Игра на грани. Навсегда моя

Марк, зараза, молчал и продолжал прожигать строгим взглядом, не выражая никаких эмоций.

— И вообще, я что теперь с другими мужчинами даже кофе выпить не могу?

Я замолчала и, резко выдохнув, сложила руки на груди. Оправдываться за свои поступки я и так никогда не умела, ну а здесь своей вины я нисколечко не видела.

— А телефон ты почему не брала?

Ну наконец-то, значит я угадала, все из-за Вадима.

— Пропустила. — Соврала, непринужденно пожав плечами. — А когда увидела, ты сам мне не отвечал.

— Я был уже в самолете, — Марк обвел глазами мою грудь и шею и уставился прямым взглядом.

— Хочешь поужинать? Я приготовила рыбу и батат.

— Сначала я сожру тебя.

Не успела я как следует осознать и начать придумывать отговорки, как горячие ладони скользнули под кофту и сразу, задирая бюстгальтер вверх, сжали грудь, до сладкой боли. Не знаю почему, но мое тело горело в ожидании продолжения, поэтому снять верх с меня не составило и труда. Я хотела этой близости больше, чем когда бы то ни было, как будто попала в пик овуляции под алкогольным опьянением, а передо мной был не Марк, а мой кинокумир Крис Эванс. Дрожащими руками и не одобряя своих действий, я принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, тело тянулось к нему, и хотелось ощущений кожа к коже. Низ живота отдавал тянущей болью, когда Марк сжимал соски, пока я разделывалась с его рубашкой. В итоге, так и не справившись с пуговицами на манжетах, я просто стянула ткань с плеч под его тихий смех.

— Не торопись, детка. Я и так буду брать тебя всю ночь, — Марк положил руку на мою шею и притянул близко к своему лицу.

Этот мерзавец всегда грубо выражался и совершал жесткие действия, но именно поэтому секс с ним всегда был невероятным. Я не хотела бы отношений и брака с ним, но иметь такого мужчину как Марк в постели было настоящей удачей. Возможно, мои глаза выдали часть мыслей, потому что Романовский хмыкнул и сказал мне прямо в губы:

— Я тебя уже никуда не отпущу. Теперь только смерть разлучит нас.

От этих слов холодок прокрался прямо в сердце, а его губы завладели сразу не только моим ртом, но и душой. Умирать ради свободы? Нет, я не согласна. Ненормальный, такой момент взял и безвозвратно испортил.

Марк нашел мою руку и положил ее на свой ремень, ладошкой ведя ниже, чтобы я прочувствовала его желание сквозь ткань брюк. Он не торопил меня, медленно направлял руку по ткани, сжимая своей ладонью мою. Секунды тянулись в века, пока моя рука изучала его напряженный в штанах член.

— Я хочу трахнуть твой рот, Вика, — он неожиданно заявил, а у меня все внутренности сжались от ужаса. Такой опыт у меня был только с мистером «неизвестность», это было унизительно и отвратительно. Я поклялась тогда больше никогда не повторять. Я одернула руку и немного отодвинулась.

— Нет! Ни за что! — истерично закачала головой, но в этот момент почувствовала, как Марк аккуратно снимал меня с коленей, и я сползала вниз, между его ног.

— Нет, Романовский, иди к черту! — положив обе руки на его колени, я снова расхохоталась в нервном припадке.

— Я пришел к тебе. Хочешь узнать откуда у меня те фотки?

Продолжая смеяться, я отрицательно закачала головой. Хотелось, конечно, но не таким жутким способом.

— Ладно. Нет, так нет. Тогда последнее предложение: дело твоей мамы завтра закроют, если мне понравится минет. М?

Сволочь!

Ненормальный, повернутый на сексе, псих!

Минет или информация про фотки?

Минет или безопасность мамы?

В памяти всплыли ощущения после того случая в комнате клуба, когда неизвестный мужчина поставил меня на колени. Меня, девочку, которая даже мужского члена не видела. И нагло попользовался моим ртом, без возможности остановить его или уйти. Я сама, дура, на это пошла, но тогда с его стороны это было жестко по отношению ко мне. Гнев за те события снова поднялся во мне и я, плотно стиснув зубы ответила Марку:

— Нет. Значит. Нет.

Глава 25

Марк поднял одну бровь, изображая застывший знак вопроса на лице, и рывком притянул меня на кровать.

— Хорошо. Не сегодня. Но ты мне расскажешь причину.

Я почувствовала, как каменная глыба свалилась с моих плеч и рассыпалась на мелкие осколки. До конца не верилось в то, что он согласится на мое «нет». Мое положение казалось шатким. Но сейчас, когда я понимала, что Марк приготовился меня слушать, мне захотелось открыться перед ним.

— Все из-за тех фоток, которыми ты меня шантажируешь, Марк.

Он вцепился пальцами в плечи, отстраняя для зрительного контакта и направил обеспокоенный взгляд в мои глаза. Казало, что ему не все равно, он готов был выслушать до конца.

— Объясни.

— Мне было двадцать, и ни разу в жизни у меня не было парня, я даже ни с кем толком не целовалась. А в том клубе я напилась почти до беспамятства и поддалась на идею Олеси переспать с первым встречным, правда она решила, что я должна продать свою девственность.

Я запнулась не только от плохих воспоминаний, но и оттого каким стал взгляд Марка: испепеляющим и злым. Но все же продолжила:

— В итоге, она нашла какого-то мужика, а так как я была пьяна и неадекватна, я согласилась. — Не выдержав его пристального взгляда, я отвернулась и посмотрела в окно. — В комнате было темно, и мои глаза были завязаны. Вот только я не ожидала, что меня первым делом поставят на колени и засунут член в рот, а потом заставят проглотить всю сперму. Я вообще о сексе ничего не знала. Это в итоге вылилось в травму.

Марк зарычал и оскалился, беззвучно матерясь и вплетая пальцы руки в мои волосы, осторожно, но уверено притянул к себе.

— А на что ты рассчитывала, когда шла к незнакомому мужику отдавать свое тело? — Прошептал он мне на ухо.

Теперь я уже понимала, что Марк был взбешен, мой рассказ его ничуть не успокоил. Удерживая, он перевернулся вместе со мной на кровать, подмяв меня под себя и натягивая пряди волос на затылке.

— Я… — хотелось сказать «я не знаю». Но не смогла это произнести. Мне захотелось провалиться под землю из-за того позора.

— Ммм…? Давай малыш, я жду ответа.

Он стал горячим, как лава, прикасаясь голой грудью к его раскаленному телу, я была уверена, что вот-вот загорюсь. Не получив от меня никакого ответа, Марк начал целовать губы с уголков, приоткрывая мои своим языком, той рукой, которая была свободная, он стаскивал с меня штаны вместе с бельем.

Означало ли это то, что можно не отвечать? Но я отвечала на его поцелуи, этого было достаточно здесь и сейчас. Справившись с моей одеждой, он расстегнул свои штаны и, не снимая их до конца и не отпуская моих волос, резко вошел в меня, застыв в таком положении.