Игра по своим правилам

— САСШ и Британия категорически желают, чтобы война, которая приносит ущерб их судоходству, закончилась. Мы должны отозвать свои вспомогательные крейсера и перестать совершать набеги на Японию флотом. В свою очередь сами японцы пока не отказываются от действий в наших водах и заняли уже большую часть Сахалина.

— Мне постоянно поступают намеки, чтобы я прекратил наступление на Фузан, — отозвался Куропаткин, и на лице военного министра появилась выразительная гримаса. — Из их газет мне постоянно делают обзоры, а там лишь одна мысль — Корея должна иметь равные с Китаем права, и ни одна из держав не имеет права брать ее под свой протекторат, или превращать в колонию. Попросту мы с японцами можем воевать сколько угодно, но должны удовольствоваться одинаковыми со всеми европейскими странами и американцами правами и возможностями. Думаю, такое же давление оказывается дипломатами на наш «Певчий мост», и его следует воспринимать серьезно — в германских газетах такие же мысли приводят.

— И кайзер туда же,- в сердцах Алексеев чуть не отплюнулся, лицо помрачнело. Если единственный влиятельный союзник допускает в своей печати подобное, то дела пошли плохо, тут следует прислушаться.

— Лучше так, чем одним японцам, или в прежнем положении, как было, когда макаки имели там зримое преимущество. И безнаказанно себя вели, даже королеву Мин убили и утопили в колодце. Они ведь не скрывали, что им нужна вся Корея, а чтобы обезопасить себя, требовали от нас гарантий.

— В Токио прекрасно понимают, что нарвались, и потерпят поражение, вот и хотят получить мир на довоенных условиях. Вроде как ничего и не было, и у них остается полное влияние на половину Кореи. Такое не нужно — макаки соберутся с силами и, без сомнения, начнут с нами новую войну.

— Вот я и думаю, Евгений Иванович, что как только британцы двинут в здешние воды достаточно сильную эскадру, тогда и последует ультиматум. Нам просто вывернут руки угрозой войны, и озаботятся представить государя Николая Александровича единственным виновников, который не желает установления справедливого мира, понятное дело — каким они его видят. Выгодного договора для всех держав, кроме нас с японцами…

Они еще не знают, что их ждет на далеких сопках Маньчжурии. И едут в многочисленных эшелонах с улыбками и верой в победу, не зная, что эта война закончится громким позорным поражением. А после нее империя покатилась по обрыву, который вел в пропасть. Ведь с побежденными уже никто не считается, они выбывают из числа тех кто вершит мировую политику и развязывает войны по своему усмотрению…

Глава 43

— Теперь надлежит искать неприятеля, дабы обрести победу — сил у нас вполне хватает, чтобы решительным ударом закончить войну! И на подготовку у нас будет пять недель — к концу сентября мы выйдем в море всеми силами, и окончательно утвердим свое господство!

Алексеев стоял на мостике «Цесаревича», широко расставив ноги, и рассматривая в бинокль корабли Тихоокеанского флота. И никогда еще Российская империя не имела против неприятеля такое большое число броненосцев, как сейчас, и противостоять японцы уже не в силах. Все дело в том, что у Страны Восходящего Солнца осталось только четыре броненосца, считая двух «чилийцев», а ведь могло бы насчитываться десять вымпелов — с учетом переданных «канопусов». Полудюжину броненосцев Япония потеряла за полтора года войны, в последнем сражении погиб сам адмирал Хейхатиро Того, находившийся на открытом мостике, и сраженный осколками исправно разорвавшегося германского снаряда. Число броненосных крейсеров уменьшилось наполовину — осталось только три «асамоида» английской и один германской постройки. Восемь кораблей — и это все, что мог выставить Объединенный флот в решающем сражении, и погибнуть со славой, ибо ничего иного ему не оставалось.

— Теперь все — одолеем, нас теперь намного больше, — генерал-адмирал посмотрел на идущую к берегам Квантуна эскадру. Там всем прибывшим кораблям необходимо пройти ремонт с неотложными работами, перебрать машины, а потом дать небольшой отдых командам, уставшим в трехмесячном плавании. И пойти к берегам Японии, разнеся из орудий все, до чего можно будет только дотянуться. Благо есть, кому этим надлежит заняться!

Слева шли тихоходные броненосцы под командованием вице-адмирала Скрыдлова — флагманский «Сисой Великий», вернувшийся в строй, возглавлял колонну. За ним оба старых «императора» — балтийские «тараны» были перевооружены германскими пушками, причем на «Александра II» их установили еще в Ревеле, перед выходом. И замыкающими шли броненосцы князя Ухтомского, ветераны войны с первого ее дня.

Главные силы возглавлял сам Алексеев, а младшим флагманом у него стал вице-адмирал Чухнин. Здесь шли шесть броненосцев — головным «Цесаревич», за которым шли его «детки». Построенные по переработанному проекту «родителя» броненосцы типа «Бородино» — самая большая в русском флоте серия. Пришедший еще в прошлом году «Император Александр III», уже ставший ветераном, и новые — сам «Бородино», за ним флагманский «Князь Суворов». За кораблем под вице-адмиральским флагом следовали «Орел» и «Петропавловск». Последний при закладке получил имя «Слава», но был переименован, получив команду погибшего «Петропавловска». Да и шестидюймовые башни на него не успели изготовить, и хорошо — вместо них установили длинноствольные 210 мм пушки в бронированных казематах, да срезали надстройки. И этот броненосец был единственным, что почти не имел «традиционной» для отечественного кораблестроения перегрузки. Так что по его образцу будут перевооружены все остальные пять броненосцев — шесть башен дадут солидную экономию веса в сотню тонн каждая, с учетом чуть подрезанных барбетов — броневых колец в основании.

На правом фланге шел головным «Пересвет» под адмиральским флагом Макарова, за ним «Победа», замыкал «Ретвизан», уже неоднократно дравшийся вместе с ними. К тому же только он один пока не получил 172 мм германские пушки, эшелон с которыми должен был в ближайшее время оказаться на восточном берегу «Байкала». Замыкающими шли броненосные крейсера «Громобой» и «Россия», на последнем поднял свой флаг контр-адмирал Иессен, который уже пару раз водил эти величественные крейсера под огонь вражеских орудий. Головной крейсер получил, наконец, полудюжину германских 210 мм орудий, заменивших порядком расстрелянные русские восьмидюймовые пушки. И в таком виде представлял опасность даже для «асамоида», учитывая впечатляющий смертоносный набор из двадцати двух 170 мм стволов на «России».

С транспортами шел отряд из трех броненосцев береговой обороны — «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков» и «Генерал-адмирал Апраксин». Эти маленькие корабли водоизмещением чуть больше четырех с половиной тысячи тонн оказались вполне мореходными, раз добрались до Желтого моря. С ними были броненосные фрегаты — дошедший «Память Азова», с набором из двух 203 мм и девяти 152 мм пушек Кане, заменивший погибший «Адмирал Нахимов», и «князья» — «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской». По приходу в Дальний, вместе с канонерками, все эти корабли должны были составить особую эскадру, для действий у корейского побережья, где местами шли самые настоящие шхеры.

— Жаль Петра Алексеевича, но погиб на мостике как Того, в бою, а не от болезни на госпитальной койке. Славная смерть для моряка…

Алексеев тяжело вздохнул, вспомнив умершего от ран вице-адмирала Безобразова, до последнего выходившего в море, несмотря на жуткие боли. А вот лицо после смерти было откровенно счастливым, погибший даже улыбался, а его истерзанное осколками тело было накрыто вице-адмиральским флагом, пробитом в нескольких местах. И теперь один из новых еще строящихся минных крейсеров получит его имя. Жаль, что их не успели ввести в строй, однако на первой паре подняли Андреевские флаги в мае, вот только выйти в поход они не успели. Зато вместо них пришло пять 350-ти тонных миноносцев, что позволило компенсировать потери. Ведь кроме трех броненосцев и двух броненосных крейсеров флот потерял полдюжины других кораблей и десяток миноносцев — война собрала «обильную жатву».

На той же Балтике гавани совершенно опустели — кораблей в них почти не осталось, а те, на которых развевались белые флаги с синим косым крестом, еще несколько лет тому назад нужно было отправлять на слом, ведь некоторые из них прослужили по тридцать и более лет.

— Ничего, через три года начнут вступать в строй новые броненосцы береговой обороны, вот и будет охрана побережья. Если со всех броненосцев шестидюймовые башни снять, то на десяток кораблей хватит, и еще останется про запас парочка. Но ведь еще и крейсера есть, и башни на них совсем ни к чему — а это еще два броненосца, «берегами охраняемых».

Наместник посмотрел на идущие вслед за «Баяном» под флагом контр-адмирала Вирена крейсера «Богатырь» и «Рюрик». Последний вообще-то изначально строился на замену погибшего «Витязя», сгоревшего от нелепого случая на стапеле. Это имя посчитали несчастным для русского флота, и заложи вместо него «Олег», который представлял тип «Богатырь» — кроме него на Черном море сейчас достраивали крейсера «Очаков» и «Кагул». Но погиб в бою «Рюрик» и в его память крейсер переименовали, назначив прежний экипаж героического корабля, который большей частью удалось спасти. Так что новый «Рюрик», ставший большим бронепалубным крейсером, радовал взгляд — команда на нем проверенная, не подведет.