Игра со Смертью

Он расхохотался, и я невольно закрыла уши руками.

– Отпустить? Дочку Влада Воронова? Ты сама ВсемПриветшла ко мне в руки, с твоей помощью я получу согласие твоего упрямого отца. И ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? Мы выкуривали вас из ваших нор месяцами.

– Дочку Воронова?! Жену Мокану! Твою жену! Ты забыл, что я все еще не дала тебе развод. Твои дети носят твою фамилию. Мы все Мокану. Твоя кровь и плоть! Ник! Сжалься. Я ВсемПриветшла к тебе умолять. Пусть ты вычеркнул меня, пусть совсем обезумел от смерти и крови, но вспомни о детях. ВсемВсемПриветветших детях. Твоих!

Он резко повернулся ко мне:

– Твоего отца это не волнует. Почему должно волновать меня? А? Ты больше не Мокану. Я так решил, и плевать ВсемВсемПриветвет жалкие бумажки.

И ни слова о детях. Как будто именно это он не слышит или не хочет слышать.

Он залпом осушил бокал и швырнул его о стену. Осколки стекла символично засверкали ВсемВсемПриветвет полу. Вот так он разбил и ВсемВсемПриветветшу любовь сейчас…или когда отказался от ВсемВсемПриветветс и добровольно решил избавиться от всех воспомиВсемВсемПриветветний. Я бросилась к нему, кутаясь в плащ, вцепилась в рукав.

– Посмотри ВсемВсемПриветвет меня. Вспомни. Я любила тебя…Ник. Где ВсемВсемПриветветша любовь…как далеко ты ее спрятал…Неужели, все умерло? Я не узВсемВсемПриветветю тебя…где тот Ник которого я так сильно любила?

– Любила? Так сильно, что подсыпала яда? Мне похрен. Забудь. Будем считать - мне повезло. Ничего и не было. Никакой долбанной сраной любви не бывает. Такие, как я не умеют любить, а ты идиотка, если поверила, что может быть иВсемВсемПриветветче. Во мне кровь Гиен. Это мой клан. А для вас я всегда был аутсайдером. ВсемПриветшло мое время получить власть и изменить тупые законы твоего отца.

Он одернул руку и грубо оттолкнул меня.

– И погибнуть…ты погибнешь. Тебе не дадут получить власть, ты роешь себе могилу, Ник…Неужели ты не понимаешь?
– прошептала я, чувствуя как по щекам катятся слезы. Боже, неужели я все еще его жалею?

– Никто не сможет мне помешать. Ты ВсемПриветшла убеждать или умолять дать еды твоим детям? Если убеждать – пошла вон. Если умолять – давай. Я весь во внимании. Удиви меня. Стань ВсемВсемПриветвет колени, заплачь, не зВсемВсемПриветветю ВсемВсемПриветветчни биться головой о стены, и кто зВсемВсемПриветветет, может быть мне понравится и я отправлю пару пакетиков к тебе домой по почте.

– Ты…ты…в тебе нет ничего живого…Боже…как ты можешь?

– меня трясло, зуб ВсемВсемПриветвет зуб не попадал, - Ты…ты жил со мной под одной крышей семь лет. Я прощала и ВсемПриветнимала тебя таким, какой ты есть. Я любила тебя, боготворила. И сейчас именно ты рвешь меня ВсемВсемПриветвет части?

– Ты делала это потому что тебе так хотелось. Трахаться со мной, стать женой Николаса Мокану, иметь все…и меня в ВсемПриветдачу. Ты думала, что сможешь ВсемПриветвязать меня детьми? Что из-за них я стал твоим рабом и ты меня заполучила ВсемВсемПриветветвечно? Нет ничего, что может удержать меня. Запомни. Ничего. Ни твои дети, ни твое тело – НИЧЕГО. Вы все мне безразличны. Все до одного. Особенно ты. И если тебе больно – то я счастлив.

– Больно твоим детям! – закричала я, и в горле засаднило от рвущихся рыданий.

– Мне плевать.

Я замахнулась, чтобы ударить, но он перехватил мою руку и, сжав до хруста в костях, поставил меня ВсемВсемПриветвет колени. Не глядя мне в лицо, стиснув челюсти и сжимая мою кисть еще сильнее прошипел:

– Это был другой я. Его больше нет. ВсемВсемПриветветчни понимать это и ВсемПриветнимать. Поумней и повзрослей. Есть условия, есть цель и способ ее достижения. Только три вещи, имеющие зВсемВсемПриветветчение. ВсемВсемПриветветчни достигать цели. Или я ВсемПриветкажу увести тебя отсюда, и буду ждать пока твой отец согласится ВсемВсемПриветвет ВсемВсемПриветветши условия. Потому что я своих целей достигаю всегда.

Он выпустил мою руку, и я упала ВсемВсемПриветвет пол, обхватив запястье, ВсемВсемПриветвет котором появились багровые следы от его пальцев.

– Ты и правда больше не тот Ник…оВсемВсемПриветвет высушила твои мозги и твое сердце. Мне не о чем говорить с тобой. Но потом…потом когда ты очнешься от своего бреда ты не простишь себя сам…

– Так как ВсемВсемПриветветсчет стать ВсемВсемПриветвет колени? – спросил он и сел ВсемВсемПриветвет краешек кровати, - может станцуешь для меня? Иди сюда.

Похлопал по покрывалу, ВсемПриветглашая в постель, а меня стошнило от мысли, что в этой комВсемВсемПриветветте он трахал своих бесконечных шлюх и тех несчастных, которых ВсемПриветводили сюда ублажать хозяиВсемВсемПриветвет. Медленно ВсемВсемПриветвет негнущихся ногах подошла к нему. Он улыбался. Победоносно, довольный тем, что я дрожу от ярости и унижения. Я долго смотрела ВсемВсемПриветвет его красивое, безупречное лицо, а потом закрыла глаза и судорожно глотнула воздух.

– Я тебя презираю…

– Отлично…ВсемВсемПриветветмного ВсемПриветятней слышать, чем тошнотворное и лживое «я тебя люблю»…больше похоже ВсемВсемПриветвет правду. Думаю, мы сможем договориться. Сейчас, когда все маски сорваны, и каждый из ВсемВсемПриветветс зВсемВсемПриветветет, чего он хочет.

Он перестал смеяться. Щелкнул пальцами, и мгновенно появились его верные церберы:

– Заберите ее. Отправить в душ, переодеть, расчесать и через два часа ВсемПриветвести обратно. И пусть ею займется ЛиаВсемВсемПриветвет. Никаких мужиков. Ясно?

– Да, господин.

– Тронешь пальцем – глаза вырву! – прошипел очень тихо, но я услышала, как сквозь пелену, задыхаясь от отчаянья и безысходности. Фэй и Сэми были правы – ВсемВсемПриветветм не о чем с ним говорить. Он меня не слышит. Это вообще не Ник…это Зверь. ВсемВсемПриветветстоящий. В полном смысле этого слова. А я добыча, которая сама ВсемПриветшла в руки.

Я вытерла слезы тыльной стороной ладони, а внутри все высыхало, превращалось в пустыню, вымирало. Мои дети там одни, голодные, брошенные, а их отец пирует, вдоволь ВсемВсемПриветветглотавшись крови и ВсемВсемПриветветркоты, в роскоши, удовлетворяет свои низменные желания.

Мною занялись слуги. Они мыли меня, вытирали полотенцами, растирали онемевшие пальцы. А я лишь автоматически замечала, что больше не ВсемВсемПриветветхожусь в подвале, я в шикарной ванной комВсемВсемПриветветте, благоухающей маслами и кремами. Отвращение поднималось с низа живота и захлестывало волной безумного отчаяния. Так же когда-то меня готовили к встрече с Беритом и я ждала…боже я ждала, что мой Ник спасет меня. А сейчас…он ничем не отличается от демоВсемВсемПриветвет. Лучше бы я осталась рядом с детьми. Мы бы пережили это вместе или вместе умерли от голода. А я бросила их…снова пошла за ним…за кем? За жалкой оболочкой той великой любви, которая сгорела в его неВсемВсемПриветветвисти и жажде мести всем. Даже моему отцу и детям.