земле, прежде чем тот открыл глаза.

– Кто? – громко бросил ему в лицо человек с пистолетом.

Лежащий громко застонал и хотел поднять руку, но тут же получил ногой по ребрам и еле прохрипел:

– Косов, ты ублюдок…

– Ну да, ну да, – задумчиво покачал головой Василий и опять двинул его ногой, теперь в лицо.

– Кто меня сдал?

Лежавший сплюнул кровь из разбитого рта.

– Ты же сам поперся в Генпрокуратуру – думал, мы тебя не вычислим? Да мы за тобой уже три дня ходим!

– Отходились. Где мой мобильник?

– Выбросили, чтобы не отследили.

– Отследили? – удивленно переспросил Косов. – Кто?

– Мало ли. Например, друг твой, комерс.

– Вы и его пробили?

– А чё ты хотел? Слишком много на кону.

Косов быстро сменил обойму в пистолете.

– Эй, ты чего задумал? Убьешь действующего сотрудника?

– Я тебя увольняю.

Василий передернул затвор и тремя выстрелами в грудь закончил разговор.

Он перетащил все тела в ангар и немного постоял над ними. Выйдя, аккуратно закрыл калитку, навесил замок и далеко зашвырнул ключ. Затем Косов по-хозяйски осмотрел джип похитителей, уселся на место водителя, завел двигатель и несколько секунд вглядывался в приборную панель, ласково поглаживая нежную кожу рулевого колеса и тоскливо вздыхая, и, наконец, тронул машину с места. Через полчаса езды по проселочной дороге он свернул к оврагу, остановился на краю, отпустил тормоз и выпрыгнул из машины. Тяжелый внедорожник медленно сполз по пологому склону, водитель последовал за ним. Двигатель продолжал работать. Несколько несложных манипуляций с бензопроводом – и под машиной образовалась приличная лужа. Найдя в салоне кусок какой-то тряпки, Василий окунул ее в бензин и поднялся наверх. Там он обмотал этой ветошью увесистый камень, поджег его найденной в карманах похитителей зажигалкой и швырнул вниз. Секунд десять он с сожалением смотрел, как из-под днища дорогой машины вырывалось пламя, досадливо махнул рукой и двинулся к дороге.

Он отошел уже довольно далеко, когда его догнал звук взрыва. Инстинктивно Косов слегка пригнулся, но быстро выпрямился и, не оглядываясь, уверенно пошагал в сторону видневшейся вдалеке трассы.

* * *

Костя периодически стучал кулаком по клаксону, матерился и строил страшные рожи пытавшимся перестроиться водителям. Бесконечные пробки раздра-жали его неимоверно. Я находился в сомнамбулическом состоянии и почти не реагировал на заковыристые словоизлияния друга. Меня даже устраивала черепашья езда, поскольку я прекрасно понимал, что мой неопределенный жест по поводу цели нашей поездки Уваров воспринял однозначно – офис. Просто все его существо противилось другим вариантам, которые предполагали довольно скучное, с его точки зрения, времяпрепровождение. Мне же, наоборот, не хотелось окунаться в текущие дела компании. На данный момент меня занимало совсем другое. Я пытался сообразить, с чего начинать поиски Косова, но ничего умного в голову не приходило. Постепенно решение Уварова двигать в офис стало казаться мне вполне разумным: вдруг, как только мы окажемся там, все сдвинется само собой. Ну не может быть, чтобы у десятков образованных людей не возникло никаких идей!

Я открыл глаза и посмотрел на Костю. Тот, с виду полностью увлеченный процессом преодоления пробки, сразу обернулся и с усмешкой произнес:

– Ну что, очухался?

Отчего-то меня обидела его бравурная интонация.

– Ты не борзей! – раздраженно огрызнулся я.

Костя почувствовал мое нервно-озабоченное состояние.

– Не грузись, шеф. Сейчас приедем на базу, внимательно посмотрим запись и разработаем план поисков.

Я тяжело вздохнул. Вместе с беспокойством за судьбу друга нарастало понимание какой-то своей беспо-мощности и бесполезности. К чиновникам я всегда относился равнодушно, если не пренебрежительно, а уж о госслужбе и речи быть не могло. Но в данный момент я пожалел, что не стал каким-нибудь депутатом – ведь возможности и предложения были. Если б не отказался – поднял бы сейчас всех на уши, искали бы моего друга…

Строй машин потихоньку редел, растекаясь по боковым улицам. Вскоре мы тоже повернули с проспекта и через два квартала въехали на подземную стоянку.

Атмосфера у нас в офисе обычно дружелюбная и не напрягающая. Кабинеты и переговорные комнаты выполнены из прозрачного стекла, а двери практически никогда не закрываются. Имеется небольшая комната отдыха, где можно уединиться и передохнуть. В ней стоит массажное кресло, кушетка и удобные шезлонги.

Когда я появился, мои сотрудники даже притихли, понимая: случилось что-то экстраординарное. Мария Яковлевна с радостной улыбкой поднялась со своего места, но, взглянув на мою перекошенную физиономию, замерла с открытым ртом и тихо опустилась в кресло. Не здороваясь, я рывком открыл дверь с табличкой «Савин Александр Александрович. Директор» и прошел в кабинет. Костя на секунду задержался, что-то сказал секретарше и вошел следом.

Я молча протянул руку, он передал мне флешку. Через минуту я пристально вглядывался в кадры на экране ноутбука, а Уваров стоял у меня за спиной. Изображение было мутноватым, но вполне позволяло рассмотреть людей на улице. В какой-то момент Костя нажал клавишу, замедляющую запись.

– Смотри, Саныч, вот Васька вышел и двинул вдоль улицы. Садится в машину, по-моему, «Лексус». Заметь, сам садится. Похоже, он знает водителя.

– Или водителей! – уточнил я со злостью. – Блин! Сплошные загадки! Если он знает людей в тачке и сам к ним сел, то какого «болта» выключил телефон и прячется?!

Костя покачал головой.

– Ну, знает, и что? Я за годы работы в органах всякого насмотрелся. Так бывает: пригласили на разговор, заманили чем-то. Вариантов миллион. Случается, что и свои сдают.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Саня, я же говорю, вариантов миллион. Сегодня свой, завтра чужой. Люди зависимые. Кого-то можно запугать, кого-то купить, поэтому «свои» – понятие условное. Не каждый готов пойти до конца, когда близким угрожают.

Я откинулся в кресле и задумался. Тихо открылась дверь, и в кабинет вошла Тетка Маня с подносом, на котором стояли две чашки кофе. Маня была в образе: поджатые губы, каменное выражение лица, взгляд в сторону. Когда она аккуратно переместила чашки на стол, я в благодарность слегка потрепал ее по ладони. Секретарша тут же расплылась в улыбке: простила мою невнимательность при появлении. Ее явно распирало от желания отчитаться по утренним событиям, однако мне было не до текущих дел. Я кивнул Косте, и он вежливо и аккуратно спровадил Тетку Маню восвояси.

– Личная нянька великовозрастного начальника, – констатировал Костя, когда за секретаршей закрылась дверь.

– Ты знаешь, я привык. Похоже, ей сильно заботиться не о ком. Дочка выросла – она, кстати, неплохой журналист, на ТВ работает. Муж геолог, по командировкам мотается. Так что мне приходится за всех отдуваться. Ладно, к делу. Ты можешь пробить эту машину?

– Легко.

Костя набрал номер на своем мобильнике и после обмена дежурными любезностями с абонентом озвучил просьбу. Затем сбросил смской номер интересующего нас автомобиля и уселся в кресле напротив меня. Я даже не успел допить свой кофе, когда Уварову перезвонили. Внимательно выслушав сообщение, он уточнил: