Игра магий
Шрифт:
Что и как сама мантикора при этом ощущала, Сара не разобрала, что-то было в ее состоянии невнятное, слегка тревожное… Но магичка все же справилась, заставила Таби разбежаться, на этот раз всерьез, в полный мах и скок, и они поднялись в воздух. Впрочем, тоже не вполне ловко, сначала перистые крылья мантикоры не захватывали достаточно воздуха, и она просела, спустилась, почти упала до самой воды, но затем Таби посмотрела, насколько близко они оказались и над скалами, и над водой, и тогда крылья ее заходили мерно и пусть трудно, но все же сильно, потом — еще сильнее.
Сара и перевести дух не успела, а они уже поднялись футов на двести или больше над волнами. Тогда она стала разворачивать Таби широким виражом к северу, домой… Мантикора
Они снова поймали ветер и понеслись, если считать на глазок, узлов под сорок. Это значило, что должны были добраться до континента и даже до Басилевсполя часов за пять, если мантикора не выкинет чего-то непотребного… И если ветер действительно окажется таким же верным, как Саре показалось вначале.
И все же это был не очень легкий перелет. Нет, до поры все шло хорошо, затем они поймали чуть более быстрый поток, уже повыше, почти в миле над водой, и еще немного выиграли в скорости, вот только…
Сара опять, как уже бывало, задремала в седле, или ей так показалось. Или вовсе она сделалась туповатой и спокойной, какой бывала сама мантикора в долгих перелетах, то есть Сара чрезмерно впечатлилась ее состоянием, восприняла Таби слишком… полностью и объемно. В общем, от этой безалаберности и однообразности она слегка отключилась. А когда пришла в себя…
Она огляделась. Все вроде бы было нормально, вода внизу отливала солнцем, чуть затуманенным высокими и размытыми после ночного ненастья облаками, Таби работала, как хороший бык — точно, выверенно, экономно и сильно. Впереди оставалось уже меньше половины пути. Но что-то же было не так, как полагалось бы… Сара собралась, очистила восприятие и лишь тогда поняла.
Это все не она вызвала и спланировала, это действовал кто-то другой. Она кому-то была нужна, и ее таким образом подгоняли. Либо — была и такая вероятность — ее затаскивали этой легкостью и естественностью полета в какую-то ловушку.
Мантикора тоже почувствовала, прочитала в ее сознании это настроение. И тут же отозвалась резкой готовностью ответить ударом на любое нападение… А Сара еще не защищалась, она искала, искала как проклятая признак хоть какой-то опасности впереди — засаду драконов или пегасов с воинами в седлах, или какого-нибудь магического противника, который бы и с борта корабля, воспользовавшись ее неподготовленностью, снял бы ее метким ударом силового или огненного хлыста, или что-то подобное… И не могла найти. Она даже попробовала опустить свое восприятие ниже уровня моря, возможно, кто-то собирался напасть на нее из-под воды… Но и там ничего настораживающего не обнаружила, там как раз все было спокойнее, чем в воздухе, — плавали какие-то рыбные косяки, на них охотились дельфины, чрезмерно разумные твари, к тому же умеющие пользоваться мозгами для собственных нужд…
Вот тогда пришлось соображать еще упорнее — а вдруг тот, кто ее сейчас заманивал, почти тащил вперед, оказался настолько силен и сумел замаскироваться так ловко, что даже с ее силой и проницательностью, воспитанной и оттренированной веками постоянных практик, она ничего не могла учуять? Не была способна даже понять — зачем кто-то обратил на нее внимание и зачем помогал?… Причем серьезно помогал, сокращая время ее полета на час, а то и еще значительнее.
В принципе таким мог быть только какой-либо другой архимаг, но настолько точно и скрытно могла действовать только… Сара заволновалась еще больше, чем тогда, когда заподозрила ловушку. Она все же взяла себя в руки, попробовала вернуться к спокойному, рассудительному состоянию. Это могла быть только Джарсин Наблюдательница, но…
Последний раз они общались, пожалуй, лет пятьдесят тому, и не было причины, по крайней мере, Сара ее не знала и не видела, чтобы это общение возобновить. Но ветер, ветер? Он указывал иное — Сара зачем-то Джарсин понадобилась, и та решила
ее поторопить… Подогнать, поддувая ветром в спину. По сути, Наблюдательница ее почти вызывала к себе, пусть даже они и не могли сейчас вступить в контакт.В таком настроении Сара пребывала довольно долго, она настолько углубилась в эти свои раздумья, что даже не обрадовалась показавшейся в чуть затуманенной дали темной полоске уже настоящего, широкого до неохватности берега. Таби это удивило, она даже, чуть повернув голову, заревела, оглашая свой вопрос. Сара Хохот снова, хотя ей было не до того, наклонилась вперед, почти легла на свою мантикору и потрепала ее рукой между ушами, как Таби и любила. Но думать о том, что же могло произойти и что это ей обещает, не прекратила. Хотя это и было глупо, потому что раньше того, как она прибудет в свой дом в Басилевсполе, она все равно ничего определенного узнать не сможет. Игра теперь шла не по ее правилам, вот только… Это была магическая игра, и поэтому от нее можно было ожидать чего угодно, даже неприятного или откровенно опасного.
Сил у Таби, существенно поддержанной попутным ветром, было еще немало, поэтому Сара подумала не опускаться в одном из своих поместий, раскинувшемся на самом берегу, купленном специально для того, чтобы сразу оказаться хотя бы в относительной безопасности, в своих стенах, защищенных от любого нападения. Она решила заставить Таби перемахнуть еще миль семьдесят, чтобы садиться уже в городе, в столице береговой Империи.
Они полетели вдоль берега. И странное дело, ветер словно бы действительно следил за Сарой. Он сменился, но дул по-прежнему в спину, поддерживая мантикору, подгоняя их обеих.
Теперь уже следовало подумать о том, чтобы не привлекать слишком пристального внимания. И Сара принялась колдовать, чтобы сделать себя и Таби почти невидимыми в воздухе… Или чтобы тот, кто их даже заметит летящими над водой вдоль берега в туманной дымке сырого, неяркого сегодня солнца, сразу забывал бы о том, что увидел, едва ли не в тот же миг, как отводил взгляд от архимагички, несущейся на мантикоре с невероятно большими и сильными крыльями. Это были очень сложные и долгие заклинания. Сара решила произнести их все, и это потребовало столько времени и столько усилий, заставило ее пребывать в состоянии такой глубокой концентрации, что она почти не заметила этого отрезка пути.
Она пришла в себя, когда внизу уже показались фермы и строения, которые окружали Басилевсполь, как и всякую столицу, задолго до стен этого великого и великолепного города. При желании его даже можно было теперь рассмотреть с этого расстояния и с той высоты, на которой Сара и Таби-Скум находились. Минареты, свечками подпирающие небо, высокие… как полагали смертные, которые никогда не отрывались от земли. Золотые купола и главки храмов. Верхушки крепостных башен и стены, охватывающие город, словно клубок змей, сложными петлями, по сути сделавшими из него подлинный лабиринт, в котором вражеская армия, пусть и ведомая умными и надежными командирами, несомненно, должна была заблудиться, утонуть, уткнувшись в необходимость преодолевать штурмом еще и внутренние складки укрепленных препятствий…
Это был город, который выдержал не одну осаду в прежние-то тысячелетия, да и в будущем, несомненно, должен был пережить не одно нашествие, штурм и попытку захвата. Это был город, где обитало, как полагала сама Сара, не менее полумиллиона всяких смертных, самых разных, порой и не живущих в прочих местах совместно, а враждующих до смерти на протяжении всей длительности существования своих племен, рас, пород и цивилизаций… Но тут они как-то уживались, вынуждены были обитать по-соседски и порой даже начинали сотрудничать. Вот только что это было за существование, Сара даже не бралась определить. Как и басилевс не хотел в это вдаваться. Это была тайна большого живого плавильного тигля, котла, из которого выходило много всего разного, но главным было вот что — сосуществование смертных и накапливаемое ими богатство.