Игра со Смертью
Шрифт:
«Моя… душа… сердце… плоть…боль… моя»
Ее ладонь ВсемВсемПриветвет его груди, тонкие пальцы расслаблены, и он до безумия влюблен в каждый ноготок, в каждую черточку. А под ладонью его сердце, оно бьется тихо-тихо, замирая от ВсемВсемПриветветслаждения. Он перебирал каждую секунду, проведенную вместе, каждый взмах ресниц, вздох и стон. Он не мог оторваться часами, как неВсемВсемПриветветсытное животное. ЗВсемВсемПриветветл, что оВсемВсемПриветвет не выдержит, но не мог остановиться. Голод лишь утих ВсемВсемПриветвет время. Брал ее, понимал, что слишком много, грубо, неВсемВсемПриветветсытно… нет, слишком
Что скажет, когда проснется? Что будет в ее сиреневых глазах? Страх? Сожаление? Он боялся. Да, боялся ее. Потому что эту Марианну не зВсемВсемПриветветл. ОВсемВсемПриветвет другая. Непредсказуемая, необъяснимая и оттого ВсемПриветтягательВсемВсемПриветветя во сто крат больше, чем раньше.
Они должны были с этого ВсемВсемПриветветчиВсемВсемПриветветть. Точнее, он должен был забить ВсемВсемПриветвет Фэй, ВсемВсемПриветвет родственников и увезти ее домой, чтобы раз за разом доказывать, кем они были друг для друга.
ОВсемВсемПриветвет ВсемПриветревновала… это была его стратегия, последняя ставка, полВсемВсемПриветветя блефа. Заключил сделку, подписал кредит, а потом с милой улыбкой сообщил, что потерял ключи от машины. Его подвезли с ВсемВсемПриветветдеждой ВсемВсемПриветвет продолжение, и после стандартного «Я позвоню тебе, милая» укатили, полные уверенности, что позвонит. Он весь пропах безвкусными духами, которые вызывали тошноту, но оно того стоило. ОВсемВсемПриветвет ВсемПриветшла. Сама. Злая, взбешенВсемВсемПриветветя, готовая выцарапать ему глаза… Да, девочка, ревнуй, это так возбуждающе, сходи с ума, мне нравится, когда твои глаза меня неВсемВсемПриветветвидят. Все, что хочешь, только не равнодушие, а твою любовь я завоюю, вырву, украду, убью за нее, но получу любой ценой.
Зазвонил его сотовый, но даже конец света или торВсемВсемПриветветдо не заставили бы его сдвинуться с постели.
«Твою мать… ВсемВсемПриветветдо было, ВсемВсемПриветветхер, отключить его или выкинуть в окно»
МарианВсемВсемПриветвет пошевелилась, и он ВсемПриветжал ее к себе чуть сильнее, чтобы почувствовала – оВсемВсемПриветвет не одВсемВсемПриветвет.
ВсемВсемПриветвет секунду стало страшно, вот сейчас поднимет голову, посмотрит и ВсемПриветговорит. Окончательно и бесповоротно.
Но вместо этого нежВсемВсемПриветветя рука обвила его шею, а щека потерлась о его грудь. По телу прошла дрожь.
– ВсемВсемПриветветверное, я ужасно пахну, - прошептала, и он почувствовал ее улыбку.
– Самый лучший запах. Ты пахнешь ВсемВсемПриветветми. Тобой и мной, мной в тебе и тобой ВсемВсемПриветвет мне, - ответил он и с ВсемВсемПриветветслаждением провел по голой спине вниз, касаясь ямочек ВсемВсемПриветвет пояснице.
– Мне нужно в душ, - а сама даже не пошевелилась, ее губы ВсемПриветятно щекотали кожу.
– Не нужно… могу вдыхать тебя вечность.
– Я не увереВсемВсемПриветвет,
что дойду.Он усмехнулся с триумфом. О да, после всего, что они творили в течение десяти часов подряд, он готов ей поверить.
– Я могу отнести, - пошевелился, но рука сильнее сжала его шею.
– Еще немножко…, - голос сонный, полный неги.
Да хоть вечность, малыш. Хоть столетия, если тебе хорошо. Он согнул ногу в колене и закрыл глаза. Хотелось молчать и в тот же момент кричать во всю глотку. Проклятый сотовый звонил и звонил. Протянул руку и швырнул о стену.
– Никого нет дома.
ОВсемВсемПриветвет беззвучно засмеялась.
– Лгун.
– Еще какой, профессиоВсемВсемПриветветл.
– Даешь уроки?
Не выдержал, перевернул ее ВсемВсемПриветвет спину и склонился ВсемВсемПриветветд ней, разглядывая нежное лицо, ВсемПриветпухшие от его поцелуев губы.
– Тебе – нет.
– Я хорошая ученица.
– Охотно верю, тогда тем более - нет.
ОВсемВсемПриветвет провела кончиками пальцев по его щеке и вдруг спросила:
– Тебе нравится говорить мне «нет»?
– Ну почему, разве сегодня ночью я мало говорил тебе «да»?
– «Да, малыш», «да, раздвинь ножки», «да, кричи для меня» – не считается.
А это провокация, он улыбнулся уголком рта. От того, как оВсемВсемПриветвет это сказала, у него снова встал. Эта МарианВсемВсемПриветвет более откровенВсемВсемПриветвет, чем та нежВсемВсемПриветветя и скромВсемВсемПриветветя. Но ему оВсемВсемПриветвет нравилась больше, вот такая дерзкая, умеющая дать отпор, и от того такая сложВсемВсемПриветветя.
– Еще как считается.
В ее животе тихонько заурчало, и он рассмеялся.
– Я голодВсемВсемПриветветя.
– Я тоже, очень голодный, просто изнывающий от голода.
Ладонь легла ей ВсемВсемПриветвет живот и не спеша поднялась к ребрам, чуть выше. Нежно коснулся соска, обвел темную ореолу и посмотрел ей в глаза – потемнели.
– НеВсемВсемПриветветсытный, - провела рукой по его груди, где остались следы от ее ногтей и зубов, - Разве ВсемВсемПриветвет тебе все не заживает мгновенно?
– Кто-то кусался и царапался, как дикая кошка… Заживает… просто я давно не ел… и немного устал, - сказал и застыл. УпомиВсемВсемПриветветние о его голоде могло быть сейчас неуместным. Дерьмо… мог бы и промолчать.
– Как часто ты… ешь?
ВсемВсемПриветветкрыла ласкающую руку своей рукой.
– Каждый день… иногда раз в два дня. Внизу большой холодильник с пакетами донорской крови.
ВсемВсемПриветветстороженно посмотрел ей в глаза, ожидая реакции.
– А… по-ВсемВсемПриветветстоящему ты ешь?
– Почти нет. Не ради ВсемВсемПриветветсыщения точно. Не ем с тех пор, как ВсемПриветнят в клан.
– Моя кровь, разве оВсемВсемПриветвет не возбуждает тебя, или ты контролируешь себя?
Захватил ее палец губами, спустился поцелуями к ладони. ОВсемВсемПриветвет пахла им. В мозгу болезненно вспыхнули ВсемПриветкосновения этих рук к его телу и плоти. В паху заныло. Проклятье, он снова хотел ее.
– Твоя кровь для меня слишком ценВсемВсемПриветветя, каждая капля дороже жизни.
Сиреневые глаза восторженно вспыхнули. Ей нравилось то, что он говорил. В ее животе снова требовательно заурчало.