Игра по своим правилам
Шрифт:
От нахлынувшей злости Степан Осипович чуть не выругался, от гнева едва сдерживался. И было отчего — победой только поманили, и в том его вина, что попытался погнаться за двумя зайцами, а поговорка оправдалась. И что хренова — потопили только три бронепалубных крейсера, а пару бросили недобитыми, и тех скоро отремонтируют.
— Преследуем полчаса, если дистанция не сократится, а возрастет, то погони дальше не будет. Предоставим ночь для атак миноносцев. Главную задачу мы совершили — провели транспорты с войсками в Цинампо, и попутно победили в сражении. Чего еще больше нам желать?!
— Так оно и есть, ваше высокопревосходительство!
Вот только, несмотря на уверенность, в голосе контр-адмирала Моласа явственно прозвучала и досада.
Какой шанс упущен!
Именно на новые эскадренные броненосцы типа «Бородино», главную силу 2-й Тихоокеанской эскадры, русские адмиралы с царем возлагали большие надежды…
Часть третья
«РАЗВИЛКА ИСТОРИИ» зима-весна 1905 г. Глава 24
— Японцы воюют потому, Евгений Иванович, что не желают разделить судьбу Китая и Кореи. Не хотят быть ограбленными, напротив, сами жаждут грабить своих соседей. У Китая они отняли Формозу, а корейскую территорию хотят подгрести под себя полностью, дележ их не устраивает. И наш Сахалин, понятное дело — в недрах острова есть каменный уголь и нефть, а последняя нужна для кораблей, как я вам не раз говорил.
Военный министр отпил из кружки горячего чая, чувствуя легкую тошноту — морские вояжи его утомляли, тем паче сейчас было волнение, постоянное для этого времени года. Но добираться до Пхеньяна по суше еще тягомотнее, займет несколько суток и вымотает изрядно. Железной дороги еще нет, хотя до Ялу строят одноколейную узкоколейку, используя труд нескольких тысяч китайских рабочих. Зато из Дальнего до любой более-менее удобной гавани на корейском побережье путь короткий, всего сутки. А сам полуостров неширок — и двухсот верст нет, причем рассечен он горными хребтами ближе к восточному побережью, так что прибрежная равнина только с запада, наиболее густо заселенная. Населения больше, чем в обширной Маньчжурии, примерно двенадцать миллионов против десяти. Причем, сейчас крайне недружественно настроенных против японцев жителей, ведь те фактически оккупировали «Страну Утренней Свежести». И к русским войскам отношение корейцев изменилось — из враждебного, в лучшем случае нейтрального, разительная перемена в сторону почти дружеского. Лишь в городах было немного тех, в основном чиновники и крайне малочисленная интеллигенция, что сейчас открыто перешли на сторону завоевателей. Ведь те не «белые», а такие же азиаты, как они, и лучше служить императору Японии, чем его жалкому подобию у себя на родине.
— Провели эскадру вице-адмирала Скрыдлова — но это не удача, а результат торпедирования одного вражеского броненосца и серьезных повреждений еще двоих. Тех самых, Алексей Николаевич, что в Чемульпо потом месяц отстаивались. Жаль, не удалось их снова повредить, только миноносцы с минными катерами зря потеряли.
— Ничего, наступать начнем — дойдем до Сеула, а там Чемульпо рядом. Нашим войскам полтораста верст только пройти, зима холодная, подмерзло — теперь здешние «дороги» препятствовать продвижению не будут. Должны пройти — слишком большие потери у японцев. Они своих солдат совсем не жалеют, на убой гонят — кадровых вояк мы уже наполовину выбили, а запасные куда хуже их воюют. Но будет гораздо лучше, если сами корейцы их резать начнут повсеместно, у нас меньше потерь будет. Они их, конечно, потихоньку убивают, но ополчение и партизаны, а нам нужна из них настоящая армия, обучить и вооружить только нужно.
— Винтовки есть, патроны тоже — китайских и японских трофеев хватает. Офицеров и унтеров опытных в достатке, как и японского
обмундирования с захваченных складов. Только учти, Алексей Николаевич — тот десяток батальонов, что ты сформировал без согласия Петербурга, и пара-тройка тысяч носильщиков при каждой Сибирской бригаде, и вдвое больше кули при дивизиях, это ведь и нам будущая угроза. А ну как дела иначе повернутся, и корейский ван по недомыслию своему решит снова дружить с японцами. Но уже против России, а «рыжеволосые» ему в том помогут.— Не думаю — у японцев на островах сорок миллионов населения, втрое больше, чем корейцев. И взять рис для их прокорма негде, кроме как здесь. И если они насмерть сцепятся — то для самураев вечными врагами станут. Такой момент нужно использовать, Евгений Иванович. Нечего Конджону «императором» себя объявлять, под протекторат его нужно брать, как и Маньчжурию, но попозже — через семь лет. Иного варианта у нас просто нет — отгородится от Китая и Японии вассалами, и потихоньку упрочить позиции. А буде заупрямится ван, сменить его на престоле.
— Есть уже на примете кандидатура, сбежит от пригляда — его меньше стерегут, чем отца. Государю я уже не раз отписывал — нам тут нужны покорные воле союзники, а что слабые, так то даже лучше. Как видишь, я был прав, зря ты в прошлом году упрямился.
— Обстоятельства кардинально изменились, теперь для нас нужна только победа, причем однозначная. И раздел Кореи на зоны влияния, который раньше допускали на «Певчем мосту» будет однозначно воспринят во всех европейских странах как поражение.
— Это точно, к тому же японцы сами так воспримут итоги. И со временем на нас снова обязательно нападут, как только с силами соберутся. Побить их нужно крепко — сильных азиаты боятся.
— Легко сказать, Евгений Иванович, вот только как сделать?! За армию сейчас я спокоен — обязательно побьем японцев, сил сейчас хватит, — военный министр говорил уверенно, теперь он не сомневался в благоприятном итоге кампании. Как ни странно, но перестав вмешиваться в деятельность войск на поле боя, а лишь составляя общие рекомендации генералам, успехи пошли чередой. И армия была не той, что имелась у него в Маньчжурии после мукденского разгрома, как Алексей Николаевич явственно помнил по «наваждению», что произошло с ним на льду Байкала.
За успешные бои при Цинампо и занятие Пхеньяна ему даровали орден святого Георгия 2-й степени, что было весьма щедрой наградой, и усыпанный бриллиантами портрет самодержца. И от кайзера пришла лента Красного орла, что было совершенно неожиданно — немыслимо высокая награда, о такой он даже не думал, но ведь даровали за победы над «азиатами, что всегда будут враждебны цивилизованным народам».
Так что начало января получилось запоминающимся, теперь главное, чтобы вторая половина месяца была успешной для наступления и не принесла разочарований. Он сделал все что мог, обустраивая армейские тылы — боеприпасы, фураж, продовольствие и обмундирование поступали исправно. Да и пополнение шло не по двадцать тысяч ежемесячно, а в полтора раза больше. А в сентябре проблем с поставками не будет — войдет участок тоннелей на Круго-Байкальской железной дороге, да и линия Транссиба повсеместно станет в два пути — напряженные работы идут уже почти год. А воюют пусть Линевич и барон Каульбарс, раз у них получается, все равно наград выше по статусу, чем у него не получат. Но они орденами и так не обделены — в штабе наместника целый наградной отдел имеется.
В численности армии уже имелось пусть небольшое, но ощутимое превосходство, вся же три четверти в войсках составляли кадровые солдаты, остальные были или мобилизованными запасными младших возрастов, либо «охотниками» — так называли солдат, что шли на царскую службу добровольно. И последних набрали изрядное число — каждому было обещано выделить по тридцать десятин на хозяйство в Приамурье или Сибири, скотину на обзаведение, деньги ссудить беспроцентно, выкупные платежи, если они имеются, снять с задолженностями, и от податей на двадцать лет освободить.