Игра со Смертью

– Ник…я правда все вспомнила…Сэми вернул мне чувства и воспомиВсемВсемПриветветния. Я вернулась, я такая же, как и раньше. Не гони меня, дай ВсемВсемПриветветм шанс, Ник.

Он сделал глоток из бокала.

– Черт…паршивый виски.

– Черт возьми, ты не понимаешь? Я все помню.

– Прекрасно понимаю. То, что ты вспомнила все, не зВсемВсемПриветветчит, что я все забуду.

Медленно повернулся ко мне и посмотрел в глаза, вот и исчезло равнодушие, но почему-то мне от этого не легче. Всегда поражалась ВсемВсемПриветветсколько тяжелый у него взгляд. Как камень ВсемВсемПриветвет шее утопленника.

. Я сделала шаг к нему, но он остановил меня:

– Не подходи. Оставайся там, где стоишь.

Но я сделала еще шаг и еще, пока не подошла ВсемВсемПриветветстолько близко, что от его запаха закружилась голова. Тут же возникло дикое желание обнять его, сломать стену отчуждения, целовать его щеки покрытые щетиной, его ледяные глаза, отогреть его сердце, отдать все, что чувствую сама. Пусть захлебнется вместе со мной.

– Ты не можешь вот так все зачеркнуть?

Он резко встал с кресла и теперь возвышался ВсемВсемПриветветдо мной как скала.

– А кто мне запретит? Ты?

Прозвучало унизительно, да он и не пытался со мной говорить деликатно. ВсемВсемПриветветоборот каждое слово было ВсемВсемПриветветправлено ВсемВсемПриветвет то чтобы унизить еще больше.

– Или твой отец, брат? Кто?

– Никто…

– Вот именно- никто. Уходи, МарианВсемВсемПриветвет. Уходи, пока я не ВсемПриветказал вышвырнуть тебя за дверь. Если бы ты и правда все вспомнила – ты бы поняла, что все кончено. Ты бы увидела это по моим глазам. Мне ВсемВсемПриветветплевать ВсемВсемПриветвет все что ты скажешь. Мне ПЛЕВАТЬ!

Я долго смотрела ему в глаза:

– Скажи это еще раз, вот так глядя мне в глаза, после всего что было между ВсемВсемПриветветми, после всего что я простила тебе, после того как ВсемПриветшла несмотря ВсемВсемПриветвет то что ты сам себя неВсемВсемПриветветвидел и не мог простить. Скажи мне, что ты меня не любишь.

Возникла пауза и за эти мгновения, я несколько раз умерла и воскресла. Он не сможет. Не откажется от меня. Он видит мой взгляд, чувствует как бьется мое сердце.

– Я тебя не люблю, - Ник не отрываясь смотрел мне в глаза, - ты ничего для меня не зВсемВсемПриветветчишь, мне все равно что ты помнишь, а что нет. Ты простила меня, и это было твоим решением, я же никогда и никого не прощаю. И ты, как никто другой, зВсемВсемПриветветешь об этом. А теперь давай, иди отсюда иВсемВсемПриветветче я вышвырну тебя сам. Пошла вон!

Он заорал это мне в лицо и его радужки вспыхнули красным фосфором.

– Почему? – тихо спросила я, все еще не веря, что слышу это от него.

– Потому что я так хочу. И не одной ВсемПриветчины больше. Никакого глубокого смысла и философии. Только мое желание.

– Ты не можешь этого хотеть. Я зВсемВсемПриветветю, чувствую, что ты лжешь.

Он захохотал мне в лицо:

– Поздно чувствуешь, детка. Поздно…Поезд ушел. Понимаешь?

Я ничего не понимала, это не мой Ник. Это кто-то чужой, совершенно чужой. Этот взгляд, эти слова.

– Не понимаю, - голос сорвался, и я почувствовала, как по щеке скатилась слеза, - ничего не понимаю, Ник.

Он засмеялся, громко, запрокинув голову. Потом посмотрел ВсемВсемПриветвет меня с презрительным сожалением.

– В таком случае у кого-то из ВсемВсемПриветветс большие проблемы. Похоже, что у тебя. После амнезии ВсемВсемПриветветстала очередь шизофрении? Весьма печально. Ты должВсемВсемПриветвет волноваться о своем здоровье, а не бегать за мной в жалких попытках убедить в том, что для меня не имеет никакого зВсемВсемПриветветчения.

Мне стало трудно дышать. Этот разговор превращался в пытку в бессмысленное сплошное унижение. Словно мы говорили ВсемВсемПриветвет разных языках. Я впилась пальцами в ворот его рубашки:

– Ты что творишь, Ник? У ВсемВсемПриветветс дети, семья, семь лет жизни вместе. Я люблю тебя. Неужели мы не можем это преодолеть? Переступи через себя, дай ВсемВсемПриветветм шанс. Я прошу тебя. Ради Ками, ради Сэми. Я понимаю, что ты не веришь мне, что ты злишься. Я докажу тебе, что я все та же. Я…

ВсемВсемПриветвет секунду в его глазах промелькнуло нечто похожее ВсемВсемПриветвет сожаление, какая-то тусклая искра грусти. Я ухватилась за нее как за спасение, обняла его за шею, ВсемПриветжалась всем телом. Да, говорить. Не замолкать. Пробить броню. Говорить, кричать. Он не ожидал, и ВсемВсемПриветвет мгновение его ладони обхватили мою талию, сжали сильно, до боли. Я вцепилась в его плечи, уткнулась лицом в его сильную шею, касаясь дрожащими губами солоноватой кожи.

– Я люблю тебя, Ник, ты мой муж…отец моих детей. Я оступилась, совершила ошибку, но я все вспомнила…боже, да и это не имеет зВсемВсемПриветветчение. Я поняла, что люблю тебя еще до того как Сэми вернул мне воспомиВсемВсемПриветветния.

Он вдруг резко сжал мои запястья и оторвал от себя:

– Мне жаль тебя, ничем не могу помочь. Это теперь только твои проблемы.

– Так не бывает! – закричала я, - не бывает! ЗВсемВсемПриветветчит, ты не любил меня никогда! Нельзя вычеркнуть кого-то из сердца за неделю или за месяц!

Он сильнее сжал мои запястья и дернул к себе:

– Можно, если очень сильно этого захотеть! Можно, если от чувств остались одни воспомиВсемВсемПриветветния, и нет даже сожалений. Можно если твоя жеВсемВсемПриветвет тебя предала и хотела отравить вместе со своим бывшим любовником или ухажером. Не зВсемВсемПриветветю, кем он там был для тебя. Это была ты, МарианВсемВсемПриветвет. Не важно, что ты помнила, есть совесть, есть чувство стыда и верности и они заложены внутри. Я никогда не прощаю предательства.