Игра в косынку. Практикум

Я впервые почувствовала себя крутым мэтром Лиги. Ей-богу, даже лестно, когда тебе угрожает опасность. Это значит, что хоть кому-то в целом мире на тебя не наплевать. Я откинулась на спинку стула и с чувством необыкновенной собственной значимости, когда впору было только вазу хрустальную на голову надевать и гордо вопрошать окружающих: «Я принцесса или королевна?», раскрутилась и поджала под себя ноги, размахивая сигаретой.

Анечка позвонила в дверь. Я чуть не упала со стула и забычковала себе ладонь.

Слово автору. Небольшая древнегреческая трагедия, которую Анечка и Марго разыграли прямо на пороге

Марго: Как люди выносят, что ты к ним приходишь? Как любят тебя? Ты сволочь такая, что сил больше нету, уйду я в высокие горы, свеча моей жизни угаснет.

Хор: О-о-о!!! Угаснет-угаснет!!!

Анечка: Ну, милая, есть что припомнить и мне, не может быть сукой та, что обижена так беспросветно, кого обижали так много, что рвется на части мой дух вдохновленный. Замечу, что суки такой, как ты не сыскать.

Хор: Да, да, не сыскать, не сыскать!!!

Марго: Но почему же ты сукой меня обзываешь, ведь я — мотылек легкокрылый, а ты — не любишь меня, и стерва такая, что слепнут глаза.

Хор: Мы знаем, мы знаем, как слепнут глаза!!!

Анечка: Оставь, душа моя в ранах, неслышны стенанья, я — прорва несчастий, мне душно и я умираю.

Хор: Да, да, умирает!!!

Марго: Да, можно подумать, дождешься такого подарка, ведь на тебе воду возить, или бревна с душой очень чистой возможно легко.

Хор: Возможно, возможно!!! Легко!!!

Анечка: Слова твои злые и мне добавляют еще много ран. О боже, приблизь мой нелегкий конец.

Хор: Нелегкий, нелегкий!!!

Марго: Тогда я, пожалуй, умру чуть пораньше. Чтоб стыдно тебе или тошно вдруг стало!!!

Хор: Как стыдно!!! Как тошно!!!

Анечка: За что, о, за что же, о, боги, она так хулит меня злобно?

Хор: О, боги, как злобно!!!

Марго: А вот… (озадаченно молчит) Потому что… (осекается, пытается что-нибудь припомнить) Вообще-то… (приободряется) А ты почему так несчастна?

Хор: Почему? Почему?

Анечка: Я… Это… (морщит лоб, продолжает очень неубедительно) Очень много несчастий на голову мне повалилось.

Хор: Сердце рвется на части!!!

Марго: (издевательски) Каких же? Каких же?

Хор: Да, да!!! И нам интересно!!!

Анечка: (недовольно) Таких-растаких… Ну, это… Я очень страдаю, а ты — идиотка.

Хор: О, да, идиотка!!!

Марго: Ах, я — идиотка?

Хор: Да, да, идиотка!!!

Марго: (хору) Заткнитесь, иначе по морде.

Хор: (обиженно) По морде?

Анечка: По морде. Вы заколебали.

Хор: (изумленно) Заколебали?

Марго: Хватит повторов. Ну что вы суетесь?

Хор: (с достоинством) Мы — глас судьбоносного рока!!! Мы — метафизичны!!!

Анечка: А к нам что пристали?

Хор: (озадачено) Так нужно. Мы тут резонеры.

Марго: Пошли бы вы в жопу.

Анечка: Ну, там, или на хрен…

Хор: Мы — в жопу? Мы — на хрен? Вот это подстава…

Марго: Уроды…

Анечка: Козлы, маргиналы…

Хор: (осторожно) Вы там разобрались? Мы лично уходим.

Марго: Валите-валите!

Анечка: Может, по пиву?

Слово Марго. Баннер (зачем мы разодрали модемный провод)

— Может по пиву? — спросила Анечка, когда молчание угрожающе затянулось.

Ни у кого из нас даже не хватило сил разыграть из себя непринужденную веселость, типа, у меня все хорошо, видишь, я и без тебя отлично справляюсь, ты не думай, что без твоей поддержки мне гнусно я-порхаю-по-жизни-как-мотылек-у-меня-все-лучше-всех-на-свете-сдохни-сука. Мы просто уставились друг на друга и молчали. Аничкин вопрос, подкрепленный двумя бутылками «Лёвенбрау», оказался как раз кстати. Я кивнула, нащупала на столике для перчаток зажигалку и единым махом откупорила обе крышки. Анечка чуть отступила назад и застыла в позе вдохновенного горниста, жадно глотая пиво. Я присоединилась к ней. Прошло некоторое время, прежде чем мы оторвались от бутылок и, силясь отдышаться, снова вперились друг в друга красными, налившимися слезами глазами. Первой заговорила я:

— Красавицы…

— Н-да, — покивала Анечка, решительно преодолевая порог моей квартиры и задумчиво разглядывая свое отражение в коридорном зеркале, — словами не описать… Надо было мне коньячку прихватить…

— Ну, — вздохнула я, — а то пиво твое идиотское задолбаешься хлебать — жуткая гадость.

— Зато экономия какая, — пожала плечами Анечка, — а то деньги еще на тебя тратить…

— Все вы такие, — вздохнула я, — пошли к компьютеру.

— Пошли, — кивнула Анечка и храбро шагнула в мерцающую темноту комнаты, шваркнув пустую бутылку на столик для ключей и перчаток.

— Когда я была маленькой, — пробормотала она, врубившись в какую-то тумбу, — тут было значительно меньше вещей.

— А теперь их прибавилось, — заявила я и села за компьютер, — что ищем?

— Что-нибудь, — Анечка пристроилась рядом и заглянула мне через плечо, — я тут подумала, — она нашарила мои сигареты, вытянула из пачки одну, щелкнула зажигалкой и закурила, — если таинственная сила косит косыночников, то слухи должны были просочиться в интернет.

— Ну да, — покивала я, — но может ни фига они туда не просочились. Или мы поднимаем пустую панику, — я подняла руки над клавиатурой, как безумный композитор, прислушивающийся к легким шагам своей музы, — что мы ищем?

— Внезапные смерти мэтров Лиги, — заявила Анечка, поднялась и распахнула балконную дверь, зажав в зубах свою сигарету. По ногам потянуло нежной, едва уловимой в чаду зрелого лета прохладой. Где-то далеко соседи запели хором про Стеньку Разина, торжественно растягивая слова:

— Выплывали распя-а-а-асные-е-е Стеньки Ра-а-а-азина-а-а-а ча-а-а-алны-ы-ы-ы…

Анечка слушала, вытянувшись в струнку, и табачный дым тревожным облаком клубился, просачиваясь сквозь тюлевую занавеску.

— Ерунда какая, — она коротко поморщилась и щелчком отправила бычок куда-то за перила балкона, — так и ищи, — Анечка повернулась ко мне, — «Внезапные смерти мэтров Лиги».

— Ищу уже, — буркнула я, — плыви сюда — хрень какую-то он выдает.

— Да? — Анечка возникла у меня из-за плеча, — и что тут у нас?

— Порнотень всякая, — принялась я терпеливо открывать ссылки, найденные googlом, — опять порнотень, к тому же какая-то мутная… Никогда не интересовалась садистскими играми? Всякие там мертвые пудельки… Куча баннеров… Заманчивое предложение купить себе резиновую елду, проникнуть в тайны какой-то изнасилованной Маши, заказать почтой выделенку, всего за пятьсот рублей, ребята дело говорят… А?