Игра на понижение

Ланир оттолкнулся от края амортизатора и, оказавшись под потолком, ударом кулака раздробил пластик декоративной панели. Под ней располагались несколько распределительных коробок и сложное переплетение аккуратно уложенных и закрепленных проводов. Спустя мгновение имплантат у него в голове сверил этот узор с заранее загруженной схемой электрической сети парома и подсветил нужные из них. Ланир принялся рвать из разъемов подсвеченные провода. Сначала аудио– и видеоканал системы внутреннего наблюдения, они поддались легко. Потом выломал из гнезда кабель питания замка багажного люка. И, наконец, мультимедиа-шину связи со всеми рубками экипажа, это уже просто для верности.

Закончив, Ланир оглянулся вниз. Азрак, сорвав крышку с замка, запиравшего багажный отсек, копался в схеме. У него, видимо, все складывалось удачно, и до открытия люка оставались считаные секунды. Басал и Сурра прижимали к стене девушку-бортпроводницу, широкая ладонь Сурры надежно закрывала ей рот. Та лишь немного вздрагивала, пытаясь освободиться, и смотрела на диверсантов широко раскрытыми глазами.

– Спокойно, госпожа Блинова, – сказал Ланир по-русски, опускаясь рядом с ней. – Не сопротивляйтесь, и никто не пострадает.

В этот момент Азрак наконец справился с замком и, рывком распахнув люк, нырнул туда головой вперед. Ланир начал отсчет. Для бортового компьютера их художества точно не остались незамеченными, он уже выдал предупредительный сигнал пилотам, и до начала неприятностей осталась пара минут, не больше. Следовало надеяться, что Азрак, пользуясь наводкой имплантата, найдет контейнер с диппочтой быстро и диверсанты встретят пилотов во всеоружии. Причем как в прямом, так и в переносном смысле.

Азрак появился снизу, держа в руках уже вскрытый контейнер. Белая ткань с фиолетовыми эмблемами дипломатического представительства Уммы, пальмой над скрещенными саблями, трепыхалась в потоке воздуха, дующем из вентиляционных отверстий. Ланир сжал зубы, только сейчас осознавая ошибку. Посторонним этот контейнер видеть явно не стоило, а проводница его видела… Ладно, об этом он подумает потом. Залитые старомодным сургучом защелки легко поддались, и Ланир первым извлек из контейнера, который согласно описи должен был содержать дипломатическую почту, оружие – «Фастер» с коротким стволом и несколько обойм к нему. Остальным его людям, чтобы вооружиться вслед за ним, потребовалось всего несколько секунд.

…Предупредительный сигнал, похожий на удар маленького колокола, раздался в наушниках пилотов неожиданно. Евгений, уже начавший отдраивать люк, ведущий из рубки в переходный отсек, вздрогнул и остановился. Предупреждения, как правило, срабатывали, если требовалось какое-то срочное вмешательство экипажа. Чаще всего это происходило при выходе из строя каких-либо систем или устройств на борту. Не слишком важных, иначе включилась бы сирена тревоги. Однако иногда мелодичный колокольчик мог послужить прологом серьезных неприятностей.

– Алина, ответь! – раздался встревоженный голос Танвира. – Командир экипажа вызывает пассажирский отсек!

Евгений в нерешительности замер у уже распахнутого люка.

– Поль, ответь! – снова раздалось в наушниках.

– Есть, – немедленно откликнулся бортинженер, который был старшим в кормовом посту, – у нас все в порядке.

– Проверка связи, – произнес командир и тут же снова безуспешно попытался вызвать пассажирский отсек.

Евгений, приняв решение, подобрался обратно к своему амортизатору. Командир повернул в его сторону покрытое каплями пота лицо.

– Нет, нет, Дженя, давай назад! Отключилась связь с пассажирским отсеком и видео тоже. Температура, давление и состав газовой смеси в норме. Загляни туда, перед тем, как лезть к секциям, хочу убедится, что все в порядке!

Вид у него при этом был такой, что второму пилоту остро захотелось не покидать рубку, поскольку не в порядке явно был сам командир, но он только кивнул головой.

– Я мигом!

И нырнул в распахнутый люк.

Пролетев переходный отсек, привычно зацепился за поручень, остановился и, подтянувшись, глянул на панель на переборке, отделяющей пассажирский отсек от переднего переходного. Там горел успокаивающий зеленый огонь – знак того, что параметры атмосферы в обоих отсеках совпадают и открывать люк можно безопасно. Не удовлетворившись этим, второй пилот глянул на показания приборов на крохотном экранчике. Температура, давление, отсутствие вредных примесей… Убедившись, что, по крайней мере, по приборам, за переборкой все в порядке, Евгений взялся за задрайки люка, распахнул его и, ухватившись за поручень над люком, ногами вперед нырнул в пассажирский салон.

…Специальный агент Джереми Смит в общем веселье участия не принимал, продремав почти весь обратный путь в своем амортизаторе, выбираясь оттуда лишь пару раз для того, чтобы размяться. При этом он ни разу не покинул передней части пассажирского салона, наблюдая за люком в переходный отсек, где был установлен сейф, в который он лично положил контейнер с кутриттером.

Большой нужды в этом не было, за весь полет люк не открывался ни разу, а доступ к сейфу членов экипажа из рубки он все равно контролировать не мог. Смит непроизвольно коснулся груди, где под футболкой болтались на цепочке обе открывающие сейф карточки. После посадки ему следовало покинуть свой амортизатор и вообще пассажирский отсек первым, еще до того, как на борту окажется наземный персонал. Справится он без посторонней помощи после проведенного на Луне времени? Наверное, справится. В крайнем случае, бортпроводница обещала помочь.

Мысль о бортпроводнице заставила его скосить взгляд направо, на выгородку, и в следующее мгновение выработанные долгими тренировками рефлексы выбросили его ничего не весящее тело из амортизатора, ибо там творилось что-то неладное.

Выгородка была хлипкой и практически ничего не скрывающей, особенно для тех, кто находился не сзади, а сбоку от нее. Каких-либо предупредительных надписей на ней не имелось и дверей – тоже. Проем закрывала только легкая ширма, но пассажирам делать внутри было совершенно нечего. Тем подозрительнее выглядело то, что сейчас там вместе с девушкой-проводницей уединились несколько мужчин и явно слышалась какая-то возня. Специальный агент сразу понял, что это те самые арабы, разорвавшие контракт, которые летели обратно.

Первую пришедшую ему в голову мысль о попытке изнасилования в состоянии невесомости Смит отмел как несуразную, но времени на гипотезы у него не оставалось, потому что прикрывавшая проход внутрь ширма распахнулась от какого-то движения внутри, и в проеме специальный агент увидел руку с пистолетом. Оружие он опознал мгновенно. «Фастер» – вечное проклятие служб безопасности лунных поселений. Незаконно производимые на объявленной «зоной, свободной от оружия», Луне эти пистолеты были крайне опасны. Применение огнестрельного оружия в условиях чрезвычайной скученности населения, отделенного от смертоносного вакуума тонкими оболочками, набитыми вдобавок сложными и нежными механизмами систем жизнеобеспечения, грозило гибелью не только жертве, но и стрелку, и всем, кто оказывался поблизости. Но держателям незаконных мастерских на не контролируемых Международной администрацией базах на это было плевать. И ведь регулярно находились идиоты…

Как пистолет мог оказаться на борту, специальный агент раздумывать не стал. При той, совершенно драконовской системе контроля груза и пассажиров, подноготная которой Смиту как сотруднику, непосредственно занимающемуся безопасностью, была знакома достаточно хорошо, это было просто невозможно. Но вот же он, пистолет, в руке вылезающего из выгородки араба.

Специальный агент рассчитал свои действия инстинктивно, но абсолютно точно. Обладатель пистолета, неловко выбирающийся в пассажирский салон, не имел привычки к невесомости, а потому, прежде всего, контролировал пространство перед собой и не смотрел наверх, забыв о том, что при отсутствии гравитации само понятие верха выглядит достаточно условным. Смит, удерживаясь руками за крепление натянутого под потолком троса-поручня, ударил по пистолету ногой, вложив в удар всю силу. Выбитый пистолет полетел к передней переборке, а державшего его человека развернуло вокруг оси, и тот с невнятным возгласом инстинктивно схватился за ширму.