Игра Лазаря

В лицо повеяло тёплым ветерком, кухню наполнили звуки улицы. Света открыла глаза. Зелёная лужайка заднего двора и закопчённый мангал для барбекю – свидетельство пикника на прошлых выходных. Света выругалась и захлопнула дверь. Повторила попытку: напрягла воображение, стараясь представить всё в мельчайших подробностях, вплоть до запахов. Открыла дверь. Ничего. Попробовала в третий раз – тот же результат. И в четвёртый. И в пятый.

На шестом она стала отчаиваться. Ей вдруг стало так обидно, так бесконечно жалко себя. Правду говорят: запретный плод сладок. Пять минут назад она всё бы отдала за возможность поменяться со Стивом местами, а теперь отдала бы в два раза больше, только бы дверь на задний двор «открылась».

– Пожалуйста, господи! – взмолилась она. – Прошу тебя, мне очень нужно туда попасть! Пожалуйста, пусть дверь на задний двор появится. Пожалуйста! Пожалуйста!

И снова – нет ответа. Света развернулась и пошла прочь. Попытка не удалась. Что ж, будут и другие. Теперь она ещё больше укрепилась в решимости пробиться туда, пробиться, чего бы ей это…

– Иши… – донеслось едва слышное шипение. – Иши…

Инородный, злокачественный звук в здоровых клетках тишины.

Света замерла и прислушалась.

– Дыш-ш… Дыш-ш…

Не просто звук – голос! Голос Катерины Андреевны! Голос из-за двери!

Света развернулась на сто восемьдесят градусов.

– Ура! – вырвалось у неё.

В три прыжка она вернулась к двери и остановилась перед ней, дрожа от волнения. Нужно было поскорее открыть её, пока всё не исчезло! В голову опять полезли нехорошие мысли: а что, если она там погибнет? Что, если её убьют?

Нет. Нельзя. Если она сейчас даст слабину…

Света не успела додумать – быстро схватилась за ручку и распахнула дверь.

6

Она здесь. Комната, кровать, мягкий зайчик в руке. Из ванной комнаты доносится женский крик, перемежаемый надрывным кашлем и шумом бьющей из крана воды. Там кого-то сильно рвёт.

Марта обвела взглядом комнату и… вздрогнула. На соседней кровати сидел человек. Молодой парень, лет на пять старше Артёма («Они почти ровесники», – подсказал внутренний ясновидец), стриженый наголо, очень костлявый, и какой-то... полупрозрачный, что ли. Сухощавое, будто выдубленное на солнце лицо давно не брито, белёсая щетина торчит пучками.

Парень смотрел на Марту выпученными рыбьими глазами. Она всегда боялась его глаз. В них было что-то необычное. Ненормальное.

Это Максим, подумала Марта, даже не прибегая к помощи внутреннего провидца. Хватало простой логики. Только один человек на земле имел право сидеть на этой кровати.

– ДЫШИ! – снова донеслось из ванной. – ДЫШИ!

Кричала Катерина Андреевна. Виктор только что разразился очередной порцией рвоты и стал задыхаться слизью и желчью, забившей горло. Он сильно пьян – «в зюзю», как говорит Катерина. Всё, как обычно. Сначала он на грани, задыхается, почти умирает. Катерина Андреевна его откачивает, заставляет пить марганцевый раствор из баллона, чтобы очистить организм от интоксикации. Потом он немного приходит в себя, начинает орать благим матом на жену, дочь, Максима, всех на свете. Потом пытается что-нибудь сломать, кого-то ударить. Потом падает и отключается. Катерина Андреевна стелет ему там, где он упал, и идёт отмывать ванну, а квартира ещё несколько дней воняет блевотиной.

– Отвали! – зарычал Виктор, надсадно кашляя. – Пшла вон!

Его снова прорвало.

Катерина Андреевна принялась хлопать мужа по спине:

– Дыши! Дыши! Дыши, скотина!

Вода из крана разбивалась о дно ванны с жутким треском, трубы в стенах гудели на всю квартиру. Марта ненавидела этот звук.

– Марта, – позвал потусторонний голос.

Она подскочила на месте от неожиданности. Сердце ушло в пятки. Максим давил её усталым взглядом мерзких глаз, слегка дрожа всем телом.

Девочка промолчала.

– Марта, – повторил парень. – Ты слышишь меня?

И снова она оставила его без ответа. Речевой аппарат не поддавался контролю, да она особо и не старалась.

– На прошлой неделе к нам приезжала твоя тётка.

Марта никак не реагировала, но Максим того и не ждал. Тот факт, что сводная сестра у него молчунья, тоже не являлся для него секретом.

– Приезжала, я знаю. Она дала тебе деньги?

Туловище Марты принялось легонько раскачиваться взад-вперёд, пальцы ещё крепче сжали плюшевого зайца. Максим подошёл и присел рядом с ней на кровать – ему можно сидеть на любой. От парня разило застарелым потом, и чем-то ещё, чего Марта разобрать не могла.

– Убери эту отраву, не буду больше пить! – орал Виктор. – Скоро кишки выблюю! Кха-кха…. Пустой я, пустой! Убери!

Максим опустил ладонь на плечо Марте, и она почувствовала подступившую к горлу тошноту. Лучше бы ей положили туда гигантского слизняка. Парень заглянул сестре в лицо стеклянными глазами, затянутыми мутной поволокой, и вкрадчиво произнёс:

– Марта, мне нужны деньги. Понимаешь? Подыхаю я без бабок, позарез нужны! Слышишь, нет?

Наконец, Марта поняла, чем ещё пахло от Максима. Его рот источал зловонный запах трупного разложения.

Максим до боли сжал ей плечо:

– Не прикидывайся дурой. Я тебе верну, отвечаю. Попозже. Разгребусь маленько, и верну.

Он с силой встряхнул сестру. Несколько чёрных прядей упало ей на глаза.

– Ну, чё ты молчишь, овца? – зашипел Максим. – Зачем тебе бабки? Чего ты на них покупать собралась?

Горло сдавило от обиды, и Марта заплакала. Жутко хотелось раскачиваться, но рука Максима не позволяла. Девочка ещё крепче вцепилась в мягкую игрушку и протянула:

– Мм-м… М-м-м…

Максим ещё сильнее сдавил ей плечо.

– Ну, чё ты мычишь, дура?! Зачем такой долбанутой, как ты, деньги?

Изо рта просто жутко смердело. Пахло тленом. Пахло смертью. Он сгнивал заживо.

Максим так сильно стиснул пальцы, что из груди Марты вырвался стон боли.

– Тётка твоя такая же прибабахнутая, как и ты. Говори, где бабки, сучка мелкая! Говори!

Другой рукой Максим отвесил Марте звонкую пощёчину. Марта вскрикнула – больше от удивления, чем от боли – и упала спиной на кровать. Впервые в жизни к ней применяли физическую силу. Это было так унизительно, так аномально, что просто не верилось, что это происходит с ней всерьёз.

 Максим грубо схватил девочку за плечи и снова усадил перед собой.

– Говори! – вскричал он, буравя Марту суженными зрачками. – Где бабки сныкала, дрянь?! Я тебя убью!

Правую щёку обожгло, и Марта снова рухнула на кровать.

Интересно, откуда он узнал про деньги? Возможно, Катерина Андреевна подслушала их разговор с тётей, а потом передала сыну. Или сама тётя взболтнула. Она могла «отчебучить». «Марточка теперь купит себе носочки и тапочки, чтобы спокойно ходить по вашему гадюжнику.»