Игра без правил

– Тогда новый вопрос, - сказал Зурита. – Даже два. Первый – какая гарантия, что будет свобода? Когда она будет вообще – завтра? Через год? Через десять лет? И второй вопрос: а нам точно нужно воевать с апачами? Нас все устраивало – ну, кроме того, что это тюрьма – но мы жили спокойно и почти безопасно. Без этих выматывающих душу тренировок. И, что важно, не опасались, что Корпорация попытается нас уничтожить силами новой волны.

– Все верно, - кивнул я. – Вы тут существовали спокойно и размеренно – без особых бед, без особого риска… без шанса выйти на волю. Вы что, согласны и дальше так жить? Не хотите поднапрячься ради свободы?

– Ну если бы мы понимали расклады и шансы, - вставил Кастл, - возможно, мы бы иначе оценивали плюсы и минусы. Но вот незадача – ты все это расписал Блекджеку, и, видать, ему это так сильно понравилось, что он сразу сделал тебя своей правой рукой. Но нам ты этого не рассказал и не собираешься. Я услышал твой аргумент о военной тайне, но… неубедительно. Точнее, резон в этом есть, да только Блекджек, как бы, не совсем главнокомандующий. Мы не армия, мы более-менее равноправное сообщество.

– Боюсь, ты не понял основного, Кастл. Не погоны делают главнокомандующего главным, а его личные качества и профессионализм. Ты, Кастл, довольно умный человек, у тебя сто двадцать ай-кью, это в среднем по Острову много, но даже ты попался по своей глупости. Вы все попались по глупости. Каждому могу расписать, где он протупил. На Острове по тупости девяносто девять человек из каждой сотни. И потому я не могу доверить вам важные тайны. А почему Блекджек? Потому что он военный, да еще «тюлень». Он суперпрофи. Блекджек и Ильза попались не оттого, что они глупые, а потому, что боролись против государства. Против сверхдержавы на шестьсот миллионов человек. Это очень неравная борьба была. Я вам больше скажу: я тут только из-за Блекджека и Ильзы. Только на них я могу как-то рассчитывать. Не будь тут их – ну, допустим, они не выбрали Остров вместо пожизненки – я бы к вам не пришел. Я пошел бы к «апачам», потому что у них есть профи экстра-класса. И привел бы туда Вогеля. Правда, там была бы сложность – надо было бы заговор устроить и привести Сореля на вершину власти. И вас всех уже не было бы, господа. Но – вам повезло, с вами двое самых опасных террористов, какие были в США, они могли бы сорвать мне все планы. Потому я пришел сюда, и сейчас у нас трое крутых бойцов, а «апачи» в жопе.

Я перевел дыхание и принялся добивать.

– Но вообще-то ты кое-в-чем прав. Ты поднял важные моменты, и сейчас я вам их распишу. Итак, вам не нравится, что вы играете втемную. Да, никому не нравится. Вы хотели бы знать, какие у вас шансы и перспективы. Ну, скажу честно. Я не знаю, как быстро мы сможем выбраться отсюда. У меня куча планов, но я не могу предсказать, какой сработает. Однако есть кое-что, что я предсказать могу. Хотите знать, зачем рисковать? Лады. Хотите, контейнеры будут падать не хрен знает где, а вот тут, сразу за оградой? С выпивкой, свежим мясом и прочими классными вещами?

– И как ты это сделаешь? – спросил кто-то.

– Пока что тайна. А хотите, вместе с контейнерами будут спускаться на парашютах горячие девчонки? Не гарантирую каждому по гарему, да и каждому свою тоже не получится – но если у нас будет не две чиксы, а… десять? Причем такие как Ким или не сильно хуже? И перепихон, соответственно, не раз в месяц, а раз в три-четыре дня? Да еще каждый раз новая? Как вы считаете, это стоит того, чтобы попотеть и немного рискнуть?

Зашушукалась толпа вокруг, и я понял, что убедил их. И тут внезапно из толпы заговорил Добсон.

– А можно вопрос?

– Валяй.

– Где ты возьмешь десять или хотя бы девять классных телок, если женщин очень редко приговаривают к смерти, да и к пожизненному тоже, а те, которые иногда получают такой приговор, как правило, старые, страшные или и то и то сразу? И потом, женщин на Острове почти нет потому, что даже получившие пожизненное предпочитают долгую жизнь за решеткой, а не быструю смерть на Острове.

– Тебе не нужно заморачиваться такими вопросами, потому что тут есть я, чтобы думать за тебя. Важно не то, как я буду решать эту проблему – важнее, когда. Вы хотите знать перспективы? Слушайте внимательно. Один-два месяца после уничтожения «апачей» - и контейнеры будут падать прямо у нас под носом. С чиксами все будет дольше – юридические заморочки – но тоже быстро. Два месяца, может, три. Что скажете? Как вам такая перспектива?

– А если не получится? – спросил Зурита.

– Тогда вы все поймете, что я трепло. Так что? Вы готовы попотеть ради такой перспективы, что я описал?

Ответ был ровно таким, как я и ожидал.

Глава 19

Буквально на следующий же день в обед примчался один из отрядов, посланных за контейнером. Контейнер они нашли и вычистили без помех, правда, всего лишь вшивый десятый уровень, да еще и крайне неудачный: пистолет, пригоршня патронов и консервы дней на пять-шесть одному человеку. Для «голого» одиночки это самый лучший вариант из всех вариантов десятого уровня, потому что со «стволом», но вот конкретно нам не уперся ни пистолет, ни пистолетные патроны: когда у тебя на человека в среднем по два ствола и у любого минимум дробовик, а у половины автомат либо пистолет-пулемет – пистолетики уже не котирутся. Получается – сходили мужики вчетвером и принесли еды примерно в три раза больше, чем с собой в поход на обед взяли.

Однако небогатый улов с лихвой перекрыл тот факт, что на обратном пути они совершенно случайно обнаружили укрытие, построенное в километре от лагеря. Ну как обнаружили – просто едва не свалились в свежевыкопанное углубление в земле, не такое глубокое, как траншея, но довольно обширное, к тому же со следами маскировочных работ.

Блекджек посовещался с Вогелем, а затем они взяли пятнадцать человек и пошли на разведку, поставив весь лагерь в боевую готовность.

Вернулись они через час.

– Там явно готовили долговременное укрытие, - сообщил мне, Лейберу и Ильзе Джейсон. – Очень все свежее. Маскировка, наваленный бруствером мусор, все такое. Землю отнесли подальше и разбросали. В общем, очень толковое укрытие должно было получиться. Что важно – место выбрано такое, которое не просматривается ни одной камерой. Верней, одна должна была просматривать – потому строители пошли даже на такое ухищрение, как пересадка дерева. Выкопали трехметровое деревцо и пересадили так, что оно полностью закрыло обзор камере на укрытие. То есть, из камеры даже не заметить, что что-то изменилось, все как всегда – только сбоку появилось «новое» деревцо, закрывшее обзор в тот угол. Я как нашел следы пересадки – даже не сразу допер, в чем был смысл… Короче, мастера. Судя по всему, там поработали с самого утра минимум два человека, и свалили они аккурат перед подходом наших оболтусов, те не очень-то соблюдали тишину. Свалили так быстро, что даже забыли саперную лопатку. Я вот думаю – кто бы это мог быть? Уж не «апачи» ли?

– Даю гарантию, что они, - сказал я.

– Чуйка, аргумент «больше некому» или что посерьезнее? – приподняла бровь Ильза.

– Перекопанное дерево. Я даже готов поспорить, что работали они не с утра, а еще затемно. Дерево перекопали еще до рассвета. Понимаешь, они прятались не от кого-нибудь, а конкретно от меня.

– Почему ты так думаешь?

– Ну смотри. От камер прятаться незачем. Многие игроки жили и сейчас живут в укрытиях, просматриваемых камерами, и ничего. Некоторые, такие, как покойная Анна Кольер, вообще преспокойно устраивали шоу перед камерами, показывая и рассказывая, как они живут и все такое. И никто эту Кольер не отыскал. Потому что если в поле зрения камеры нет никакой особой приметы – невозможно по картинке с камеры узнать, где находится эта самая камера. Корпорация предельно аккуратна в том, чтобы не выдать своей трансляцией местонахождение игрока. Таким образом, даже если весь мир увидит, что два игрока построили себе убежище – ничего страшного. Их никто не найдет. Так почему же они перекопали дерево?

– Из параноидальности?

– Не нужно объяснять паранойей то, что замечательно объясняется и без нее. Эти двое – «апачи». Теперь давай предположим, что трансляцию с камеры возле них случайно вижу я. Я, как известно, знаю в лицо почти всех игроков, кроме прибывших после меня. Я вижу двоих «апачей» в отдельном укрытии – и сразу же понимаю, что это укрытие где-то рядом. На самом деле, это укрытие может быть и далеко от нас, например, это охотники на новичков, но я этого не знаю и начинаю подозревать худший вариант. Мы начинаем прочесывать местность и находим их. Именно поэтому они начинают работать затемно, потому что в режиме тепловизора камера дает такую картинку, что в лицо человека не узнать. Они перекапывают дерево и дальше уже работают спокойно, невидимые для камеры. Я предполагаю, что если о моей способности запоминать всех в лицо «апачи» и не знали сами, то Боливар сказал. Есть и второе объяснение. Я – хакер, самый известный в мире, я сам в этом признался перед дроном. Сисадмины Корпорации прекрасно понимают, что только с планшетом их не взломать, о том, что я протащил сюда специальные средства и заранее подготовился, они не знают, а потому спят спокойно. Но человек, плохо разбирающийся в компьютерах и сетях, может быть уверен, что суперхакер способен взломать сеть Пентагона с мобильного телефона, найдя уязвимость через кофеварку в кабинете секретарши. Например, Боливар, или же кто-то другой, вполне мог заподозрить, что я уже взломал сеть Корпорации и получил доступ к камерам. Тот случай, когда полный невежда, основываясь на ошибочных представлениях, случайно делает правильное предположение. Как бы там ни было, мы получили подтверждение, что «апачи» не оставили своих планов и не будут дожидаться своей судьбы тихо-мирно.

– Ну поглядим. Мы с Максом установили там растяжку на всякий случай.

– Маловероятно, что они вернутся.

– Через несколько дней, если что, пойдем и заберем гранату – все-таки, у нас их осталось две, считая установленную.

* * *

Совсем уж под вечер случилось настоящее «чэпэ»: группа из шести человек, отправленная на поимку новичков, идя по следу будущего «рекрута», столкнулась с группой «апачей», и в итоге обратно вернулись только два человека.

Мы снова собрали экстренный военный совет.