Игра сэра Валентайна

"Интересно, -- подумал Виризг, -- а в Айко молодняк тоже имеет привычку всюду высказывать свое ценное мнение? Да нет, навряд ли, Лавора и Троцера такого не спускали".

– - Это не роли, а легенды, благородный Клейст.
– - вздохнул он.
– - Вы уж привыкайте к нашим специфическим понятиям, коли в Неявную Дружину подались. И учитесь их разделять.

– - Сэр Валентайн имел в виду, -- добавил Годриг, -- что надо распределить, кто чем сегодня будет заниматься. Кстати, где мы держим связь?

– - В харчевне "Лед и пламя", она у самых ворот в Холодный квартал, если кто не знает. Содержатель ее, некто Ливуда бен-Бабар. Мой предшественник... помог ему с открытием харчевни на таком завидном месте. Во "Льде и пламене" много местных и не меньше имладонцев, так что даже наша "смешанная" компания не будет вызывать подозрений.

– - А мы будем сидеть посреди зала?
– - удивился сэр Лестер.

– - Потребуется -- будем. Но вообще-то, надо подойти к стойке, показать на самого пьяного клиента... это не сложно, он будет лежать лицом на стойке... и сказать: "Мне то же самое, но в отдельный кабинет". Это пароль. Хозяин спросит вас: "Вы уверены, почтенный? Лекари говорят, что много пить вредно". Отвечаете на это стихом сто тридцать четыре из "Четверостиший" Гияса Фатха.

Заболел я и дал воздержанья зарок, Пуст мой кубок, но я лишь сильней занемог. Унесите лекарства: в них зло и отрава -- Дайте мне исцеляющей влаги глоток.

Негромко продекламировал сэр Максимилиан.

– - Любил покойный математик султана Хосрова Умудренного выпить, да и до женщин был охоч. Так что, если увидите перед харчевней двенадцать обнаженных танцующих гурий, знайте -- явка провалена.

– - Не время для шуток, благородный Годриг.
– - поморщился сэр Валентайн.
– - Явка провалена, если на голове зеленщика в лавке напротив повязана желтая чалма. Или если зеленщик отсутствует, а лавка закрыта. Кстати, если за вами хвост, или вас взяли и... у вас не было возможности отказаться от сотрудничества, отвечайте прозой.

– - И что отвечать?
– - спросил сэр Максимилиан, видя, что его командир на мгновенье замолчал.

– - Отвечайте: "Жизнь, почтенный, вообще очень вредна для здоровья. От нее помирают". А теперь, по ролям. На то, чтобы активировать всю нашу, даже "спящую" агентуру, у нас хорошо если день. И того, скорее всего, нету. Принцы Гемаль, Байасит и Арслан сейчас шлют гонцов во все стороны, к преданным им командирам и сатрапам. Однако каждый понимает, что если не решить проблему быстро и здесь, в Аксаре, случится гражданская война. Этим, безусловно, захотят воспользоваться соседи и некоторые из особо удаленных от столицы сатрапов. Спрашивается, оно им надо, утверждать трон на пепелище? Поэтому вы, благородный Годриг, активируете наших людей в Холодном квартале и Верхнем городе. Сэр Лестер приглядывает за дворцом. Посидите в чайхане напротив, посмотрите на танцовщиц, послушаете сплетни. Может и услышите что полезное. Но главное -- следите за тем, что происходит на площади перед дворцом. Любое, хоть сколь либо значимое событие должно доводиться до моего сведения немедленно.

– - Да как же я вас отыщу в Аксаре, барон?
– - удивился молодой Блюм.

– - А вам и не надо.
– - пожал плечами Виризг.
– - Перед тем как занять место для наблюдения, подойдите к старому сказочнику в глубине чайханы и попросите рассказать вам притчу о лисе и винограде. Она короткая, времени это займет немного. Когда расскажет, поблагодарите старика и дайте вот эту монету.
– - сэр Валентайн протянул ему мелкую имладонскую монетку, с щербиной на краю, формой напоминающую запятую.
– - Если нужно будет что-то срочно мне передать, пишите записку, только коротко и по существу, заходите в проулок между чайханой и храмом, там вас будут ждать.

– - А... где я найду калам и папирус?
– - нерешительно спросил Лестер.

– - А вы оденьтесь писцом кади.
– - посоветовал сэр Максимилиан.
– - Заодно и подозрений ваша писанина ни у кого не вызовет. Смена одежды, и не одна, в вашем новом жилище уже есть, хотя не факт, что все подойдет точно по размеру.

– - Ну а я?
– - спросил Клейст.
– - Мне что делать прикажете?

– - А на вас мы взвалим секретарскую работу, благо дело привычное.
– - ухмыльнулся сэр Валентайн.
– - Вы будете сидеть на явочной квартире... Вернее, в явочной лавке. И торговать.

– - Что-о-о-о?!!
– - возмущению молодого аазурца не было предела.
– - Я, благородный, и торговать?!!

Ледяной тон, которым это было произнесено, явно намекал на близкую дуэль.

– - Помилуйте, да какой вы благородный?
– - удивился, почти искренне, сэр Максимилиан.
– - Вы мой приказчик, а я купец. Что с вашей памятью?

– - И оставьте свой гонор при себе.
– - устало посоветовал барон ре Котль.
– - Если будет нужно, загримируемся под продажных девок. Служба у нас такая, сэр Анхель. В общем так, под видом торговли, принимаете отчеты от нашей агентуры. Сортируете. Что и как, вам покажет сэр Максимилиан. Вам все понятно? Или желаете догнать посольство?

– - Все.
– - вздохнул Клейст.

– - Остальным тоже?

Благородные Блюм и Годриг молча кивнули.

– - Ну, вот и славно, господа. Кстати, сэр Лестер, на следующем повороте вам налево. Не заблудитесь?

– - Я знаю город.
– - ответил тот.
– - Да и дом почтенного галантерейщика ан-Бонаси мне известен.

О том, что у него он покупал узорчатые шали и украшения, ухаживая за девушками, младший из сыновей посла рассказывать не стал. А сэр Валентайн, не стал рассказывать о том, что ему это известно.

Оставшийся, после отделения псевдокуруна от остальных, путь, проехали практически молча. Лишь перед самым расставанием сэр Максимилиан негромко сказал Виризгу:

– - А знаете... У меня такое ощущение, что скоро начнется гроза.
– - затем поглядел на небо, и со вздохом добавил.
– - Только дождик, влага небесная, не остудит горячих имладонских голов. Слишком уж давно им затылки печет.

* * *

Гроза к вечеру и впрямь случилась. Да что гроза -- настоящая буря.

Сначала на город налетели порывы сухого ветра, наполнившего воздух пылью и поднявшего в воздух легкий мусор, погнавшего его по кривым улочкам Аксара и сметая с них людей, стремившихся укрыться от стихии. От поднятой в воздух пылевой взвеси небо потемнело, и заходящее солнце стало красным, как кровь, и тусклым, словно далекий фонарь. Прокатившись по улицам, улочкам и переулкам, ветер ворвался в порт, налетел на море, вздыбил волны пенными барашками, раскачал спешно укрывающиеся в гавани от грядущего шторма и стоящие на рейде корабли, и затих, столкнувшись с величавым молчанием моря, мерно вздымающем волны, очень быстро превращающиеся в зыбь, и с грохотом налегающее на волноломы, окутывая их искорками брызг. В городе наступило затишье, не нарушаемое даже бреханьем попрятавшихся собак. В городе, но не в небесах над ним, которые стремительно затягивало черное марево незнамо откуда взявшихся туч.

И вновь налетел ветер, но теперь не суховей. Соленый морской бриз, крепчая с каждой минутой, перемахнул городские стены, погнал мусор обратно, в сторону степей, раскачал корабли в порту еще сильнее и поднял в открытом море такую волну, что моряки в ужасе забормотали молитвы всем известным им богам и начали рубить якорные канаты, не успевая выбирать их и рискуя оказаться в лапах безжалостной стихии. И все это в полной тишине.

Ослепительно сверкнула молния, словно тысячи барабанов громыхнул гром. И разверзлись хляби небесные.